Черный лебедь, ставшая матерью принцессы-лебедя. Том 1 - Аперта

– Как вы можете отвечать с такой уверенностью? Никто не ведает, что на душе у другого человека. Правда, Лейна?

– Кря-я-як!

И я снова усадила яростно соглашавшуюся со мной Селлену на руки. Если он правда ничего не знает, я должна таким образом все ему разжевать. Пусть у него и глаза хэтэ, но не может же он быть настолько ограниченным, чтобы не понимать, что творится у него прямо под носом.

– Ах, правда? Ты чувствуешь себя очень счастливой, когда я нежно называю тебя по имени?

– Кря!

Эй. Говори чуть потише.

Хотя в общении с животными и можно было получать положительные ответы лишь в пределах определенных рамок, но что делать, если он заметит подвох? Более того, речь шла о вокализации, которая, независимо от того, кто ее слышал, была эквивалентом голоса человека среднего возраста.

Занервничав, я посмотрела на Ласида. Но, не выказывая каких-либо подозрений, он по-прежнему сидел с прежним угрюмым выражением лица.

«Похоже, в прошлой жизни я была Энн Салливан»[16].

Если бы я не помнила очень ясно, что в прошлой жизни работала в зоопарке, то точно впала бы в подобное заблуждение.

– О-ох.

Я глубоко вздохнула, не зная с облегчением или с сожалением. Не важно, слепые у императора глаза или мертвые, но неоспоримым фактом оставалось то, что сейчас он смотрел на меня. И я погладила Селлену по голове так нежно, как только могла, и еще раз назвала ее по имени. Независимо от того, как сильно она дрожала, если у меня был шанс хоть немного просветить его, я не могла им не воспользоваться.

– Тебе так сильно нравится? Божечки, какая ты душечка.

– Кря-я-я-я.

– Мадам, до каких пор мы еще должны этим заниматься?

Робкие протесты Селлены полились на меня нескончаемым потоком, но я твердо закрыла на них глаза.

Думаешь, мне самой очень хочется все это делать?

Я открыла глаза, чтобы проверить, как следует ли император наблюдает за моей демонстрацией. Оказалось, что с немного странным выражением лица он положил руку на подбородок.

– А… Что с вами такое? Тут нет ничего сложного, достаточно просто вот так назвать по имени…

– Меня вдруг осенила одна мысль…

Как и у моей Ханиэль, голова Ласида оказалась наклонена ровно на двадцать пять градусов влево. Это движение появлялось только тогда, когда у нее возникал очень важный вопрос.

– Ты ведь тоже не знаешь моего имени, не так ли?

⁂

– …

По какой, черт подери, причине твои мысли привели тебя к этому?

Медленно отстранив от себя Селлену, которая терлась об меня своими щеками, я посмотрела на него.

Похоже, хотя у людей обычно поднималось настроение, когда их называли по имени, один человек был исключением. Правитель империи, ураганом пронесшийся по всему континенту, тот, чье слово стало законом… Коротко говоря, император.

– Ласид.

– Простите?

– Говорю же, Ласид. Это мое имя.

– А, да-а.

И что прикажешь с этим делать? Если бы я называла его по имени, когда мне вздумается, меня бы тут же признали виновной в государственной измене и отрубили голову.

Казалось, он с таким нетерпением ждал от меня черт знает чего, что даже наклонился вперед и смотрел в упор, пока, похоже, до него тоже не дошло, что в этой ситуации есть нечто странное. Оказывается, за исключением того, что касалось его младшей сестры, он был крайне чувствительным.

– Иди ко мне, дитя.

– Кря.

Не в состоянии больше выдерживать эту неловкость, я снова принялась обласкивать Селлену. Хотя она и проигрывала моей принцессе, но все же кряква была обладательницей однотонного оперения без каких-либо рябинок и крапинок, и все ее перышки лежали ровно одно к одному, поэтому она тоже могла носить гордое звание красавицы.

Боже, да не вертись ты.

Пока я гладила ее по голове и расправляла перья, словно выставляя эту красоту напоказ, ко мне вдруг пришло осознание, что время пролетело очень быстро.

