Карфагенский мореход - Александр Васильевич Чернобровкин

бы даже сказал, праздничный. Именно в такие, как никогда и как нигде, хочется жить. Шхуна в балласте идет вдоль северного берега острова Сицилия в сторону Эоловых островов, они же Гефестиады. Архипелаг превратился в главную базу сиракузских пиратов. Там собралось десятка полтора галер, как военных, так и торговых, нападающих на карфагенские и этрусские суда. Уверен, что нас уже заметили и приготовились перехватить, когда подойдем ближе. «Круглое» судно с полными трюмами — очень ценная добыча. Хватит на всю пиратскую флотилию. Только вот в наших трюмах вместо товаров находятся морские пехотинцы, принятые на борт в Панарамосе. Рабимаханат Магон выделил мне самых лучших воинов. Им душно и тесно в трюме, несмотря на то, что часть лючин снята. Терпят ради ожидаемой доли от добычи. Я разрешил им по очереди подниматься парами на главную палубу, чтобы справить нужду и размяться. Мы играем роль живца. Следом за шхуной, сильно отставая и прижимаясь к берегу, чтобы слиться с ним, стать незаметнее, идут восемнадцать карфагенских военных триер, на которых тоже сильно мотивированные добровольцы. Борьба с пиратами — это почти такое же выгодное мероприятие, как пиратство, и при этом ты в почете, а не преступник.

— Вижу галеры! — радостно прокричал наблюдатель из «вороньего гнезда» и показал в сторону Липары — самого большого и населенного острова в архипелаге.

Шли тремя колоннами: одна, состоявшая из военной триеры и трех небольших торговых монер (с одним рядом весел), севернее, охватывая нас слева, вторая — две триеры и три либурны — по центру, так сказать, основная группа захвата, третья — военная триера, две либурны и монера — южнее, чтобы не дать нам уйти к берегу. Двигались довольно резво, узлов восемь.

Мы тут же развернулись и легли на курс галфвинд правого галса, рванули к острову Сицилия. Мол, если не оторвемся, то бросим судно, высадимся на берег, несмотря на то, что территория вражеская. Преследователи отстают мили на три-четыре. Скорость у нас узлов шесть-семь, но не надо грести тяжеленными веслами, не устаем. Так что погоня будет продолжительной и скучной. Нам надо вымотать пиратов, вытянув как можно дальше от Эоловых островов. Уверен, что на карфагенских военных триерах заметили наш маневр, ведь мачты высокие, паруса видны далеко, сделали правильные выводы и приняли верные решения. В трюмах шхуны сразу стало тише. Там узнали, что началась погоня, и перестали ругать экипаж, жаловаться на неудобства.

Наблюдатель в «вороньем гнезде» теперь следит не за врагами — они и так видны хорошо — а высматривает нашу эскадру у берега. Мне нужно точно знать, когда передовой отряд карфагенских военных триер окажется восточнее нас, а основной — прямо по курсу. Первый должен отрезать врагам путь к отступлению, чтобы никто не сбежал, а второй — успеть подойти на помощь нам. Кто его знает, как будет проходить сражение. На войне столько разных факторов. Просчитать все невозможно. Да и удача — девка ветреная.

— Вижу наши триеры там и там! — кричит сверху наблюдатель и показывает немного левее нашего курса и немного правее.

Я приказываю взять правее, на второй отряд, увалиться под ветер. Скорость малость снижается. Гребцы на пиратских галерах, уставшие почти за два часа интенсивной работы, получают заряд бодрости, увеличивают скорость. Расстояние между судами начинает сокращаться быстрее. Я уже различаю людей на полубаках пиратских триер. Пора облачаться к бою.

— Приготовиться! — приказываю я членам экипажа и направляюсь в свою каюту, чтобы надеть доспехи, взять оружие.

Облачившись, выхожу на главную палубу, кладу лук с натянутой тетивой и колчаны со стрелами на палубу полуюта, а копье и щит прислоняю к переборке так, чтобы не упали при качке. Рядом расположились, прячась за фальшбортами, восемь арбалетчиков с большим запасом болтов, положенных на палубу. Им придется хорошенько поработать. Арбалеты больше подходят для морских сражений. Стрелки не видны врагу, и болты прилетают как бы из ниоткуда и попадают в поле зрения жертвы в самый последний момент, если вообще успеваешь заметить. В придачу он тяжелее, лучше пробивает защиту. На дистанции метров семьдесят — любую броню из ныне существующих, а легкую и двухстах пробьет. Главное — попасть в цель. Из трюмов вылезают лучники, расходятся по шхуне, занимая места по штатному расписанию. Я провел с ними учения, показал, кто и где должен находиться, независимо от того, как будет развиваться бой. Они рады, что выбрались из душного трюма. Копейщики пока сидят внизу, чтобы не путались под ногами. Их черед придет позже, когда мы или враги пойдем на абордаж.

Две пиратские военные триеры пытаются прижаться к нам с разных бортов. Когда они подошли метров на сто, мои лучники начинают работать по ним. Я приказал зачистить полубак и палубы до мачты, положенной сейчас верхним концом на «рыбьи хвосты» ахтерштевней. Дальше врагу пусть пока стоят, а то передумают нападать, удерут.

Расстояние до носов триер сокращается метров до пятидесяти. Я приказываю лучникам и арбалетчикам убивать всех, кто на палубах, и выдаю зажигательные боеприпасы двум крупным, мускулистым воинам, отобранным за умение метнуть тяжелый камень далеко и точно. Я научил их способу метания ядра с поворота. Вместо спортивного снаряда у них глиняные сосуды овальной формы с узкими горлышками, из которых торчат фитили. Я экспериментировал с формой, поэтому получились разнокалиберные. Заполнены горючей смесью, которую не потушишь водой. Каждый весит намного меньше ядра, около трех килограмм, так что с учетом того, что цель движется навстречу, должны докинуть. Сейчас особой нужды в уничтожении триер таким способом нет. Хочу посмотреть, насколько эффективно это оружие в реальном морском сражении.

Я поджигаю первые два фитиля и командую воинам швырнуть сосуды во вражескую триеру, которая вознамерилась прижаться к нашему правому борту. Оба падают на полубак. Я не вижу, разбились или нет, выдаю два других и иду на левый борт, чтобы отправить подарки второй триере. Тут удача малость изменяет одному метателю. Глиняный сосуд разбивается о борт немного ниже палубы полубака и содержимое его расплескивается темным пятном по обшивке, но не загорается. Я выдаю еще один. Этот падает точно. Пламени пока не видно.

А вот на той, что справа, уже появился дымок над полубаком. На триере пока не обратили внимания на огонь, потому что прячутся от стрел. Пираты все еще надеются немного обогнать нас и резко прижаться бортом к борту, быстро убрав весла. Гребцов по моему приказу не беспокоили, разве что случайные стрелы залетали к ним.

На триере слева тоже появилось пламя,