Игла Дживана - Роман Викторович Титов

– Если только, – вновь заговорил я, – кое-кто нам не поможет.

Пока Эйтн и Изма пытались постичь смысл сказанных мною слов, я аккуратно отщепил два сросшихся семечка от нижнего края соцветия и спрятал их в своей маленькой склянке. То, что пришло на ум, вовсе не было откровением, лишь догадкой, проверить которую я счел необходимым по одной простой причине – Сай’я была единственной, кто проявил ко мне столь неожиданный интерес, а я не из тех, кто считает такие вещи совпадениями.

– Что ты задумал? – спросила Эйтн.

Но ответил ей уже не я:

– Что бы он ни задумал, это не имеет сейчас значения.

Все трое, как по команде обернулись к двери и воззрились на возвышавшегося в открытом проеме Аверре, с улыбкой самой дружелюбной, застывшей на хитром лице.

– Сет, будь добр, отойди от стола.

Сердце опустилось в пятки, но лишь для того, чтобы освободить место для кое-чего пострашнее. Наши с ним взгляды скрестились, как древние шпаги со звоном, который был слышен всем восприимчивым к токам Теней. Только что притихший зверь заворочался в груди с новой энергией. Хоть я и постарался, чтобы внешне это никак не отразилось, Аверре заметил перемену:

– Ну что ты так на меня смотришь? – с мягким укором сделал он выговор, словно маленькому ребенку. – Я вижу, как ты пытаешься задушить гнев внутри себя, и все думаю – зачем? Прикидываешь, как поступить правильно? Думаешь, стоит ли попытаться наброситься на меня прямо сейчас или подождать более подходящего момента? Как всегда прислушиваешься к своим инстинктам? И что они говорят тебе на этот раз, могу я спросить?

– Вы слишком много говорите, мастер, – прошипел я.

Аверре печально вздохнул, сцепив перед собой руки, а затем переступил порог и вышел на середину комнаты. Эйтн и Изма при этом стояли, словно изваяния из камня – ни слова, ни движения.

– Моя ошибка – рассказать тебе о сыворотке, – подмигнул он. – А знаешь, в чем твоя? Верней, это даже не ошибка, а недостаток. В тебе нет твердости характера, Сет. Нет стержня. В тебе есть достоинства, я не спорю: сильная личность, ум, но ты чересчур гибок. Ты прогибаешься, даже когда важно непросто не сломаться, а стоять скалой. Вот в чем твоя проблема. Ах, дорогая, – вдруг точно опомнившись, Аверре повернулся к Эйтн, – отдай-ка мне эту штучку. – Он протянул ладонь, в которую тут же перекочевало оружие племянницы. – Пусть пока у меня побудет, – и спрятал бластер в карман. – Кстати, я ушам своим не поверил, когда понял, что вы планируете заговор, даже не потрудившись спрятаться. Неужто ни одному из вас не пришло в голову, что здесь у всего есть уши? Но, спорить не стану, мне понравился ход ваших мыслей, особенно после того, как ты вскрыл его память…

Я посмотрел на Эйтн, ожидая от нее какой-то реакции, но естественная невозмутимость и холодность вернулись к девушке, и теперь прочесть что-либо по ее лицу было невозможно. Хотя, как мне казалось, я понимал, что она чувствовала в этот момент: мы словно кучка недорослей, школяров-неудачников, обдумывали дело на виду у тех, против кого собрались выступить. Мы были идиотами. Эйтн и Изма – потому что обратились ко мне за помощью, а я – потому что думал, будто смогу что-то сделать. Однако еще большим глупцом я стал бы, если б вот так молча с поникшей головой продолжил выслушивать насмешки человека, в один миг из друга и наставника превратившегося в убийцу и смертельного врага.

Благодаря эффекту антидота моя концентрация на внешних потоках Теней оставалась столь же высокой, как прежде, и я не мог не воспользоваться этим еще раз в попытке не просто отомстить, но спасти наши жизни. Однако предыдущий урок был усвоен и теперь я не торопился бить в лоб. Разделив сознание напополам, я отправил часть его по комнате в поисках подходящей возможности, второй непрерывно наблюдая за Аверре. Я увидел возможность в бластере, покоившемся в кармане наставника, и просто нажал на курок.

Выстрел был почти беззвучный, только ярко-алая вспышка света на мгновение окрасила подол Батуловой накидки, а затем вырвала болезненный вопль из его рта. Луч плазмы прошел сквозь ткань прямо в пол, по касательной задев бедро наставника.

Схватившись за рану, Аверре затанцевал по полу, не обращая внимания на нас.

Взбудораженный и перепуганный Изма воспринял происходящее возможностью наконец-то сбежать и, не дожидаясь никого, рванул на выход. Я даже крикнуть ничего не успел. Стоило ему только пересечь порог, как что-то призрачное пронеслось сквозь него и скрылось. Всего пару секунд мект стоял неподвижно, а потом его голова соскочила с плеч и, ударившись об пол, укатилась прочь. Разбрызгивая кровь, тело, сотрясаемое судорогами, перемахнуло через ограждение и полетело вниз.

Эйтн собралась бежать следом, но громовой возглас Аверре огласил комнатенку:

– Стоять!

А затем меня, словно листик, припечатало к противоположной стене.

– Дурак! – завопил Аверре, с озверевшим лицом приближаясь ко мне. – Что это тебе дало, а?!

– Удовольствие, – через силу процедил я с ухмылкой и пообещал: – Но это только начало.

Размахнувшись, Аверре собрался ударить меня по лицу, но тут Эйтн, схватив его за запястье с удивительной силой, удержала руку своего дяди на месте.

– Не вмешивайся, Эйтн, – посоветовал он, еле сдерживаясь. – Тебя это не касается.

– Отпусти его, – сказала она. – Зачем ты убил Сол?

Аверре посмотрел на меня так, словно больше всего на свете желал, чтобы на месте моей матери оказался я. Сила его невидимых тисков ослабла, и я съехал на пол, а сам он отошел в сторону и куском ткани от накидки перевязал обожженную рану.

– Зачем? – потребовала Эйтн. – Объясни ему.

– Он, конечно, имеет право знать, – проговорил Аверре сухо. – Но мы не на суде, и я не обязан отвечать.

– Она любила вас, – сказал я, в который раз поднимаясь с пола.

– И я ее любил, – парировал он.

– Лжец!

– Еще одна такая выходка, парень, и я обещаю, что ты пожалеешь о том, что появился на свет, – предупредил наставник, тяжело распрямляясь. – Что ты можешь знать о наших с ней взаимоотношениях? Считаешь себя умным, но это еще не означает, что ты разбираешься во