Головы с плеч - Зои Хана Микута

по ней долбанули кувалдой, из плеч торчат дополнительные кисти, так что со стороны кажется, будто чудовище гладит себя по щекам. Если бы не зубы, находившиеся на кончиках пальцев вместо ногтей. И сейчас эти зубы со щелканьем сомкнулись над ртом и носом Святого, словно вторая пара челюстей.

Милостивые боги. Она, Каро, слишком прекрасна, чтобы быть съеденной таким уродом.

На ребрах твари Каро заметила клеймо: 꿀[40]. Святой поднял подбородок – а заодно, естественно, и тело – и уставился бессмысленным взглядом на двух ведьм, забившихся под арку у входа в кафе.

Краем глаза Кэресел заметила серебристый блеск, но магия Икки не действовала за пределами Лабиринта. И это был не ее Святой. Как такое могло произойти? Неужели другие Святые, обитавшие в Лабиринте, последовали примеру своих собратьев, лезущих на Стену? Прямо как стадо овец…

Кэресел очень тихо заговорила.

– Ну хорошо, а сейчас…

Святой прыгнул. Рука Каро уже лежала на плече Икки, поэтому они обе распластались на ступеньках; бедро или какая-то другая часть тела Святого задела ее висок, но основной удар пришелся по двери, которая разлетелась в щепки.

Каро еще чувствовала слабость во всем теле после дряни, которую скормила ей Икка; она знала, что не сможет убежать от Святого, и поэтому она должна была убить его немедленно. Она выпустила Икку, нашарила свои ножи, вонзила их в брюхо Святого и рванула вверх, чтобы выпотрошить его… но он перегруппировался, врезал ей ногой в живот, и она отлетела в ту часть помещения, где были расставлены столики и стулья. Загремела мебель, зазвенела разбитая витрина, и, повернув голову, Каро увидела, что Святой уже ползет по противоположной стене. Черная кровь заливала обои с букетиками лаванды, руки и ноги напряглись, готовясь к прыжку. Каро ощутила электрическое покалывание во всем теле; магия обожгла веки. Но она знала, что этого будет недостаточно.

Каро всегда думала, что она умрет в Стране Чудес, но никак не в Петре, не в этом милом маленьком кафе-пекарне, где сквозь запах крови пробивался аромат сладкой пасты из красной фасоли, среди осколков витрины, перемазанных разноцветными пирожками-муджигэтток. Она предпочла бы, чтобы сейчас у нее под ногами были корни, а не светлые напольные плитки, тогда она была бы ближе к своим богам… Эта мысль принесла мимолетную боль; Кэресел слишком сильно боялась, чтобы задерживаться на ней. Она машинально открыла рот и произнесла:

– М-да, твою мать.

Она не хотела браниться, но после того, как слова сорвались с ее языка, ей понравилось, каким спокойным тоном они были сказаны, понравилось то, что она перед смертью обратилась к самой себе. Она закрыла глаза. Услышала, как затрещала стена, от которой оттолкнулся Святой.

И она была еще жива.

И с улицы неслись вопли Икки.

Кэресел вскочила на ноги. Она почувствовала присутствие ворон, привлеченных ее страхом. Выставив руки перед собой, как в Тумане, Каро втянула в себя птиц, их легкость, их сердцебиение, их когти и перья. Проклиная тошноту, не оставлявшую ее, несмотря на жжение магии, она сбежала с крыльца пекарни и пальцем, усаженным птичьими когтями, указала на Святого, который оторвал Икку от тротуара.

Да уж. Плохой вкус – это неисправимо.

– Ya. Ты что, серьезно? Предпочитаешь ее мне? – рявкнула она, и вороны застрекотали и закаркали у нее над головой. – Если кому-то и суждено прикончить эту сучку, то это буду я.

Глава сорок третья

Год 0094, Зимний Сезон

В живых остается 988 Святых

Итак, уже во второй раз за неделю Святой хватал Икку, словно кошка котенка. Ей это до смерти надоело.

Упершись ногами в широкую грудь Святого, чтобы помешать ему затащить себя в щелкающие пальцы-челюсти, Икка снова призвала на помощь свою магию. Обжигающая жидкость выступала на месте коренных зубов и булькала во рту. Все было бесполезно; Икка чувствовала Тьму вокруг себя, но Тьма сопротивлялась ее чарам, ведьма не могла за нее зацепиться. И поэтому Икка потянулась к голове Святого и вырвала ему глаза – не для того, чтобы сделать его беспомощным, тварь и без глаз прекрасно могла найти ее по запаху; просто она по-настоящему рассвирепела.

А потом налетели эти гребаные Птицы.

Хватка Святого ослабла под натиском клювов и когтей, и Икка вырвалась из его лап. Она попыталась собраться с мыслями, но перед глазами все двоилось, потом пошли какие-то волны, как будто она быстро-быстро листала книгу… она находилась на соседней улице и отрывала руки и ноги солдату. Нет… она была в какой-то квартире, ломилась в дверь, под дверью метались тени, люди молчали, несмотря на охвативший их ужас, но это было неважно, она все равно могла… Она лежала на мостовой, под розовеющим небом, в луже собственной черной крови, и Бармаглот, которого она видела на Чаепитии, с ухмылкой вонзал кинжал ей в горло.

Втянув воздух сквозь зубы, Икка сделала над собой усилие и постаралась вернуть свое сознание на первый план. «Чтоб тебя». На такое она не рассчитывала. В Лабиринте она держала всех своих Святых поблизости, но в городе они рассеялись. Она размазывалась все сильнее и сильнее.

Кэресел рывком подняла Икку на ноги. Потом руки Кэресел принялись шарить по талии Икки. Икка застыла. Они находились всего в нескольких футах от Святого, визжавшего в туче Птиц.

– Ты что де…

В этот момент Каро убрала руку, и карман Икки стал легче.

– Граблю тебя. Снова.

Она увидела на ладони Каро книгу с вложенными между страниц лепестками и сразу же попыталась выхватить ее, хотя уже поняла, что именно из-за лепестков Святой оставил Каро и напал на нее, Икку. Но ей было плевать. Ей нужны были эти розы, ей нужно было больше…

Каро размахнулась и отшвырнула книгу.

Святой, покрытый воронами, словно черным плащом, опустился на четвереньки и вслепую бросился в ту сторону, откуда раздался стук книги, упавшей на тротуар. Икка остолбенела, следующей ее связной мыслью была мысль о последнем лепестке, который она спрятала в кармане. Нечто вроде сувенира. Надо было их все рассовать по карманам. Надо было пришить их к телу.

– Ты… – начала Икка, собираясь заорать, но снова утратила концентрацию. Ее носило по всему городу, она успела побывать в головах у одиннадцати Святых, прежде чем вернуться в свое тело, а к тому моменту Каро уже приволокла ее на территорию королевского дворца. Икка инстинктивно дернулась, вырвалась у нее из рук и рухнула