Сансара 2 - Евгений Кострица

– Я не верю кумрато! – мрачно посмотрел на Инь минотавр. – С ней что-то не так. Есть другой вариант?

– Хм… – прокашлялся Клаукс. – Всё это сложно. Опираясь на кармические узлы, я составил астрологическую карту двенадцати секторов Зодиакального круга, где ретроградная фаза Плутона в конфликтном аспекте с Венерой в зените…

– Дядюшка, я тебя умоляю… – закатила Ива глаза. – Скажи правду ему, наконец!

Все замолчали, дав постигнуть тишину в незамутненном звуками виде. Сатиры перестали дышать. Испуганно застыли мокрицы на сводах. Даже привязанный к столбику белый козел не жевал.

– Да, мой дорогой друг… – внимательно посмотрел на сжавшегося старика минотавр. – Правду. Мы ждем.

– На прогноз по всем правилам не было времени, но мне снизошло видение Черного Слизня! – забормотал Клаукс, отступая Змею за спину. – Он рассказал, когда кого ждать, но кто б мне поверил? Я не пророк!

– И как же он выглядел? – спросила мстительно Сири, чтобы добить старика. Из-за него ведь пустили по кругу. Думает, что умарка сойдет ему с рук? Хотя… можно простить.

«Бабочки в животе» Инь снова ожили, напомнив, что не так уж всё плохо прошло. Но одного Пухла, видимо, мало. Клаукс тоже должен страдать. Пусть Сири тогда рулит сама.

– Как-как… С белыми змейками на голове! – выпалил он.

– В соломенной шляпе или в одеждах жреца? – уточнил язык, а Инь подыграла, растянув губы в ироничной улыбке. Сири так не могла.

– Постой… Ты что… его видела тоже? – в смятении воздел руки Клаукс. Вертикальные по-козьи зрачки расширились, приняв почти сферообразную форму. Он явно был потрясен.

– И даже не раз. Только это не Слизень, а Мара, – с той же улыбкой хмыкнула Сири. Мимика Инь не успевала за ней.

– Мара?! – изумленно прошептал минотавр. – Клянусь святым Джаном, я…

– Именно. А со Слизнем я говорила чуть позже. Студенисто-милый такой старикан, – небрежно добавил язык, а Инь отметив, как у него округлились глаза.

– Он сказал что-то про нас? – взволнованно выпалил Грит. Сатиры за его спиной зашумели. Тревожно заблеял в пентаграмме козел.

Инь подняла руки, призывая к порядку, не зная, что выдаст Сири еще:

– У нас с ним был небольшой дискурс о многомировой интерпретации квантовой механики. Слизень заверил, что я стану «последним очагом сознания в этой вселенной». О вас не сказал совсем ничего.

– Воистину, это был он! – подтвердил слова Клаукс, воздев руки к сводам. – Встречалось упоминание ветвящихся «я» в «Танцах безумных йогинов», где в конце…

– Просто заткнись! – взглядом остановил того Грит. – Скажи, многомудрая Ножны, как мне увидеть Черного Слизня? Я последние несколько жизней его найти не могу!

– С какой целью интересуетесь? – томно спросила уже сама Инь, вновь чувствуя от его маскулинности жар.

– Это семейное дело! – отрезал тот. – Отблагодарю, если найдем.

– О… Так, как вчера?

– Приму в свою свиту, а это великая честь для тебя. Скрепим наши узы кармической цепью и вместе отправимся в дальний путь по мирам.

– И Вахра-об-али возьмем? – спросила трепетно Инь, чувствуя, как ее популярность растет. Еще одно приглашение в другие миры. Сирена везде нарасхват.

– И Вахра-об-али возьмем! – не очень уверенно подтвердил минотавр. – Если позволит. Нрав у нее еще тот…

– Постойте! – запротестовал слабым голосом Пухл. Он всё еще корчился на камне в углу. – Безрогие всегда врут! Кумрато читает наши мысли как книгу! Она манипулирует нами, чтобы добраться до наг! Какой нам от нее тогда толк?

Обе девушки согласно кивнули, но боевые товарищи не поддержали его. В их глазах толк от безрогой как раз таки был. А вот от рыжего теперь уже нет.

– Я с ним в чем-то согласен. Для ритуала козла будет мало, – задумчиво поскреб затылок старик. – Лишний груз не нужен, раз удача отвернулась от нас. Понадобится кровавая жертва, чтобы задобрить духов местных земель.

После таких обвинений Инь напряглась. Уязвленный разоблачением Клаукс ей мстит. Пухл – понятно за что. Девочки тоже против нее. Минотавр, видимо, еще колебался, сомневаясь, что найдет Роби сам. Итого: четыре врага.

Инь надеялась, что остальные этой ночью остались довольны. Значит, выступят на ее стороне. На всякий случай подстраховалась и со значением им улыбнулась, вызвав шипение их рогатых подруг.

– А в чем проблема? – вновь заступился за нее Змей. – Мы сами отведем, если поможет. Без такой помощи точно никого не найдем.

– Для настоящего боя слишком слаба, – задумчиво посмотрел на Инь минотавр.

– Кумрато, которая вышла живой от Грибницы, слаба? – возмутился вновь Змей. – А кто из вас осмелится туда сунуть нос? На Пухла-ка гляньте! Она на завтрак таких, видно, ест!

– Ладно, ты прав, – резюмировал, соглашаясь с ним Грит. – Идешь с нами, Ножны. Добро пожаловать в клан «Семь Стражей Глаза»!

– Это существо послали нам боги! – поддакнул, переметнувшийся на ее сторону, Клаукс. – Кумрато – сокровище и подарок судьбы! В это непростое и суровое время мы с благодарностью и внутренним трепетом примем ее.

Девушки подошли и, под аплодисменты мужской части клана, нехотя надели шипастый ошейник на Инь.

20

В маленьком и сплоченном коллективе Инь оказалась чужой. От нее словно расходились круги недоверия, как от камешка, упавшего в спокойную воду. Ошейник не сделал сирену своей, и сатиры держались с ней холодно и настороженно, помня про Пухла. Тот же смотрел со страхом и злобой, проклиная кумрато, лишившей объекта его мужской гордости.

Подружиться с Ивой и Вилкой тоже не вышло. Новенькую считали прожорливой, бесполезной и бросали язвительные замечания. Ее презирали за отсутствие изящных, обязательных для уважающей себя самочки, рожек, за которые так удобно держаться партнеру.

Даже Змей отвел взгляд, словно стыдясь, что уговорил минотавра взять кумрато с собой. После того как потеряла след Роби, Инь стала для них бесполезна. Но что она могла сделать?

Воздух в подземелье был не просто плотным от запахов – он кричал ими. Каждый вдох обжигал едким смрадом местных чудовищ. Это их язык и способ передать информацию, и сирена была в этом аду, как нежная флейта, которая пытается переиграть грохот обвала. К тому же от самих сатиров несло острой, мускусной вонью козлятины, что глушило слишком нежное для нее обоняние Инь. По инструменту способному улавливать и различать тончайшие нюансы из аромата, будто ударили огромной дубиной.

Сирена словно оглохла, но сама пахла маняще и вкусно, что делало очень заметной и уязвимой. Для рыскающих вокруг монстров она, как яркий маяк в темноте бурной ночи. Они не слышали, не видели, но знали