Черный лебедь, ставшая матерью принцессы-лебедя. Том 1 - Аперта

– Да-а!

Ханиэль прижималась, не желая уходить. Но, когда малышка услышала про ленты, ее глаза стали круглыми, как два блюдца, и она помчалась к корзине. Даже если бы я бесчисленное количество раз наблюдала за тем, как она взволнованно бегает туда-сюда, мне бы все равно никогда не надоело лицезреть это.

– В любом случае ребенок остается ребенком. В ней нет ни капли хитрости.

– Сейчас не время для подобной беззаботности, мадам. Разве вы не говорили, что его императорское величество велел вам привести принцессу завтра?

– …Да, он так сказал.

– Император, возможно, действительно велел вам привести ее, ничего не зная. Но в прошлый раз принцесса застыла при виде его величества и чуть не утонула, так что же вы планируете делать?

Поделившись со мной основным пунктом, который мог вызывать лишь беспокойство, Селлена взглянула на открытую дверь. Совсем недавно она дрожала всем телом от подобных разговоров, но теперь действительно походила на няню, которая тревожится из-за того, что Ханиэль ненароком может услышать наш разговор об императоре.

– На самом деле даже меня, взрослую, в тот день трясло. Было так страшно, что мое сердце стучало как сумасшедшее. Мне следовало это понять, еще когда юная принцесса сбежала из дома.

– …

– Как же они издевались над ребенком…

– Нет, дело не в том, что он над ней издевался.

Он просто ничего не знал… Я вновь проанализировала впечатления, которые испытала сегодня, наблюдая за императором. Есть же поговорка, что невежество без злого умысла – самое страшное из всех. Судя по выражению его лица и тону, можно было с уверенностью сказать, что он просто ничегошеньки не смыслил в детях.

– И если бы он действительно был плохим человеком, то вряд ли стал бы так усердно искать ее.

– Получается, вы утверждаете, что император – не плохой человек?

– Ничего подобного…

Как он смеет так пренебрегать моей дочерью?

– Не было никаких причин для слез. Да, это был дьявольский пес, которого я приручил служить мне, но ведь собака – это всего лишь собака. Несмотря на свой юный возраст, как можно было просто взять и начать рыдать ни с того ни с сего…

Что за чушь вы несете?!

Он буквально выпускает охотничью собаку на ребенка, который только-только начал открывать глаза и различать предметы. Все именно так, как я читала в романе.

Я говорила о том первом разе, когда у меня появилось желание закрыть книгу. Вот почему я довольно хорошо запомнила этот фрагмент.

Холодные, равнодушные глаза старшего брата оглядели маленького ребенка. Даже увидев, как Ханиэль всхлипывает от страха, он лишь продолжал поглаживать шею своего рычащего дьявольского пса. Глядя на плачущую принцессу, он выглядел раздраженным и…

– Ну в самом деле, невежества и храбрости ему не занимать. Боже.

Я настолько живо представила себе сцену из романа, что не смогла сдержать поток ругательств, даже если бы попыталась. Но Селлена не упустила из виду, что выражение моего лица оставалось расслабленным даже несмотря на все, что я сказала.

– Мадам, то есть вы утверждаете, что его величество поступил подобным образом ненамеренно, так?

– Ты думаешь, он хотя бы немного заинтересован в том, чтобы специально совершить такой поступок?

– Что-о? А разве это не более запущенный случай?

– Тем не менее, скажем так, я смогла увидеть крохотный лучик надежды.

И, скрыв многозначительную улыбку, я быстрым жестом показала Селлене, чтобы та держала рот на замке. Сквозь приоткрытую дверь виднелась фигурка Ханиэль, вперевалку идущей к нам с розовой лентой в клювике.

– Мама, вот это!

– Боже.

– Эта лента… Эта!

Я рассмеялась, увидев, как Ханиэль, взволнованно открыв клюв, уронила ленточку, и теперь не знала, как ей быть. Малышка повертела головой из стороны в сторону, а затем снова зажала ленту в клюве и поспешила ко мне. Когда она приблизилась, я погладила ее по головке.

– Мама, она испаскалась!

