Раб и меч - Сэм Альфсен

А наихудшее начало разговора: «Эй, давай обсудим то, как ты убил мою мать».

Нуска усмехнулся. А затем уставился вперёд, на город; он был столь белоснежен, что стены отражали свет, слепя глаза. Но лекарь продолжал смотреть до тех пор, пока по его щекам не покатились слёзы.

Теперь он был готов встретиться со своим прошлым лицом к лицу.

Длинная песчаная тропа спускалась с предгорья в низины. Пожухлая трава шелестела, а редкие кустарники уже облетели. Несколько косяков птиц пролетели над головой, пока они очень медленно приближались к городу. В какой-то момент Вильна вспылила:

– Эй, мы так и к ночи не доберёмся! Тут ехать уже нечего!

Тогда Син ускорился, и они всем отрядом, насчитывающим около двадцати сурии, въехали в город. Стража сразу открыла ворота и впустила их. Видимо, эрда ждали.

Однако никто их не встретил. На улице было пустынно, казалось, город вымер. Лишь редкие прохожие, что спешили по делам, доказывали, что хаванцы ещё не покинули свой дом.

Вильна, подгоняя своего скира, поравнялась с эрдом. Хоть они и говорили шёпотом, но Нуска, усилив слух с помощью дэ, смог разобрать их разговор.

– Это неуважение к столице! Я всё понимаю, но разве в такие сложные времена нельзя было оставить прошлое в прошлом? Проявляя такое неуважение, они не боятся, что мы откажемся от защиты Хаваны? Что тогда эта горстка хаванцев будет делать?

– Всё так, как должно быть. Весь город пропитан страхом и ненавистью. Они не боятся дарвельцев, которые находятся далеко на северной границе. Они боятся того, кто беспрепятственно может зайти и выйти из их города.

– Прошло столько лет!

– Они помнят. Все погибшие в том инциденте были их родственниками, родителями, друзьями. Эту память нельзя стереть в мгновение ока.

– Эй, ты плохо себя чувствуешь? Пот течёт ручьём. Давай я позову того трущобного лекаря, он поделится с тобой кровью.

– Не нужно. Сейчас есть дела, требующие моего внимания. Ты пойдёшь со мной к старейшине. Генерал Отэн пусть договорится в таверне.

– Ночевать в таверне! В своих же владениях! – возмущённо воскликнула Вильна, но перечить не стала. Она сбавила скорость и вскоре переговаривалась с Отэном.

Нуска задумчиво смотрел в спину правителю.

«Я чувствую невероятный прилив сил и энергии, а ему, видимо, совсем худо. Но он же любит бессмысленно страдать, кто я такой, чтобы лишить его этого удовольствия?»

С тех пор как Нуска вернулся из Сонии, он перестал бросаться эрду в ноги, помогать ему при каждом чихе, да и в целом старался не уделять ему слишком много внимания.

«Понадобится помощь – попросит сам. А мои бессмысленные потуги всё равно никто не оценит. Как будет одной ногой в гробу, смею заметить, уже не в первый раз, так приползёт. Он же великий правитель-страдалец, ему нельзя умирать, пока он не настрадается вдоволь!»

Нуска заворчал под нос, закатил глаза, а затем стал оглядываться. Мелькали знакомые улицы, повороты. Многое изменилось и было перестроено, какие-то дома исчезли, а другие – появились. Лозы, что оплетали жилые дома, в это время года напоминали старые потрёпанные верёвки.

Нуска запомнил, в какой таверне остановился его отряд, отдал своего пазузу одному из стражников, а затем направился на прогулку. Он должен увидеть всё сам.

Несмотря на то что Хавана уже не была прежней, Нуске удалось найти дорогу. Меж стен и домов из белого кирпича, средь голых деревьев и кустарников лекарь брёл по направлению к своему дому. Оказавшись на отшибе, Нуска застыл напротив обветшалого дома с покосившейся изгородью. Родовое поместье было в запустении, вся территория вокруг поросла таким бурьяном, что с трудом можно было разглядеть вход.

Нуска не мог сдвинуться с места. Под небом, медленно затягивающимся тучами, он стоял у калитки и предавался воспоминаниям. Тяжёлым, но отчасти счастливым. Он был благодарен, что успел узнать своих отца и мать, что мог хоть и расплывчато, но представить их лица. И, смотря на дом, готовый вот-вот рухнуть, Нуска мог вообразить его полным гостей и прислуги. Например, во времена, когда его отец был мал, а их род пользовался почётом и уважением в Хаване. Когда Нуска думал об этом, он переставал чувствовать себя безродным сиротой. Вероятно, человеку было просто необходимо чувствовать свою причастность к чему-то: к стране, к народности, к семье. И Нуска, который всю жизнь чувствовал себя оторванным от мира, в этот момент наконец смог ощутить свою причастность к казавшемуся таким далёким и возвышенным роду Аргаль.

Возможно, Нуска бы простоял здесь ещё несколько часов, так и не сдвинувшись с места, но его потревожили. Лекарь сначала почувствовал чужеродную дэ, а затем увидел девушку и юношу, которые, укрывшись плащами, спешили к центру города. Нуска нахмурился, в его голове всё завертелось, закопошилось, а когда люди прошли, он вдруг неуверенно окликнул:

– Хайя?

Одна из фигур вдруг застыла. Серый потёртый плащ всколыхнулся, а парень бегом бросился к Нуске и сбил его с ног.

– Нуска?!

Ох… лекарь чуть не умер от удушья в этих объятиях. Каково же было его удивление, когда девушка, подошедшая следом, оказалась Марой.

Нуска тут же сглотнул комок в горле. Она же читает мысли! От осознания этого факта в голове сразу закружился рой непотребщины!

– Здравствуй, Нуска. И не волнуйся, я и не такое видела.

Всё лицо лекаря залилось румянцем. А ведь поток мыслей не останавливался, уводил всё дальше и дальше, во всех подробностях рисуя разнообразные картины…

– Нуска, Нуска! Это же я! Ты же меня окликнул! Хайя!

Нуска сглотнул и наконец обратил внимание на карборца. Сейчас они были одного роста, но Хайя выглядел намного старше, потому что… отрастил бородку! Зачем? Во всём Скидане было принято гладко брить лицо!

А затем Нуска вспомнил о куда более волнующем его обстоятельстве. И, опустив взгляд, уставился на руки Хайи. Он действительно обнимал Нуску… обеими руками? Но как?

Хайя расплылся в улыбке, а затем закатал рукав и продемонстрировал Нуске стальную руку.

– Смотри, смотри! Я знаю, ты наверняка чувствуешь себя виноватым. Зато то событие заставило меня вновь вернуться к отрасли, которой я действительно хотел заниматься! Это протез, все суставы сгибаются, получая поток дэ, однако это всё ещё неприменимо для обычных людей. Да и я во многом хочу улучшить механику, если поработать над пропорциями для сплава и сделать его ещё легче, я бы…

– Хайя, прекращай, – со смехом Мара перебила карборца, а затем осмотрела Нуску с головы до ног. – Ты так сильно изменился. Вот так