Компания «Охотники на монстров» - Ларри Коррейя

– Поехали! Завалим парочку монстров! – заорал я, перекрикивая раскручивавшиеся лопасти. Опытные охотники переглянулись и пожали плечами.

Небо далеко на востоке окрасилось оранжевым, приближался рассвет. Я уже чувствовал, что день будет отличным!

Глава 21

Вылетев с базы, мы со скоростью больше ста двадцати миль в час рванули на северо-запад, но даже так лететь до места нам было часа два. Я сидел рядом с Джули. Она подмигнула мне, пока пристегивалась, но ничего не сказала. Предтеча пристально на нас посмотрел с каменным выражением лица, но ничего не происходило, и в конце концов он заснул. Трой и Холли задумчиво смотрели в противоположные окна, Майло и Сэм спорили о том, какой сделать шеврон отряду Сэма – с лягушкой или с моржом. Сошлись они в одном: на звере должна быть ковбойская шляпа. Ли читал книгу, пока его не укачало, Кулак, наверное уважая наш утренний сон, отключил интерком, передававший музыку в салон. Его брат Эд сидел в кресле второго пилота, одетый как ниндзя и в защитных гогглах «Болле».

Убедившись, что никто не смотрит, Джули взяла меня за руку, да так и держала почти весь полет.

Я не знал, чувствовала ли она ко мне то же, что я к ней. Если посмотреть логически, мы были едва знакомы и за последние двадцать четыре часа ее мир перевернулся. Может, ее внезапная симпатия ко мне была не такая уж внезапная и давно зрела, а может, ей просто надо было заякориться об кого-нибудь, чтобы не унесло…

Меня устраивал любой вариант. Якорь так якорь, не зря же я такой тяжеленный вырос. На хрен логику, ей в отношениях все равно не место. Мне просто нравилось держать эту девушку за руку.

Ритмичное стрекотание вертолета утомляло – в конце концов я вчера ночью поспал всего пару часов, да и ночка была… стрессовая, мягко сказано. И вообще вся неделя стрессовая: в субботу меня утопили, побили и подстрелили, в воскресенье выбили зубы, в понедельник я ходил к дантисту – можно сказать, расслаблялся, – во вторник попал в аварию и стесал всю шкуру, а прошлой ночью меня сначала отделала вампирша, потом Фрэнкс побил как боксерскую грушу. А сегодня, интересно, что будет? Полнолуние должно было случиться в пятницу ночью – ровно через неделю с тех пор, как это все началось. Интересная симметрия получится… если я доживу, конечно.

Неделю назад я готов был все бросить. Боялся, что занимаюсь не тем. Боялся агрессии, кроющейся внутри меня. Но за последние несколько дней то, что я считал внутренней тьмой, спасало жизни. Пытаясь жить «нормальной» жизнью, я только врал себе – и теперь ясно это видел.

Я на своем месте. Я – охотник на монстров.

Когда мы долетели до Хайневилля, я уже спал.

Во моем сне снова появился Татуированный человек. Он вел машину по пустому шоссе. Рядом с ним сидел бывший хозяин автомобиля, вернее его труп: Татуированному человеку понадобилось какое-то средство передвижения, и он сломал первому встречному водителю шею, как ветку. Босой ногой он давил на газ, но скорость не превышал, чтобы не привлекать внимания.

Его черные глаза смотрели только вперед, в сторону цели. Он нетерпеливо постукивал пальцами по рулю. Уже близко. Совсем близко. С нетерпением он ждал, когда же вернет себе желаемое, и жажда битвы поднималась в его древней душе.

Он знал, что я за ним наблюдаю, потому что мы были близко. Татуировки ускользнули с его лица, когда он заговорил. Заговорил вслух, зная, что я прекрасно могу его слышать сквозь пространство и время. Речь его была архаичная, с сильным акцентом.

– Побоище ваше меня не влечет. Я защитник артефакта, им и останусь.

Кто ты такой? – подумал я.

– Взгляни на меня и узри свой рок, проклятый человече. Ты падешь от моей руки.

Но почему?

Он помолчал, волшебные чернила зазмеились по его грубому лицу. Кажется, мой вопрос Татуированного удивил.

– Тебе неведомо?

Нет.

– Неведома тебе твоя судьба? Твое земное поприще?

Неа.

Он рассмеялся глубоким громким смехом. Но без настоящего веселья: все человеческие чувства, когда-то жившие в этом закаленном веками существе, давным-давно умерли. Этот смех был скорее рефлексом, реакцией на абсурдное замечание.

– Даже малые крохи знаний неведомы?

Нет, и, честно говоря, мне самому это надоело.

– Тяжко мне будет отнимать жизнь воина, не таящего зла. Увы мне, но судьба такова: пасть тебе от моей руки. Но не тревожься: будет твоя гибель быстрой и славной.

Я не хочу с тобой драться.

– Не тебе выбирать исход, – равнодушно сказал он. – Ибо отягощен долгом.

Меня уже кто только ни угрожал убить – и люди, и монстры. В очередь, сукин сын!

Он широко ухмыльнулся, татуировки завились вокруг его губ.

– А-а, вижу, дух твой силен. Славной будет наша битва!

Мое сознание поднялось над машиной, а Татуированный поехал дальше. За нашими спинами занималась заря, я узнал город на фоне.

Монтгомери.

Моргнул – и вот я уже в мире сна.

– Здравствуй, малшик, – поприветствовал меня Старик, когда я подошел к разрушенной церкви. – Быстрее, быстрее! Время ошень мало! Прошлый раз прервали. – Он возбужденно похромал ко мне, опираясь на трость, чтобы не поскользнуться на свежем снегу.

– Мордехай, это что за клоун был?! – спросил я, переступая через разбросанные кирпичи и обломки. Везде из-под снега выглядывало множество гильз – тысячи. Либо я их раньше не замечал, либо Старик их только добавил.

– Какой клоун? – удивился он.

– Здоровенный, лицо в татуировках. Хранитель артефакта или кто он там.

Старик озабоченно взглянул на меня.

– Ты говорил с этот человек?

– Да, только что. Ты не видел?

– Нет, – он замотал головой так взволнованно, что звезда Давида замоталась по тощей груди. – Он здесь?! Сейшас?!

– Наверное. Думаю, он в Монтгомери.

– Плохо, много-много плохо.

– Сказал, что ему придется меня убить.

– О, этого я бояться. Слушай меня, малшик. Ты храбрый и сильный, но он – другое. Если он приходить – беги.

– Подожди, то есть ты думаешь, что справиться с Проклятым, семью вампирами-хозяевами, горгульями, умертвиями и прочей шушерой я могу, а от татуированного мужика со смешным говором надо убегать?

– Да! – Он радостно закивал. – Рад, што понимаешь! Малшик, идем, идем! Время коротко, тебе много надо смотреть! Я делать што могу, но не знать, сколько есть время.

– Почему он так опасен? И вообще, как он может быть опаснее Мачадо?

Старик положил руки мне на макушку.

– Не он опасен. Я боюсь, ты