Поскольку ожидать какого-либо ответа от императора с самого начала являлось пустой тратой времени, я не видела необходимости в том, чтобы пытаться узнать его получше. Но если говорить о плюсах данной ситуации… То мне больше не нужно было ходить перед ним на цыпочках.

– …

– Ха-ха, прекрати. Это же щекотно.

Когда Селлена клюнула меня за руку, словно говоря, что пора бы уже и домой, в ответ я коснулась ее мордочки и слегка рассмеялась. Трудно было забыть о присутствии в комнате человека со столь сильной аурой, но, как ни странно, чем больше времени проходило, тем непринужденнее ощущала я себя.

«Ну и что тут такого?»

Он может смотреть на меня с недовольством, но не станет обращаться со мной грубо.

Он может грозить мне смертью, но не убьет.

Он может улыбаться так холодно, что кажется, его улыбка покроет льдом весь свет, но все же мой мир он оставит в покое.

Речь шла о главном положительном качестве этого человека, которое я обнаружила, словно Энн Салливан. Когда я посмотрела на него с улыбкой, говорившей, что меня переполняет гордость за него, губы Ласида шевельнулись, как будто он собирался что-то сказать…

– Кэтрин…

– Ваше величество. Мы вернулись.

– …

…Когда вошли «этот и тот», точнее Теннон и Пэйтон, которые занимались тем, что выискивали следы Лоама, cледуя правилам вежливости, я собиралась первой поприветствовать имперских принцев, но остановилась, увидев необычный блеск в глазах императора.

– А, герцогиня, вы тоже здесь.

– Да, принц.

Кажется, эту фразу произнес третий принц? Что ж, я была тронута тем, что он оказался достаточно вежлив, чтобы оказать мне любезность и поприветствовать меня первым. Можно даже было сказать, что еще одним положительным качеством императора было то, что он заставлял почти всех в своем окружении выглядеть воспитанными.

– Хм…

То, как два брата меня рассматривали, было немного странным, но все же чуточку отличалось от прошлого раза. В их наполненных жалостью взглядах и раньше были какие-то следы подозрений, но теперь в них читалась… некая симпатия.

Когда я неловко поджала губы, Теннон указал на Селлену, видимо пытаясь разрядить возникшую атмосферу:

– Может быть, эта птица…

– А-а, точно, нужно представиться. Скорее.

– …

– Что же ты молчишь? Ну-ка, скажи: «Здравствуйте, меня зовут Лейна».

Когда я дошла до того, что начала даже заниматься чревовещанием, словно представляя ребенка, которого все еще следует носить на спине[17], мое лицо вспыхнуло. Нужно быть вежливой, но не слишком сильно походить на человека. Это была важная миссия Селлены, но, возможно, потому, что у нее тоже не осталось сил терпеть подобное отношение, она тихонько опустила голову.

– Кря-я.

– Проявите, пожалуйста, понимание. Она немного застенчива. Я воспитываю ее как свою собственную дочь.

– П-понимаем.

Теннон прикусил щеку, сделав такое лицо, будто он не знает, куда смотреть. Я слышала, что он занимал должность капитана дворцовой стражи, но, похоже, он был более застенчивым, чем выглядел.

«Но, может, вот этот старший брат будет чуточку получше?»

Давай-ка понаблюдаем еще. И, не скрывая воодушевления, я осторожно перевела свой взгляд на принцев. Понятия не имею, знали ли они о том, что стали участниками тестирования на место будущего опекуна для Ханиэль, но они смотрели на Селлену со смешанными чувствами.

Отлично. У них хватило смелости посмотреть на птицу. Плюс десять баллов. Начнем с того, что, что бы эти молодые люди ни делали, не было ничего более неоспоримого, чем факт, что они уже превзошли сидящего на троне.

– Во время наших прошлых разговоров у меня сложилось впечатление, что вы тоже содержите в императорском дворце животных. Из слов его величества я поняла, что у него есть довольно большая собака.

– А, вы, должно быть, имеете в виду ту.

– …

Теперь стало ясно, что никто из них не давал животным кличек. Но, с другой стороны, видя, насколько все братья последовательны в своем безразличии, я