Чайная буря - Хафса Файзал

Важно понимать, что есть разница между «подпитывать кого-то» и «двигать кем-то».

Ею не двигала ярость. Та не была всепоглощающей. Флик соскучилась по кедровому аромату маминого кабинета. Ей не хватало вечеров, когда она могла сидеть с чаем и печеньем у больших окон, выходящих в сад. Она тосковала по четким, элегантным силуэтам материнских платьев.

Глубокая морщина на лбу у мамы немного сгладилась.

– Почему ты так поступила? – спросила Флик.

– Я любила тебя, Фелисити, но ты сама натворила дел, – обреченно вздохнув, сказала мать.

Любила. Она использовала это слово в прошедшем времени? У Флик так шумело в ушах, что она засомневалась, верно ли услышала.

Но все же нельзя отрицать, что у детей есть дар – знать наверняка. Флик знала, что мать любила ее по-настоящему. О чем она не догадывалась, так это о том, что родители могут разлюбить своих детей, устать от них, как от надоевшей пары обуви.

Не имело никакого значения, сколько проступков совершила Флик. Не имело значения и то, что проступки эти она совершала, подзуживаемая растущим недовольством матери по отношению к ней. Как бы там ни было, Флик приходилась ей дочерью. Она сжала в руке зажигалку, будто эта латунная безделушка хранила ответ на вопрос, почему из маминой радости Флик превратилась в чужого ей человека.

Но речь сегодня шла не о ней.

– Я говорю о том, что натворила ты, – сказала Флик, и ей пришлось призвать все свои силы, чтобы не сжаться в комок, когда из-за ее тона лицо матери исказила злость. – О, тебе требуются уточнения, да?

Светлые волосы матери, собранные в пучок, потускнели, на лице залегли новые морщинки. Что было тому причиной – волнения из-за Флик или мать знала, что книга учета Овна пропала и весть о ее причастности к грязным делам монарха может разлететься по миру?

– Не смей разговаривать со… Как ты выбралась из тюрьмы?

– Меня в ней и не было, мама, – огрызнулась Флик. – О чем ты бы знала, загляни туда хоть раз, чтобы проведать дочь.

У леди Линден был такой вид, словно ей отвесили пощечину, но Флик на этом не остановилась.

– Как ты могла ввязаться в нечто настолько чудовищное? Как ты могла обращаться с вампирами как с неодушевленным грузом на своих кораблях?

Мать окаменела, но быстро пришла в чувство. Она встала, возвышаясь над дочерью. Когда-то в ее тени Флик чувствовала себя в безопасности. Теперь же она испытывала страх.

Страх. Вот почему она так редко ощущала злость. Ей никогда этого не позволяли – и она боялась этого чувства. Боялась высказывать свое мнение, испытывать что-либо кроме благодарности, признательности и счастья. Любопытно, как отличался от этого страха тот, который терзал ее всю последнюю неделю, пока в компании Арти и Джина Флик носилась по улицам и проникала, подумать только, в Атерей.

Новый страх бодрил. Заставлял чувствовать себя живой.

– Откуда ты об этом узнала? – спросила мать. На ее лице не отразилось ни раскаяния, ни стыда. Только хладнокровная оценка угрозы. Для нее все это было работой, ни больше ни меньше. Очередной сделкой.

Флик грустно рассмеялась.

– Подумать только, а я ведь еще надеялась, что это неправда. Была готова на что угодно, лишь бы получить твое прощение.

Она была готова выкрасть ту книгу учета из-под носа у Арти, рискнуть судьбой «Дрейфа», жизнями членов команды, Джином. И все ради того, чтобы подарить матери первые полосы всех газет Белого Рева – да что там, всей Эттении.

Все ради того, чтобы мама снова ее полюбила.

– Отвечай на вопрос, девчонка! – рявкнула леди Линден.

– Или что? – уточнила Флик – в ее голос пробрался ехидный тон Арти. – Запрешь меня в комнате? Нет, я, пожалуй, пойду, мама.

Флик развернулась к выходу. Она знала, что мать позовет на помощь прислугу, но успела кое-что усвоить у Джина. Еще по пути в кабинет она рассекла провод.

– Это ни к чему, – сказала Флик, когда мать потянулась к шнурку звонка. – Я знаю дорогу. Это все-таки мой дом.

У нее оставались считаные секунды – и их хватило с лихвой, чтобы положить матери на стол латунную зажигалку и закрыть за собой дверь.

Акт III

Дремлющее пламя

43

Джин

Проснувшись на следующее утро, Джин не сразу вспомнил, что находится в «Дрейфе». Ему снился родительский дом в Адмиральской роще, мать, вещающая об объективности, и отец, рассказывающий о своих теориях. Однако стоило Джину выбраться из кровати, как он испытал страх – а вовсе не оптимизм, потому что обхитрил врага, и не восторг от существования ниточки, ведущей к родителям. Ему даже не удалось понежиться в привычном уюте «Дрейфа».

Что-то было не так.

Джин постучался к Флик, и от его прикосновения дверь открылась. В комнате никого не было. Джин нахмурился. Странно.

Прежде чем он успел что-либо сообразить, парадные двери внизу распахнулись, и он метнулся к балкону. На пороге стояла Арти, и Джин сразу пожалел, что так восприимчив к ее эмоциям. Вид той, взъерошенный и дикий, сообщал, что происходит что-то плохое.

– Отправь всех на Имперскую площадь, – сказала она, пытаясь отдышаться.

Джин не стал терять время. Он пересек балкон и дернул за веревку, созывая звонком колокольчика всю команду. Паника Арти передалась ему, а затем и всем остальным, суета охватила деревянные стены «Дрейфа». Всюду в чайной распахивались двери.

Джин сбежал по ступенькам к Арти.

– Что случилось?

– Овен знает, что мы не собираемся возвращать ему книгу учета, – ответила Арти.

Джин подавил смешок. В чем тогда был смысл проникновения в Атерей? Ради чего они рисковали жизнями?

– Что делать с вещами? – выкрикнул Честер и помахал с балкона своим одеялом. Под взглядом Арти он съежился.

– Мы еще сюда вернемся, – мягко ответил ему Джин и сделал знак спускаться вниз. Мальчишка все равно притащил свое одеяло вниз, буркнув Рени, что никому не доверяет. В каждом из них жила частичка Арти.

– Ты – извести Маттео Андони на площади Даров, – приказала кому-то Арти. – Остальные – уходите отсюда группами. Не стоит тащиться по городу всей гурьбой.

Джин откинул крышку столешницы, зашел за барную стойку и вынул из-под нее коробку.

– Откуда ты знаешь, что…

– Я познакомилась с Овном вчера вечером. Сегодня утром Феликс видел, как собирают его людей.

Джина охватил ледяной ужас, он чуть не выронил зонт.

– Ты познакомилась…

– Сейчас не до этого, – тихо прошипела