Восьмой район - Алиса Аве

в мою комнату и сказала: «Думаешь, нравишься ему? Вечером проверим». Мы собирались на озеро у северных границ, огромное, лазурное, с песчаными берегами. В воде флуоресцентная кожа сестры сияла и переливалась. Ханху не устоял. Они встречались ровно три месяца. Я болталась за ними, смотрела в спину Ханху. Он ни разу не обернулся и больше не заговорил со мной.

Анита перечеркнула волнистые линии одной прямой.

– Поэтому вы убили ее? – спросила я. – Из-за мести?

Анита повела плечами.

– Я не солгала отцу, не тронула ее. Кассандра прожила долгую жизнь в Ковчеге, куда дольше, чем отмерял ей проект «Декоративные дети». Правда, обожженная, лысая и страшная, лишенная языка. А вот отец… В его убийство я вложила всю боль и обиду.

– Вы монстр, – сказала я Лидеру, глядя ей прямо в глаза.

И она не стала отрицать:

– Как и задумывалось.

– Я согласна уничтожить Ковчег вместе с вами и Старшим Стирателем. Как это сделать?

– Вот мы и подошли к главному. И я сразу хочу попросить у тебя прощения, Яра. Потому что собираюсь поступить с тобой так, как сказал Кир.

Я вскочила. Идиотка! Время идет, а я не умнею! Слушаю и слушаю долгие речи, которыми оплетают меня, вместо того чтобы оторвать паукам ноги. А я ведь могу, даже она уверяет меня, что могу!

– Ты простишь меня, когда поймешь, что другого выхода нет. – Анита коснулась запястья, рукав задрался, я увидела тонкий браслет с фиолетовым камнем. Камень засветился в ответ на прикосновение.

В барак ворвались Стиратели, последним вошел Старший Стиратель. Бежать было некуда, я неподвижно наблюдала, как он разглядывает бывшую лабораторию.

– Воспоминания не изгонит ни огонь, ни время. – Он вдохнул затхлый воздух. – Победы и поражения. Я говорил, вам стоит пообщаться. Но не думал, что ты спустишься сюда, Анита. Преступник всегда возвращается на место преступления.

– Жертва порой тоже, – сказала ему Анита. – Есть что-то прекрасное в переживании старой боли.

– Надеюсь, ты излила душу. А ты, Х-011, – Старший Стиратель обратился ко мне, – ты умудрилась не просто устроить переполох, но и найти наш с Анитой милый дом. Я хотел тебя оставить на пару-тройку дней, прогнозировали дожди, от тебя осталось бы лишь изъеденное язвами тело. Но Анита, как всегда, предвосхитила события. И это столь соблазнительно! Столь правильно, удивляюсь, как сам не додумался. Легче всего потеряться в пустоте, Яра. – Он сложил ладони перед грудью, словно собирался похлопать сам себе. – Мы сделаем тебя пустой, а после наполним тем, что нужно нам. Увести!

Я не сопротивлялась. В транспортнике мне дали воды. Я пила жадно и шумно и отключилась до взлета.

Глава 18

Лента Мёбиуса

«Я» становится собой при встрече с «Ты».

Мартин Бубер

Медики суетились. Сменили шлемы на маски, выпирающие чуть вперед под острым углом, глаза под защитными очками казались меньше. Медицинский робот ждал команды, буравил Зенона огромным пустым оком, даже он выглядел более заинтересованным в пациенте, чем люди, сновавшие рядом… Зенон помнил, как робот ожил на первой операции, загорелись огоньки лазеров, выдвинулись шипы и шприцы, засверкала хирургическая сталь. Медики подготовили все и ушли за стекло, в отдельную комнату, сплошь увешанную мониторами и датчиками, контролировать операцию удаленно. Вмешиваться они не собирались. Дети – расходный материал, не выдержит один, попробуют на другом. Но в этот раз медперсонал присутствовал в полном составе. Они наготове и, если что-то пойдет не так, сумеют направить робота или полностью заменить его. Старший Стиратель отдал четкую команду: не потерять подопытного. Зенон и двадцать человек. Столько внимания ему одному.

– Думай о приятном. – По лбу медика тек пот, скапливался на бровях, очки запотели, но он давал советы. – Помогает выкарабкаться.

– Я не хочу выкарабкиваться.

– Ты же знаешь, мы или вытащим тебя, или последуем за тобой.

Зенон фыркнул. В носу засвербело, рука не поднялась почесать зудящие ноздри. Руки и ноги отключились, воздух наполнился ароматом апельсинов.

«Надо же», – подумал Зенон. Перед ним возникла Яра. Ее блестящую лысую голову освещало солнце, она вся светилась. Сидела у дерева, прижавшись спиной к стволу, чуть задрав подбородок, любовалась на открытую полоску неба. Глаза тоже лучились, а губы складывали его имя.

«Я должен был признаться еще там, в саду. Рассказать все о себе, о побеге, о Старшем Стирателе. И всего этого не произошло бы. – Мысли текли медленно, застывали в солнечном свете, в апельсиновом нектаре. – Кого я обманываю… Я же знаю, как все будет. Он рассказывал мне. Наслаждался реакцией». Образ Яры дрогнул, за ее плечом возник Мёбиус.

«Я не стану тобой!» – крикнул ему Зенон. Крик рухнул вниз, на растворяющийся пол и ниже, в оранжевое, пропитанное закатным солнцем небо.

– Зенон! – звала Яра. И он цеплялся за эхо ее голоса.

Медицинский робот протянул к телу Зенона многочисленные руки.

– Ввести пациента в состояние невидимости.

На очках загорелись индикаторы визоров. Медики приготовились отслеживать действия робота. Лазер должен пробраться в тайны организма, найти крохотные зерна, составляющие Зенона, и изменить их.

– У вас руки дрожат.

Медики разом задрали головы и тут же уткнулись взглядами в пол. Старший Стиратель стоял на выдвижной платформе, двери в наблюдательную комнату открылись.

– Отошли. Я лично проведу операцию. Корректировать гены – как идти по неизвестной темной улице, никогда не знаешь, что ждет за поворотом.

Платформа отрастила ступени. Старший Стиратель спускался медленно, зеленая форма оттеняла шрамы. Он снял вторую кожу.

– Лучше, чтобы кто-то освещал путь. Ввести копии в правильной последовательности, – скомандовал он роботу. – Переключиться на ассистирующую программу. Открыть геномную карту.

Медики отступили от хирургического стола.

– Непредсказуемая штука – разрезанная хромосома. Она лихорадочно стремится исправить ошибку, торопится и часто все портит. Вместо правильных последовательностей, тщательно отобранных предложенных ей матриц берет ДНК из собственных запасов, какую вздумается. И устраивает беспорядок в собственном геноме. Вместо пользы приносит вред.

Он вбивал в робота программы. Тончайшие лазерные иголки пронзили невидимое тело Зенона, образовывая контур.

– Это не просто хирургия, это искусство. Когда-то мастеров было один на целый район, а лучший – один на город. Такие, как я, считались достоянием страны. Не бойся, сынок, – он обратился к спящему Зенону, – ты в надежных руках. Мы немного улучшим то, что дала тебе природа. И даже капли крови не прольем. Что может быть проще? Поддеть одну букву в ДНК, из А сделать Б. На другой цепи вместо Б поставить Д, чуть изменить естественный код. И получим не просто невидимость, а растворение в