Фарфор Ее Величества - Максим Андреевич Далин

гоняет, как утят в корыте… и не возражайте, что это ничем не связанные вещи, леди. Нужны некроманты, нужны демонологи, нужны чернокнижники. Нужно современное оружие, леди прекраснейшая.

— Эй! — рявкнула Карла. — Слишком разговорчивый. Лучше расскажите, что у вас произошло с демоном.

Мы рассказали так подробно и обстоятельно, как сумели: сначала я, о том, как у меня всё прошло и с заболотцами, и с той тварью, которая наскочила на меня в галерее, а потом — Индар, о том, как они с Барном привели меня в чувство.

Карла слушала и хмурилась. Ричард сделал свои выводы, решил, что стоит перестраховаться, сгрёб меня в охапку и прежде, чем я успел хоть как-то среагировать, чмокнул в ухо. Ощущения вышли феерические, я аж подскочил, — но надо отдать должное его вампирской Силе: все клочья мутной серости, что ещё остались на моей душе после нападения, растаяли без следа, мир обрёл кристальную ясность.

Барн сунулся поблагодарить — Ричард поцеловал его в нос, отчего уши Барна вспыхнули и едва не засветились. Индар стоял в сторонке и ровно ничего не ожидал, — ему бы в голову не пришло протянуть Ричарду руку для поцелуя, как упырям Эрнста, — но наш Князь, похоже, уже изменил отношение к нему. И грандиозно пошутил: обозначил поцелуй в шею.

— Ричард! — вскрикнул Индар, сорвавшись на фальцет. — Мессир Князь, я ж вам в ухо не съездил только от неожиданности!

Первым Барн заржал, Карла — уже потом. Ричард хохотал до слёз, лаяли собаки, Рэдерик звонко смеялся и хлопал в ладоши.

— А ещё так сделайте, мессир Князь! — попросил он с сияющими глазами. — Так здорово!

Ричард тронул лунным пальцем кончик его носа. В этот миг Рэдерик, кажется, понял, как ощущается вампирская Сила, если ты смертный.

А Ричард весело сказал:

— Я сделаю. Вот как только их светлость зазеваются — мы их и подловим.

Люди иногда должны смеяться в компании друзей. Это сильно чистит душу.

— Они в порядке, милая леди, — весело сказал Ричард.

— Прекраснейший мессир Князь мне весь настрой поломал, — проворчал Индар. — Когда собираешься докричаться до какой-нибудь грешной души за Межой — самое оно все эти весёлые игры и дружеские нежности от благих созданий…

— А я собирался остаться, — сказал Ричард. — Мне нельзя?

— Я не уверен, — сказал Индар с досадой. — Я вообще не в курсе, как на тебя среагирует ад. Я даже не понимаю, почему ты вампир. Сияешь, как солнце в Сумерки, бездна…

— А мне можно посмотреть? — спросила Карла.

— Нет, — сказал Индар. — Я ничего не имею против вас, бесценная леди, но мне придётся закрыть зеркало, иначе по Зыбким Дорогам сюда может просочиться любая мерзость из-за Межи.

— Досадно, — сказала Карла. — Но, думаю, ты прав. Тогда попробуй всё же сделать в обществе Ричарда. Я посмотрю хотя бы его глазами.

Индар поклонился галантно и саркастически.

— Фонограф и светописец тоже прикажете приготовить?

Я ткнул его в бок и сказал Карле:

— Мы, по крайней мере, попробуем. Я отлично понимаю, как это важно.

— Будешь с апломбом обещать — сам и будешь пробовать, — немедленно съязвил Индар. — Ладно, я понимаю… Луна взошла, надо начинать сейчас… и так она на ущербе и ночь неудачная. Простите, леди.

— Закрывай, — сказала Карла мне.

А я снова прижался ладонями к стеклу. И она с той стороны приложила ладони к моим. Мне померещилось её живое тепло.

Я смотрел в её глаза цвета мерцающего янтаря и думал: если меня и убьют — ничего. Ничего. Кусочек счастья в этой жизни я получил.

— Ну хорошо, закроем вместе, — сказала Карла и чуть улыбнулась. — Ослик фарфоровый, — произнесла она без звука, одними губами, и закрыла зеркало.

Ещё секундочка шального счастья. Много. Спасибо.

И как будто никто не заметил.

Глава 21

Ричард Индару очень мешал, было видно без очков.

Просто всё сыпалось из рук.

— Белый Князь, — ворчал Индар, вытаскивая артефакты из несгораемого шкафа. Чуть не разбил запечатанную сургучом колбу. — Где это видано, чтобы вампиры разгуливали с полным карманом благословлённого воска, а? Барн, забери ты у него этот воск ради всех сил, земных и небесных, на нервы действует!

— А ты чувствуешь? — полюбопытствовал Ричард.

— Я сейчас всё чувствую! — огрызнулся Индар. — Я настроиться пытаюсь! Я твою Силу чувствую так, что мне хочется сквозь закопчённые стёкла на тебя смотреть, зараза… Барн, убери воск отсюда! В гостиную отнеси… не знаю… положи там на камин пока… или на стол… Бездна!

А Рэдерик не мешал. Щенок не хотел суетиться, щенок устал и хотел подремать, Рэдерик устроил его на диване, а сам чинно уселся рядом, хоть ему это было и непросто: он заметно волновался.

Я тоже. Мне было нестерпимо интересно.

Барн не торопясь зажёг пару чёрных свечей и присел рядом с Рэдериком на диван, обняв принца за плечи. Рэдерик выдохнул и привалился к Барну спиной, но его взгляд остался напряжённым.

— Я часто слышал, что можно поговорить с душой вне мира сего, — сказал я. — Об этом много болтают, свидетельства есть и в летописях… но это как шаг через ад: все об этом говорят, но никто не видел и никто не представляет, как это сделать практически. В первый раз увижу, если у нас выйдет.

— Этим занимался Марбелл Междугорский, — сказал Индар. Откупорил сосуд с притёртой крышкой, поднёс к носу, махнул ладонью, чтобы почувстовать запах, взял каплю на пальцы и принялся рисовать звезду. — Отойди. Вообще-то сам принцип, сколько помню, открыли в Святой Земле, Марбелл только освоил. А меня обучала Хаэла. Она считала, что это очень полезная штука, поэтому и не держала методику в тайне — я думаю, умеет и Нагберт. Отойди ещё. А может, у него свои приёмы… видел, какая у него странная лаборатория?

— Я не очень понял, — сказал я.

— У вас там, на побережье, совсем другая школа, — сказал Индар. — Неважно. Смотри. Берётся труп грешника, убитого за грехи и не раскаявшегося перед смертью, это важно. Нужно, чтобы он точно провалился в ад, иначе в нём смысла нет. Ещё важно, чтобы его голова уцелела, голый череп, как я понимаю, не подходит. Как работать с головой, я тебе потом объясню. А когда она готова — через неё, вернее, через душу её бывшего владельца можно выйти на связь с теми, кто с ним по одну сторону. Понимаешь?

— Потому что, как говорят, у законченных грешников после смерти всегда есть смутная, но заметная связь с собственным трупом? — спросил я.

— Сколько я знаю, это правда, — сказал Ричард печально.

Барн только вздохнул. Индар