Черная Песнь - Энтони Райан

"Минутку, Избранник Небес", - сказал настоятель, подойдя к императору, и понизил голос, взглянув на Ваэлина. "Не уверен, что если иностранец будет рядом с вами, когда вы сойдете на берег, это лучшая идея. Я буду рад..."

"Нет", - категорично заявил Цай Линь, отстраняя настоятеля рывком головы. "Если мне суждено умереть сегодня, я предпочел бы сделать это с другом рядом".

"Я предложил сразиться с ним вместо тебя, Избранник Неба", - сказал Чжуан Кай после обмена короткими формальностями с Цай Линем, когда они сошли на берег. "Он сказал, что его клинок слишком чист, чтобы запятнать его кровью слуги".

"Очень благочестиво с его стороны", - заметил Цай Линь, затягивая ремешок на нагруднике. "А имя у него есть?"

"Он называет себя Шепчущим клинком, Избранником Небес", - сказала Чиен. "Провозглашен лучшим фехтовальщиком во всех кантонах, в основном, надо заметить, в своем собственном клане. Его настоящее имя - барон Урикиен Шори, и, судя по всему, он злобный, коварный ублюдок. Не ждите от него честного боя".

Цай Линь кивнула, и Ваэлин подумал, что в нем произошли перемены: теперь он принимает советы женщины, на которую когда-то смотрел лишь с осуждающим презрением. "Мне сказали, что он владеет этим островом".

"Так он утверждает, Избранник Небес. Но на самом деле власть его клана ограничивается столицей. Сехтаку в других районах отказываются признавать его власть. Здешние дворяне, конечно, любят воевать между собой, но все остальные просто занимаются своими делами и не мешают им. Я хочу сказать, что, когда вы убьете его, никому, кроме его собственного клана, не будет до этого дела".

"Включая всех этих многочисленных воинов?" Цай Линь наклонил голову в сторону воинов, расположившихся на окрестных холмах.

"По большей части они пришли посмотреть на шоу. Лишь несколько сотен принадлежат клану Урикиен".

"Значит, контроль над островом действительно будет определяться только этой дуэлью".

"Меня заверили, что так и будет, Избранник Небес".

" Заверения, да? От кого?"

Чиен осторожно посмотрела в сторону Ваэлина и, получив в ответ кивок, ответила: "Как я уже сказала, дворяне занимаются своими распрями, а остальные - важными делами".

Взгляд Цай Линя на мгновение задержался на ней, заставив Чиен отступить на почтительное расстояние, сохраняя голову склоненной. "Я вижу, нам придется долго беседовать, когда все закончится", - сказал он, повернулся и направился к берегу с Ваэлином и Нурака Шаном на хвосте.

Прежде чем последовать за ним, Ваэлин остановился рядом с Чиен, чтобы спросить: "Могу ли я предположить, что наши новые друзья несут какую-то ответственность за этот фарс?"

Она ответила коротким кивком.

"Сколько это стоило?" - спросил он.

"Вдвое больше предложенной суммы". Она озадаченно нахмурилась. "Клан барона был склонен к переговорам после соответствующего поощрения со стороны Торговцев Орхидеями, но, будучи гордым идиотом, он настаивал на вызове. Когда все будет сделано, наши новые друзья ожидают личной встречи, на которой вы поставите свою подпись на документе, подтверждающем нашу договоренность. Здесь таким вещам придают большое значение".

Еще одна ложь, произнесенная от имени Королевы. Еще одно преступление, за которое придется ответить. Ваэлин подавил покорный вздох и улыбнулся ей. "Ваши старания оценены", - сказал он, после чего последовал по стопам Цай Линя.

Двое воинов, стоявших по флангам сидящего барона, вышли вперед, приблизившись на расстояние дюжины ярдов. "Я, Урикиен Сикару, выступаю от имени своего кузена барона Шори, - сказал мужчина справа. Он говорил на чу-шин с сильным акцентом, и Ваэлин мог легко понять его, хотя его резкий тон был несколько приглушен полумаской, закрывавшей нижнюю часть его лица. "Кто говорит от имени Притворщика?"

Адмирал шагнул вперед и произнес с тщательно выверенным ударением. "Я, Нурака Шань, адмирал Нефритового флота, говорю от имени императора Цай Линя, Избранного Небесами и законного владыки Свободных Кантонов. Назовите свои условия".

Темные глаза над забралом на мгновение заблестели, прежде чем воин фыркнул в ответ. "Только мечи. Никакой пощады. Все владения и титулы побежденного переходят к победителю".

Взгляд Ваэлина скользнул к сидящему человеку. В отличие от назначенного им секунданта, он носил полный щиток на лице - лакированную бронзовую маску, вылепленную в виде морды какой-то кошки. Хотя барон сохранял строгую осанку, приглушенная мелодия черной песни доносила из-под маски смешение ярости, страха и амбиций. Человек, играющий в азартные игры ради величайшей награды, решил он, размышляя о том, какой народ мог бы сделать его лидером. Не совсем лидера, напомнил он себе, вспомнив слова Чиен, сказанные императору. Всего лишь глава фракции, вовлеченной во вражду, которая никогда не закончится. Это шоу, призванное вознести его на вершину знати этой земли, кульминация легенды о Шепчущем клинке. Ваэлин опустил голову, чтобы скрыть слабую, жалкую улыбку, появившуюся на его губах. Его высокомерие не позволяет ему понять, что он всего лишь игрок в чужой истории.

"Принято, - сказал Нурака Шан, получив подтверждающий кивок от Цай Линя.

"Обычай предписывает сделать паузу для медитации и последних мольб к милосердию Небес", - сказал Сикару, приседая, чтобы зачерпнуть горсть песка с пляжа. " Поединок начнется, когда последняя песчинка упадет с моей руки". Он и второй секундант отступили на несколько шагов, после чего Сикару вытянул руку и разжал кулак, чтобы струйка песка унеслась морским бризом.

Цай Линь кивнул адмиралу и Ваэлину. Нурака Шан поклонился и отступил в сторону, а Ваэлин задержался на мгновение, обращаясь к императору на мягком языке Королевства. "Убийство этого дурака ничего нам не даст. Вспомни, что я сказал в Нуан-Хи. Темный Клинок пишет свое писание кровью и завоеваниями, поэтому Нефритовый Император должен писать его милосердием и Мудростью".

Низко поклонившись, он последовал примеру адмирала и отступил. Ваэлин молча наблюдал, как Цай Линь смотрит на барона, а затем направился вперед, остановившись всего в нескольких шагах от него, чтобы отвесить почтительный поклон. "Тебя называют Шепчущим клинком", - сказал он. "Имя, достойное чести. Ты не чтишь мое имя, и я прощаю тебя за это, ибо ты не знаешь меня. Но прежде чем мы прольем нашу кровь на этих песках, я хотел бы спросить тебя, благородный барон, почему ты поднимаешь свой меч против меня?"

Сидящий воин ничего не ответил, рычащая кошачья морда его щитка ничего не выдала, даже не сверкнула глазами в затененных глазницах.

"Это для того, чтобы защищать эту землю, ее народ?" спросил Цай Линь, отступая назад и вскидывая руку к холмам и стоящим на них воинам. Его слова, вероятно, потеряли смысл для большинства из них, но только не для