Раб и меч - Сэм Альфсен

Нуска улыбнулся, а затем обнял обоих разом. Он был так рад… встретить знакомых сейчас, в родном городе, который казался чужим. Нуска был счастлив, но один вопрос всё-таки продолжал вертеться в голове.

– А… почему вы здесь? И почему вдвоём?

Мара промолчала, зато Хайя без стеснения сообщил:

– Мы встречаемся! Нуска, она просто прелесть! Ты же знаешь об её особом навыке?!

Глаза Хайи сверкали. Кажется, он на самом деле был счастлив. Нуска кашлянул и кивнул. И тогда карборец продолжил:

– Она слышит мои мысли! Она единственная, кто понимает все мои задумки! Она заглядывает ко мне в голову, а затем помогает разбить изобретения на детали в чертежах! Она – единственный человек, который понимает меня без трёхчасовых объяснений!

Хайя восхищённо вздыхал, кажется, он хотел броситься и начать обнимать Мару, но она нахмурилась и отстранила его.

– Я всё равно слушаю твои лекции, только не по своей воле. Соблюдай приличия. Нуска, он может ещё час восхвалять то себя, то меня. Я бы послушала о том, что произошло с тобой, от начала и до конца. Из обрывков твоих мыслей я не могу сложить полную картину.

Нуска задумался. А ведь ему самому было о чём спросить… Как удачно их свела судьба здесь, в Хаване. Оглядевшись, лекарь предложил:

– Вы бы не хотели… зайти в мой старый дом?

Хайя и Мара проследили за его взглядом.

– Ого, крыша вот-вот провалится. Да и сама конструкция выглядит не слишком надёжной, мне кажется, деревянные перекрытия уже порядком устарели. Без обработки дерево сгнило, его подъели мыши. Нуска, хочешь нас убить?

Хайя со смехом обнимал Нуску за плечи, оглядывал его, трогал. В какой-то момент лекарю стало даже неловко – как человек вообще может быть таким тактильным?

Несмотря на предостережение Хайи, они всё же вошли внутрь. Мара взмахом руки укротила бурьян, проторив дорожку к тяжёлым деревянным дверям. Нуска, сглотнув, медленно поднялся на порог первым и приоткрыл дверь.

Как и в старые времена, пахло затхлостью, пылью и плесенью, но в разы сильнее. Нуска старательно отряхнул старый диван, чья кожаная обивка потрескалась и лопнула, и пригласил приятелей сесть.

Пару минут они сидели в тишине, осматривались, а затем Мара спросила:

– Родовой дом Аргаль? Даже я слышала об этой семье. Нуска, да ты не менее знатен, чем мы. Я бы даже сказала… ни Сивьеры, ни Кардоры не происходят от первозданных драконов. – Она сощурилась и перевела взгляд на Нуску, а затем тихо добавила: – В тебе течёт кровь дракона. По этой причине ты так долго носишь в себе её сердце.

Нуска вздохнул и махнул рукой.

– Хайя, будет что покурить?

Карборец зарылся в сумке и услужливо подал Нуске сигары, а затем передал в руки спички.

– Спички – это только начало. Я работаю над ручным огнивом. Нуска, ты будешь в восторге.

– И всё же… – протянул Нуска, на вздохе затягиваясь сигарой. – Эта бородка тебе бездново не идёт…

Хайя обиженно поморщился и отвернулся, сказав:

– Думаю, я хотел отрастить себе что-то… вместо руки. Потеряв нечто важное, сразу начинаешь искать, чем это заменить. Лучше расскажи, где был, что делал эти годы. Мара читает твои мысли, а я ведь ни сном ни духом.

Нуска кивнул и принялся за рассказ. Получалось у него ужасно. Он всегда был хорошим рассказчиком, но когда просили поведать о его жизни… Нуска терялся и не знал, какие события важны, а какие нет. Да и о некоторых неприятных обстоятельствах говорить не хотелось вовсе, но Мара каждый раз влезала в поток его мыслей и задавала наводящие вопросы. И Нуска со вздохом начинал говорить и о голоде на корабле, и о своём рабском положении в Сонии, и о пытках.

Мара не выглядела удивлённой, зато Хайя слушал с открытым ртом, пару раз прослезился, а затем вовсе повис на Нуске и не отпускал его.

– Нет, друг, больше ты никуда, никуда без нас не поедешь! Это звучит как страшилка перед сном!

– Так и есть, – кивнул Нуска. В отличие от Хайи он, наоборот, избавился от излишних проявлений эмоций. Он с трудом выдавливал из себя ответные реакции на слова Хайи и Мары. – Что было, то было. Меня намного больше беспокоит наше будущее.

Хайя тоже посмурнел. Он отсел и, почёсывая нос, ответил:

– Эрд дал разрешение на военные разработки. Последний год мы только и делаем, что куём броню, военные лётомеллы, стальные мечи и копья. Однако… как все замечают, этого недостаточно. Но я не хочу изобретать что-то… мощнее. Мара знает, что в моей голове есть тысячи идей для нового вооружения армии, но… Я боюсь, что в один день это оружие обернётся против нас. Погибнут не тысячи, а сотни тысяч людей, но зачем? Ведь достаточно убить Тиаму, чтобы война прекратилась.

Нуска с интересом включился в разговор. Он тут же отозвался:

– Вы тоже так думаете? Мара согласна с этим?

Сифа нахмурилась, но кивнула:

– Я… испытываю особую привязанность к Тиаме. Она не сдастся. Если она погибнет в войне, которую начала сама… Пусть будет так. Однако я не позволю ей сгнить в заключении или подвергнуться пыткам. В отличие от вас я знаю, почему она так поступает. Но вам рассказать не могу. Жизнь женщины в нашем мире полна лишений, ограничений и скорби. А жизнь женщины-дракона, чей вид был уничтожен подчистую за какие-то полгода… Боюсь представить, какую боль и ненависть она испытывает к нам, людям.

Нуска тут же возразил:

– Ни один из нас не убивал дракона, так почему мы должны страдать? Мы в ответе за прегрешения наших предков? Ну так и предки Тиамы когда-то ели людей и сжигали города. Обе позиции в корне неверны. Мы должны прервать этот круговорот ненависти и жестокости.

– Я согласен, – тут же кивнул Хайя, но перевёл взгляд своих серых глаз на друга, хлопнув Нуску по плечу. – Но это не такая простая задача. Есть дилемма, над которой мы раздумываем уже очень давно. Раз ты вернулся, то у нас появились шансы. Но как объяснить… и наши шансы победить, и наши шансы проиграть возросли вдвое одновременно. Сердце дракона – это загвоздка. Я плохо знаком с древними артефактами. Механика, огонь, металл – это моё, но не столь трудные для понимания вещи, как мифологическое сердце, что дарует и жизнь, и смерть. Это не по моей части.

– Мы и прибыли в Хавану, чтобы получить предсказание. Даже эрд не знает, как следует поступить. Мы были в Фасиде. Эрд закинул крючок, чтобы выявить предателей. Сейчас