– Все в порядке. Ее можно просто отряхнуть.

– Как?

Еще мгновение назад Ханиэль сжимала шею, боясь, что ее отругают, а теперь снова с любопытством потянулась ко мне. Я демонстративно щелкнула пальцем по ленте, и малышка вновь улыбнулась и посмотрела на меня своими сияющими глазками:

– В импелатолском дволце меня лугали. Каздый день.

– Старшие братья?

– Нет. Дволцовая няня. Но сталший блатик намного стлашнее.

Если Ханиэль думает, что старший брат страшнее, чем няня, которая над ней издевалась, насколько же сильно она его боится? Пытаясь справиться с приступом гнева, я усадила ее на колени. Хотя Ханиэль подставила головку, чтобы я поскорее повязала ей ленточку, я продолжала просто теребить ее в руках. В этот момент меня клюнула Селлена:

– Посмотрите на нее. Если она так дрожит сейчас, как вы собираетесь взять ее с собой к его императорскому величеству?

– Но я не собираюсь брать ее с собой.

– Что?

– Зачем мне брать с собой нашу принцессу?

Покосившись на Селлену, я засмеялась, как будто ее слова показались мне забавными.

Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что если силком потащить в Зимний дворец ребенка, который только-только успокоился после падения в озеро, то беды не избежать.

Я решила, что буду показывать ей лишь красивые вещи. А сносить сердечные приступы и бояться сокращения линии своей жизни будет уделом ее матери. Меня одной вполне достаточно.

– Разве кто-то соглашался на это? Она останется здесь.

 – Т-тогда и я останусь здесь позаботиться о принцессе. Чтобы она была в большей безопасности и спокойствии, чем кто-либо другой, верно?

Селлена инстинктивно попятилась. На всем озере не было никого, кто мог бы превзойти ее инстинктом выживания.

– Ты куда это собралась?

– Кря!

А я была бессердечной матерью, которая не остановится ни перед чем ради безопасности своей дочери. И, схватив удирающую Селлену за лапу, я усадила ее рядом с Ханиэль. Вот оно, идеальное место, чтобы красиво повязать ленточку.

– М-мадам!

– Тебе следует быть осторожнее. Если сделаешь неправильное движение, лента может затянуться не на голове, а на шее. Как тебе такое?

Раздумывая, где завязать, чтобы она лучше всего скрывала Селлене лицо, я взяла розовую ленту и наклонила крякве голову.

– П-пожалуйста, не делайте этого! Хорошо? Его величество ни за что не обмануть чем-то подобным!

– Я ведь говорила, насколько он безразличен ко всему!..

– Это преступление! Обман императора! Какими бы равнодушными ни были его величество, разве возможно такое, чтобы они были не в состоянии отличить крякву от белого лебедя?

– Да. Возможно.

Если речь идет о нем.

Удерживая одной рукой шею Селлены, я ловко завязала ленту ей на макушке. Чтобы успокоить крякву, которая застыла, пребывая в шоке, я даже закрыла ей глаза:

– Не волнуйся. Он правда не заметит.

– Боже! Как такое можно не заметить? Он же не полнейший идиот!..

– Итак…

Я вытерла утиные слезы и медленно опустила голову:

– Не хочешь ли со мной поспорить?

⁂

– Кэтрин, эта птица твоя…

– Да. Вы же видели ее в прошлый раз, не так ли?

Я вытолкнула Селлену вперед и нежно погладила по голове. Стоя перед Ласидом, утка вся дрожала. Хотя он по обыкновению кривил рот в ухмылке, но, поскольку сейчас я действительно кое-что скрывала, меня охватила легкая нервозность.

– Ее зовут Лейна.

– …У этой птицы есть и имя?

Несмотря на его непроизвольный смешок, я улыбнулась в ответ своей самой широкой улыбкой.

– Конечно, у всего в этом мире должно быть имя. И особенно у этого ребенка, ведь она…

– Твоя дочь.

– …

Не знает. Он понятия не имеет.

И как вообще можно быть таким тугодумом.

Хотя я ожидала такой реакции, все же сейчас не смогла сдержать