Восьмой район - Алиса Аве

как дым от пожара. Мёбиус не лгал. Корректор Кир выжил в пожаре в Восьмом районе, его нашли его же подопытные, принесли к врачам полуразрушенного Perfectum или какой-то другой клиники. Лишенные роботизированных аппаратов, они сделали что смогли, собрали расползающиеся лицо и тело. Ожоги плохо зажили, образовали келоидные рубцы. На лице застыла страшная маска.

– Итак, теперь ты знаешь.

Глава 17

Подопытная ANT-030

Мы так похожи на своих врагов, что нас могут похоронить в братской могиле.

Аркадий Давидович

Я схватилась за край стола. Кто-то шел ко мне из полоски света между перекошенными дверями. Пыльный воздух наполнил цветочный аромат, разрезал тонким ножом свежести. Я невольно повела носом, вдохнула три раза маленькими порциями. Женщина приближалась, ступала осторожно, чуть западая на втором шаге. Свет выхватил лицо из серой мглы, я видела ее прежде: рука в коричневых пятнах трогает голубые пушистые цветы гортензии, большие синие глаза и непонятная складка вместо носа – выпуклая, искривленная – я тогда смотрела на нее глазами Эн. А после видела подобный дефект только у Аниты, доверившей мне сейчас часть своей судьбы. Девочке сделали пару пластических операций после рождения, но не стали тратить хрящевые ткани и кожу на полное восстановление лицевой щели, потому что этого не позволяли условия эксперимента.

– Мама, а почему ты и Кэс феи, а я нет?

– Что ты придумала, родная?

– Мы выбирали наряды, и Кэс попросила у папы платье с прозрачными крыльями. Такие хорошенькие, они поднимают в воздух на целых полчаса! Я тоже захотела.

– И папа вам купил?

– Да, купил Кэс. А мне сказал, что я не могу быть феей. В нашем доме есть две феи: ты и Кэс. А мне нужно быть тем, кем я родилась. Мама, кем я родилась?

– Родная, мы приехали, воспитатель ждет. Опоздаешь, опять придется взять тебя с собой к Люсинде.

– Я не хочу к госпоже Лэйн. Октавиан постоянно толкается и просит не снимать маску.

– Кстати! Ты взяла маску, Анита?

– Да, мама.

– Не забудь надеть ее в саду. Воспитатель просила.

– Да, мама. Так кем я родилась?

– Ох, Анита. Ты чудо и родилась чудом. Что бы ни говорили, помни – ты самое прекрасное создание на свете. И я тебя люблю. Иди я поцелую тебя. В лобик! В щечки! В наш милый носик. А теперь иди, родная, и не забудь про маску.

Странно видеть посреди развалин, хранивших боль стольких детей, чуть дрожащий образ маленькой девочки. Она прижималась к матери, трогала острый подбородок двумя пальцами, вытирала слезы с ложбинки на шее. Страшно было осознавать, что женщина, сжимающая и разжимающая кулак протянутой к видению руки, – та самая девочка. Время изрезало веснушчатую кожу переплетением морщин, добавило больших коричневых пятен, грубо обошлось с искалеченным носом. Пощадило только яркие глаза.

– Удивительно, – сказала взрослая Анита, – ты знаешь меня такой.

Она разглядывала мать. Карен положила на полку маску, шелковистую, обсыпанную блестками, с кружевами вокруг разрезов для глаз.

– Как детально. Я уже и не вспомню, получалось ли у меня так детально вначале. Позже – конечно. Когда мой крохотный мир рухнул окончательно, так легко я разрушила остальной мир.

Мне безумно надоело задавать глупые, очевидные вопросы, я стояла неподвижно. Мы смотрели друг другу прямо в глаза. Лидер была небольшого роста, моя ершистая голова возвышалась на пол-ладони.

– Ты не удивлена? – спросила она. – Еще бы, знакома с моей историей.

Что я могла ей сказать? Передо мной стояла Лидер, на которую молился весь Ковчег. И в то же время девочка, которую мучили, из которой вырывали душу и в которую вселяли ненависть.

– Да, – ответила я, – меня уже посвятили в детали.

– Не пугаю? – Анита помахала ладонью перед своим лицом. – Ты видела меня приукрашенную, да и экраны добавляют пару-тройку килограммов. Но вот оно – истинное лицо Ковчега.

– Старший Стиратель хочет, чтобы я повторила все это? – Я задала самый главный вопрос.

– Надеется, повторишь нечто большее. – Анита подошла и осторожно подвинула меня. – Ты не досмотрела? Что такое Восьмой район или город, когда он может управлять целым миром? За одной разрушенной стеной всегда следует другая.

– Большой Взрыв?

– Я просто представила, что мир меняется. Стирается все, что не угодно нам. Зарождается новый мир, в котором мы счастливы. Но что-то пошло не так. Он вложил в меня неправильные мысли, настроил против всех, даже самых близких. Я создала Ковчег по чертежам Кира, он позволил мне решать, кого избрать для будущего, назвал Лидером.

Я была уверена, что она покажет мне разрушение планеты. Тот самый Катаклизм, приведший к исчезновению городов, появлению радиационных полей. Покажет, как создала Ковчег. Но она решила открыть совсем другое. Я вложила руку в ее протянутую ладонь.

– Кассандра, беги! – Крик Калеба прорвался сквозь грохот и треск.

– Я не могу пошевелиться. – Кассандра тряслась, пыталась выдернуть ногу, застрявшую в развороченном полу. – Вызови спасателей!

– Я трижды звонил, никто не отвечает! Что вообще происходит? – Калеб метался из комнаты в комнату, всякий раз вбегая в прихожую с какой-нибудь новой вещью. – Кассандра, выбегай из дома!

– Помоги мне, я застряла!

Калеб выронил все, что прижимал к груди. Подлетел к дочери. Обхватил со спины, дернул. Она закричала от боли.

– Прости, прости! Попробую по-другому!

Он обежал дочь, засунул руку в провал, ощупал ее ногу, распухшую, мокрую от крови. Кассандра закричала громче и всхлипнула, оборвав крик.

– Пап, – простонала она, – пап, смотри.

Калеб обернулся. Напротив них парила Анита.

– Папа, – шепнула Кассандра.

– Что ты тут делаешь? Ты должна быть в том гадюшнике, где тебе место!

Анита смотрела на отца исподлобья, но он ничего не замечал. Волосы ее разметал невидимый ветер, глаза запали, складки на лице углубились.

– Кассандра, скажи сестре, пусть уходит прочь из нашего дома, – завопил Калеб.

Раздался оглушительный взрыв, пол треснул, вопль Кассандры разорвал жаркий воздух и оборвался, она провалилась вниз, в полыхающий подвал.

– Кассандра? Кэс? Ты где?

Он таращился на зияющую яму, на языки пламени.

– Что ты опять натворила, Анита? Что ты сделала с сестрой?

– С ней все в порядке, папа, я позаботилась о ней. – Голос Аниты звучал отстраненно, она говорила словно издалека, едва открывая рот. – Она ни в чем не виновата.

Калеб вздрогнул.

– Твоих рук дело? – Он указал на огонь. – Город сошел с ума. Все горит. Не дозвониться до служб безопасности.

– Ты позволил убить маму. – Анита бросила обвинение камнем. – Отдал меня… посмотри, что со мной сделали.