Экспансия на позавчера - Алексей Небоходов

за Климом по ровным, широким улицам, где не было места случайности: каждый маршрут, каждая траектория движения казалась рассчитанной заранее, словно город сам подстраивал своё дыхание под идеальную ритмику существования.

Их квартира находилась в жилом районе, который с первого взгляда не производил впечатления уютного или домашнего пространства, каким бы оно было в привычном понимании. Высокие здания тянулись вверх, образуя ровные кварталы, похожие один на другой, без архитектурных излишеств, без внешнего разнообразия, без индивидуальности.

Фасады были выполнены в единой гамме – серо-стальные поверхности с редкими вставками глубокого бордового цвета, который, как объяснил Клим, символизировал стабильность и прочность системы. Здесь не было балконов, неторопливо сохнущего белья, открытых окон, за которыми слышались бы голоса или музыка. Всё пространство выглядело замкнутым, упорядоченным, подчёркнуто нейтральным.

Внутри квартиры всё подчинялось тем же принципам. Дверь скользнула в сторону с плавностью автоматизированных механизмов, открывая жилое пространство, которое нельзя было назвать пустым, но в котором отсутствовала любая избыточная деталь. Интерьер соответствовал функциональности: встроенные в стены модули, адаптивная мебель, способная менять свою форму в зависимости от потребностей хозяина, ровный, рассеянный свет, не создающий теней. Цветовая палитра не раздражала глаз – пастельные оттенки серого и графита, приглушённые зелёные тона в проекционных элементах, скрытых в панелях.

– Здесь всё оптимизировано, – коротко прокомментировал Клим, пройдя внутрь. – Личные вещи можно заказывать по запросу, но только в пределах лимита. Мы не поддерживаем накопительство. Всё, что вам действительно нужно, будет доступно в момент необходимости.

Лиана провела пальцами по гладкой поверхности стены, в которой скрывались многочисленные панели управления. Встроенные устройства позволяли менять температуру, освещение, плотность воздуха, но не допускали полного вмешательства – система сама регулировала параметры в соответствии с нормами здоровья и комфорта.

– Похоже на гостиницу, – заметила она, оглядываясь.

– Скорее, на рабочее пространство, – уточнил Иван, опуская ладонь на подлокотник одного из кресел. Ткань кресла слегка сменила структуру, адаптируясь под его форму, но не предложила комфорта, который был бы связан с личными предпочтениями. Это было место, где можно сидеть, но не отдыхать.

Клим едва заметно усмехнулся:

– Орд-Нок не поддерживает привязанность к вещам.

Иван кивнул в ответ, не возражая.

Первое, что бросалось в глаза – это отсутствие любого намёка на украшения. Ни книг, ни личных фотографий, ни элементов декора. Только чёткие, выверенные линии, отсутствие пыли и случайного беспорядка. Квартира существовала как пространство, где можно находиться, но которое не должно становиться частью личности.

– Вы говорили о лимите на личные вещи, – сказала Лиана, переходя в соседнюю комнату. Здесь располагалась спальная зона – ровное ложе без видимых углов, встроенное в стену и автоматически адаптирующееся под пользователя. Никаких подушек, никакого постельного белья, только гладкая поверхность, способная регулировать жёсткость. – Что с одеждой?

Клим указал на встроенный отсек в одной из стен.

– Формы стандартные. Вы можете выбрать цвет и некоторые детали, но в пределах общей гаммы. Мы не поощряем индивидуализм в одежде.

Лиана открыла панель. Внутри находились комплекты одежды, идеально сложенные и разделённые по категориям – повседневная форма, рабочая одежда, парадный вариант. Всё выполнено в одной палитре: сдержанные серые, глубокие тёмно-синие, оттенки бордо. Крои простые, но функциональные, идеально сидящие на теле за счёт встроенной системы адаптации.

– Здесь даже ткань контролируется?

– Разумеется. Одежда должна соответствовать нормам, – Клим пожал плечами, словно в этом не было ничего необычного.

Лиана скользнула взглядом по комплектам, не торопясь выбирать. Иван тем временем изучал встроенную кухонную зону. В Орд-Ноке не существовало привычной кулинарии – всё питание регламентировалось, доставляясь в виде заранее сбалансированных рационов, обеспечивающих организм необходимыми элементами.

– Готовить не нужно?

– У нас нет такого понятия, – подтвердил Клим. – Еда – это не развлечение, а необходимость. Все продукты выдаются централизованно, готовятся автоматически и соответствуют нормам.

Иван не удивился. Орд-Нок был выверенной системой, и в ней не оставалось места для лишних деталей, даже если они имели значение для человека как биологического существа.

– Что с соседями? – спросил он, выходя обратно в основную зону.

Клим посмотрел на него, словно обдумывая, как сформулировать ответ.

– Они есть. Но вам лучше не обращать на них внимания. Официально у нас не принято вмешиваться в чужую жизнь без необходимости, но люди здесь любят знать о своих соседях больше, чем следовало бы. Если что-то покажется им странным, будьте уверены – обсуждать это они будут долго.

Лиана подошла к окну. Окно представляло собой голографический экран, на котором транслировался вид улицы. Технология позволяла менять перспективу, показывая панораму города с высоты или давая возможность взглянуть на неё с точки, где стоял сам наблюдатель. Но реального стекла не было – в Орд-Ноке это считалось излишней слабостью конструкции.

Иван и Лиана неспешно шли вдоль идеально выверенного проспекта, когда увидели небольшую вывеску: "Пункт распределения провизии". Решив воспользоваться возможностью, они свернули и вошли внутрь.

Там царила абсолютная тишина. Просторное помещение, залитое ровным белым светом, разделялось на ровные секции с прилавками, за которыми никто не стоял. Горожане двигались по залу в строгом порядке, образуя идеальные очереди перед терминалами. Никто не выбирал товары, никто не смотрел по сторонам – каждый стоял, дожидался сигнала и чётко выполнял инструкции.

В очереди к одному из автоматов стояла женщина средних лет. Терминал перед ней был снабжён небольшим дисплеем и выдвижным лотком. Она безразлично смотрела на экран, на котором мелькали предустановленные параметры: "Ваша порция на день: 1200 ккал. Основной компонент: белковый гель. Вариант вкуса: ваниль".

Женщина кивнула. Автомат издал негромкий сигнал, и из лотка выскользнул герметичный пакет с бледно-жёлтым содержимым. Она взяла его и убрала в карман.

Следующим к терминалу подошёл мужчина. Дисплей мигнул: "Ваша порция на день: 1400 ккал. Основной компонент: белковый гель. Вариант вкуса: нейтральный".

Он молча кивнул. Терминал коротко пискнул, но пакет не появился. Мужчина слегка напрягся, глядя на экран, но ничего не предпринял. Через пару секунд устройство снова дало сигнал. "Ошибка. Пожалуйста, сохраните спокойствие. Ваша порция будет пересчитана".

Очередь позади него замерла. Люди не проявляли никакой реакции, но стояли так напряжённо, будто ожидали чего-то важного. Мужчина сглотнул, но остался неподвижным. Прошла минута. Ещё одна.

Вдруг, без всякого предупреждения, двое сотрудников в безупречно гладких серых костюмах появились из-за бокового прохода и молча взяли мужчину под локти. Он не сопротивлялся.

– Ваш рацион требует коррекции, – раздался ровный голос одного из них.

– Но… – начал мужчина, но тут же осёкся, его лицо побледнело.

– Процедура займёт не более десяти минут.

– Конечно… спасибо, – прошептал он.

Сотрудники бесшумно вывели его через боковую дверь. Очередь снова двинулась, как ни в чём не бывало.