Книга дождя - Томас Уортон

дар. Если до этого дойдет. Мы хотим, чтобы вы увезли его с собой. Есть безопасное место, оно за пределами острова. Там прячут другую особь ее вида. Это может оказаться единственной возможностью. Единственной возможностью сделать так, чтобы однажды другая птица снова прилетела сюда, к другим людям. И принесла весть, которую они так ждут.

Клэр закрывает глаза. Она уже не в этой комнате. Ее больше нет нигде. В другом месте дождь падает из бездонного неба в кипящие серые волны. Она открывает глаза.

– Ваше святейшество, я должна сказать вам кое-что. Я здесь, чтобы…

Мальчик подается вперед.

– Да, я в курсе, зачем вы прибыли на наш остров. Я знаю, что у вас есть… навыки, которые помогут нам.

Он кладет книгу в ее руки. Мягкий запах сандалового дерева исходит от вещицы, и еще неуловимый запах морского бриза, который исчезает прежде, чем Клэр удается его опознать.

– Это вам, – говорит он. – Боюсь, требуется совершить последний обман. Это ящик в образе нашей древнейшей книги. Никто не спросит вас о ней, когда увидит мою печать. Никто не заберет ее у вас и не осмелится открыть, пока вы будете в моей стране. Эта книга сохранит дар в безопасности, скрытым, пока вы не уедете. Пока не передадите его тем, кто его ждет.

Клэр смотрит на дверь. Она знает, что Алала по ту сторону готова ворваться сюда по первому зову.

– Почему вы не найдете кого-то еще? Почему я?

– Если бы мы выбрали кого-то еще, – говорит Арахант, – вы бы никогда не получили ответа на свой вопрос.

– Те люди, которые ждут. Как мне их найти?

– Они найдут вас.

После того как мальчик со своей свитой уходит, она открывает книгу. Та пуста внутри, как Клэр и подозревала: пустое пространство мягко обито тканью и ждет. Безопасное место для кого-то, чтобы спать и видеть сны. Она гадает, какое значение может иметь спасение жизни одного животного, когда целые виды исчезают каждый день. Потом она задумывается, что и у нее только одна жизнь, которая, возможно, тоже достойна спасения.

Андрос пишет ей в тот вечер из фойе, спрашивает, можно ли ему подняться к ней. Она долго не отвечает. Достаточно долго для того, чтобы ее телефон вновь завибрировал, получив от него новое сообщение.

«Как она?»

Она сомневается, затем отвечает.

«Нормально».

«А ты? Слышал о визите Араханта. Ух ты. Ну и денек у тебя был».

«Был».

«Можно мне подняться?»

Она задумывается.

Открывает крышку телефона, который использовала для переписки, вынимает карту и смывает ее в унитаз. Затем раздевается до лифчика и трусов, садится на краю кровати и смотрит на птицу. Свет в комнате уже давно выключен, и ее глаза привыкли к темноте.

Той ночью, вскоре после того как ей удается унять внутреннюю дрожь и погрузиться в некое подобие сна, отчаянный крик выталкивает ее из постели. Она подбегает к окну и открывает балконную дверь, смаргивая пелену с глаз, – как раз вовремя, чтобы увидеть два события, происходящих одновременно: журавль отчаянно машет крыльями, улетая в обрушивающиеся на него потоки дождя, а дрон с камерой летит в противоположном направлении, преодолевая боковой ветер, затем уходит через слои бурлящего воздуха в разлитый внизу свет города.

В гнезде остались несколько белых перьев и большое белоснежное яйцо.

Клэр делает шаг на балкон. Ветер треплет ее, оставляя во рту привкус морской соли. Она садится на корточки и осторожно тянется рукой в замысловато свитую норку. Яйцо лежит в центре, но она не готова пока прикоснуться к своей новой обязанности. Вместо этого Клэр кладет ладонь на мягкое дно гнезда, осязая животное тепло, которое уже утекает прочь.

Рейна

Багаж рассыпан по лугу. Большинство чемоданов открыты, их содержимое раскидано по траве. Рейна не обращает на них внимания. Она останавливается и склоняется только над нетронутыми чемоданами, расстегивает их и роется внутри, выбрасывая из них одежду, гаджеты, банные принадлежности, добирается до самого дна и копается во всех карманах, пока не вытряхнет их полностью.

Некоторые чемоданы закрыты на замок. Другие сделаны из прочного пластика. Если она не может их открыть, то прислоняется к ним ухом, закрывает глаза, слушает. Спустя несколько секунд встает и переходит к новому чемодану.

Она оглядывается, только пока переходит от одного чемодана к следующему. На другой стороне дороги, на поле с высокими подсолнухами лежит большой искореженный обломок, о котором Рейна старается не думать. Вокруг обломка сгрудились люди, часть из них в жилетах с желтой буквой «Х», буква сверкает, ловя солнечный свет. Рейна убеждает себя, что то, чем они занимаются, – их дело, хотя сформировавшаяся на протяжении жизни привычка и побуждает ее подойти и помочь, если сумеет. Вместо этого она следит за другими людьми, поближе к ней: они медленно идут через подсолнуховое поле в ее направлении, неся с собой связки палок с рваными белыми лентами, которые трепещут на ветру, как флажки. Головы людей неизменно опущены, они напоминают ей монахов из ее родной страны, Филиппин: так те ходят по улицам в состоянии медитации. Спустя столько лет она вспоминает монаха, который ласково говорил с ней, когда умерла ее мать. Монах сказал ей, что, когда нас покидает любимый человек, может возникнуть ощущение, будто он играет с нами в прятки. Мы уверены, что сможем найти его, если будем искать достаточно усердно. И, пожалуй, это действительно так, если мы знаем, где искать. Или как.

Время от времени один из людей, медленно бредущих через поле, втыкает палку с белой лентой в землю и идет дальше.

Они пока не заметили ее. Они движутся в ее сторону, но пока не смотрели так далеко. Им еще нужно прочесать подсолнуховое поле, пересечь дорогу и начать на лугу.

Она опустошает очередной чемодан, встает и спешит к следующему. Здесь так тихо. Так мирно. Теплое, ленивое жужжание пчел. Густая трава и так много цветов, так много растительных запахов. Она благодарна за это. Вонь от горения едва достигает ее. Рядом стоят несколько деревьев с маленькими круглыми листьями, они дрожат и шепчут на ветру, и этот звук напоминает ей шелест легкого дождя дома.

Она впервые услышала название этой страны, когда училась в школе, много лет назад. Прежде чем покинула дом и приехала в Канаду. Ее учитель показал классу старый фильм. Степь, разрезанная великими реками. Ярко украшенные церкви с куполами, напоминавшими дворец султана из «Тысячи и одной ночи». Поля пшеницы, колеблемой ветром под высоким небом. Ей