Стажер Зеркального сыска - Юлия Борисовна Гладкая

бликов понеслась к ведьме, предвещая неминуемую гибель. Но Варя, точно этого ждала, сделав шаг назад, туда, где снег лишь скрывал тонкий слой льда, она топнула ногой, будто начиная танец, и, поймав свое отражение, мгновенно ушла с головой в образовавшуюся полынью.

Блики, достигнув места, где до этого стояла ведьма, лишь срезали сухие стебли рогоза, рыжевшего пучками то тут, то там, как волосы на плешивой голове.

В тот же момент Варя вынырнула за спиной Катерины.

– Берегитесь! – закричал Митя, но начальница его не слышала, колдовской барьер приглушал и звуки.

Ведьма уже замахнулась, и каждый палец ее сверкнул, словно осколок зеркала. Катерина, видимо, ожидая подобного, успела призвать Зеркальный щит. Но когти ведьмы пробили его, и звук разбитого стекла смешался с криком волшебницы, когда Варенька распорола ей руку и левый бок. На белой перчатке распустились карминовые цветы. Шелк потемнел от крови, но Катерина не дрогнула. Закончив поворот, она совсем не аристократично, зато от души стукнула кулаком в лицо ведьмы.

Перстни оставили багряный росчерк на щеке Вари. Голова девушки безвольно мотнулась в сторону. Ведьма оступилась и упала прямо под ноги противницы. На губах Катерины мелькнула улыбка победителя. Призвав световое копье, она шагнула вперед и, точно Георгий Победоносец, повергающий змея, занесла его над лежащей в снегу ведьмой.

Увы, в этот раз фортуна оказалась не на стороне Зеркальщицы.

Извернувшись, Варя со злостью пнула Катерину в колено. Раздался хруст, от которого у Мити скрутило нутро, и волшебница со стоном повалилась на снег рядом с врагом. Копье в ее руках погасло.

Варя же медленно поднялась. Не обращая внимания на рассеченную щеку, скрючила пальцы, будто хищная птица, и развела руки в стороны. Послушный колдовству снег взвился над Катериной в воздухе, приобретая форму сосулек. Затем ведьма хлопнула в ладоши, и каждая из этих ледышек впилась в тело волшебницы.

Крик Катерины, наполненный болью, взметнулся над болотом. Снег вокруг нее окрасился красным. Варя, незнакомая и чужая, с кривой ухмылкой на лице, стояла над поверженной женщиной, точно сама смерть.

– Нет, Варя, нет! – заорал Митя, изо всех сил прижимаясь к невидимой стене, но его никто не слышал.

Зимний день короток. За то время, пока стажер находился тут, сумерки окутали болото, ставшее полем битвы. Митя все вглядывался в полумрак, пытаясь понять, жива ли Катерина, когда услышал голос:

– Довольно, Варя! – Игнат шагал среди заснеженных кочек, намечая тростью свой путь. – Отойди от нее.

– Я вас не звала, – огрызнулась Варя, оборачиваясь к наставнику и выставляя вперед руки, как бы запрещая ему приближаться, – зачем пожаловали?

Митя обеспокоенно взглянул на наставника. Как он? В добром ли здравии? Но маг выглядел как обычно, и стажер внутренне возликовал. Пусть Катерина не сумела справиться с разъяренной ведьмой, но Игнат Исаакович точно сможет. Наставник тем временем огляделся и вздохнул:

– Вечно за тобой прибирать приходится. – После чего достал зеркало. Блеснуло отражение. Тело волшебницы взмыло в воздух. Изогнулось, словно сломанная кукла, а затем, пролетев добрый десяток метров, упало на землю. Сверху на нее рухнул снег, погребя под собой. Лишь меховая накидка осталась лежать там, где ее оставила Катерина, и ветер озорно и дерзко трепал белый мех.

Митя не мог поверить своим глазам. В голове его звучала исповедь наставника о том, как он раскаивается. О его признании в содействии, о том, что он был неправ. А момент с приступом, выходит, тоже уловка?

И что теперь? Все оказалось ложью, спектаклем, разыгранным для него, доверчивого дурочка. Митя посмотрел туда, где теперь покоилась Катерина, слезы сами собой покатились по щекам. Она пришла сюда защитить его и погибла. А он даже не смог ей помочь, застрял в ловушке, как муха в паутине. Там, под снегом, должен лежать он, он, а не Катерина Артамоновна! Стажер зажмурился до боли в глазах и взвыл. Безмолвно, отчаянно, ощущая, как чувство утраты и собственной никчемности заполняет его.

– Митя, с вами все хорошо? – услышал он совсем рядом голос наставника. Открыв глаза, стажер встретился с Игнатом взглядом, отметив про себя, что тот доволен случившимся. – Варенька, наш юный друг, кажется, не может высказать свое мнение по поводу происходящего.

– А что тут говорить. – Девушка пожала плечами и вцепилась в кончик косы.

– Ты неправа, – Игнат покачал головой, – у всякого обреченного на смерть есть право последнего слова.

Варя, хмурясь, подошла к тому месту, где в колдовском кругу лежала куколка, и осторожно, стараясь не стереть контур, сдвинула чучелку так, что голова ее оказалась за пределами фигуры.

Ощутив, как липкие тенета магии отступили от лица, Митя шумно вздохнул:

– Что вы сделали с Катериной?

– Я? – наигранно удивился Игнат. – Полноте, друг мой любезный, это не я, это вы с ней сотворили подобное. Право слово, я и сам не пойму, как проглядел в вашей скромной персоне истинное чудовище.

– Что вы городите! – выкрикнул Митя, жалея, что не может шагнуть вперед и тряхнуть старика за грудки. – Вы убили Катерину, я был тому свидетелем!

– Пусть так, – не стал отпираться маг, – вы видели. А кто видел вас? М-м-м? Ей-богу, в отчете я напишу, что вы, совершив столь страшное злодейство, скрылись в неизвестном направлении, и, поверьте, стану искать вас с таким рвением и упорством, не жалея сил и живота своего, что в самом Петербурге прослезятся.

– Вы лицемер, лицемер и подлец, – Митя плюнул на утоптанный снег, – вам это так с рук не сойдет, вы можете убить меня, но разве Варя сможет остаться молчаливым пособником ваших преступлений?

– Девочка моя, ты слышишь? Митя уверен, что ты пойдешь против меня. – Игнат взглянул на стажера, точно добрый дядюшка на несмышленыша-племянника. – Варенька мне жизнью обязана, и не единожды, стоит ей лишь появиться на пороге Ордена, как ее тут же схватят и упрячут в столь глубокие казематы, которые тебе и в кошмарах не снились. Потому как крови на руках Вареньки, может, и побольше, чем на моих, будет.

– Она делала это из страха, – не сдавался Митя, он и сам не знал, на что надеется, ночь уже давно окутала болото, некому было прийти ему на помощь, и все же стажер не желал погибать скорбно и безвольно, точно овца, идущая на убой, – из страха перед вами. Варя, скажи же ему.

– Ты, может, думаешь, что я злодей, который, будто марионеткой, управляет наивной девушкой? – уточнил Игнат. – Так вот, послушай, эта невинная душа уморила свою мать, именно тогда я ее и спрятал, ибо плаха уже плакала по ней. А дальше – больше, Варя ведьмовала против конкурентов отца, расправлялась с обидчиками,