Династия Одуванчика. Книга 4. Говорящие кости - Кен Лю

Только теперь стала ясна причина, по которой Пума Йему приказал срубить мачты на кораблях. На гладкой палубе команды, управляющие змеями, могли перемещаться практически в любом направлении без опасения запутать бечеву. Ныряя и вертясь во все стороны, покачиваясь и взмывая ввысь, воздушные змеи реяли над каждым кораблем, как соколы-мингены, громко хлопая шелковыми крыльями.

Тем не менее трудно было вообразить, что боевой змей, пусть и такой огромный, способен причинить ощутимый вред воздушному кораблю. Даже если оснастить его режущими лезвиями для тарана, при столкновении с судном от змея останутся одни обломки. Исходя из этого, капитаны воздушных кораблей продолжали следовать прежним курсом, готовя огненные бомбы.

– Цель – корабль Пумы! – крикнул капитан флагманского корабля, наро-вотан. – Не обращайте внимания на этих шелковых птичек!

Командир бомбардировщиков, туземец-дара, приказал своим людям:

– Открыть люки бомбового отсека!

В голосе его слышались усталость и покорность. Он ненавидел себя за то, что уже совершил, и за то, что ему предстояло сделать вновь. Но члены его семьи сидели в цепях на дне ямы на острове Руи, а потому ослушаться приказа было немыслимо.

Широкие створки в бортах и на дне гондолы распахнулись. Команда заняла места, держа глиняные горшки со смолой и маслом, приготовив факелы, чтобы поджечь фитили. Как только воздушный корабль окажется над целью, зажигательные бомбы полетят из гондолы, сея смерть и разрушения на корабле внизу.

Моряки Пумы запели и налегли на лебедки, разворачивая гигантского змея. Когда тот проплывал мимо гондолы, бомбардировщики дружно вытянули шеи, чтобы лучше разглядеть его, ожидая увидеть свирепого воина-дара, размахивающего мечом подобно герою из древних саг.

По мере того как гигантский змей вплывал в поле зрения бомбардировщиков, время для них словно бы замедлилось.

Под вздутыми крыльями воздушного змея располагалась горизонтальная платформа, размером едва ли больше подвесной полки. На ней был установлен огромный, шириной в человеческий рост, арбалет. Каждый из трех человек экипажа, вися на ремнях под крыльями змея, выполнял свою задачу: один накладывал болт, второй взводил тетиву (ногами, чтобы использовать силу всего тела), а третий наводил оружие на цель.

На миг пораженные бомбардировщики заглянули в мрачные глаза Пумы Йему; развевающиеся на ветру серебристая борода и волосы придавали ему сходство с соколом-мингеном. Затем старый генерал-партизан, лично взлетевший в небеса, чтобы подать пример команде, безжалостно спустил крюк арбалета.

Болт просвистел в воздухе, как жалящий язык змеи, и провернулся в полете, в мгновение ока покрыв расстояние до гондолы.

Стрела с чавкающим звуком вошла в грудь солдата, стоявшего рядом с распахнутым люком бомбового отсека. Тот даже вскрикнуть не успел, когда сила удара отбросила его вглубь гондолы. Огненная бомба, с зажженным уже фитилем, выпала у него из рук и покатилась по полу.

– Тушите! – заорал командир. И сам прыгнул к бомбе. Лица отца, матери, жены и двоих детей промелькнули у него перед глазами. – Простите меня, – прошептал он.

Бомба взорвалась.

Огонь и дым вырвались из окон гондолы, а выжившие при взрыве выпрыгивали из ее обугленного остова и летели, размахивая руками и крича, в холодное море, чтобы умолкнуть там навеки.

Наблюдая за тем, как хрупкие на вид боевые змеи не уклоняются от столкновения с гораздо большими по размеру воздушными кораблями, Гозтан ощутила нарастающую тревогу.

Хотя сама она не участвовала в битве в заливе Затин, рассказы о смертоносном оружии, которое пустили в ход дара под командованием маршала Гин Мадзоти, произвели на нее глубокое впечатление. Она испытала облегчение (а также толику разочарования), узнав, что флот вторжения пожаловал на Руи без имперских воздушных кораблей с раскачивающимися огромными шарами, испускающими загадочную шелкокрапинную силу.

Сердце Гозтан преисполнилось надежды, ибо она расценила это как знак слабости дара: Трон Одуванчика уже не мог позволить себе содержать мощную боеспособную армию, как десять лет назад. Кутанрово утверждала, что императрице Джиа не хватает для войны ни решимости, ни ресурсов. Возможно, всего лишь возможно, что за этим вторжением стоит скорее отчаяние, чем уверенность.

Но, увидев, на что способны «длани Фитовэо» и гигантские боевые змеи, Гозтан засомневалась. Эти новые образцы вооружения были просты в обслуживании, требовали меньших усилий, и, судя по всему, изготовление их обходилось дешево. Строго говоря, речь шла не об изобретении новых видов оружия, а о модернизации старых, уже известных. Конструктор, который за этим стоял, явно был ограничен тесными рамками и оказался вынужден искать способы победить, не прибегая к обширным ресурсам, которыми располагала в свое время Гин Мадзоти, ведь к ее услугам была тогда целая империя.

Это напомнило Гозтан излюбленный способ Тенрьо Роатана, при помощи которого тот всегда достигал победы: не имея сокрушительного превосходства в силе, он прибегал к внезапности, к обману, выжимал все возможное из испытанных и проверенных средств.

Тан поразмыслила, не стоит ли ей быть более осторожной, отдавая приказ о воздушной атаке. Быть может, следовало задействовать по-новому оснащенных гаринафинов…

Нет. Существование этого оружия надо как можно дольше держать в тайне. Любая армия склонна вести войну привычными, испытанными способами, опираясь на опыт предыдущих боевых действий, и Гозтан подозревала, что ни льуку, ни их враги не смогли полностью преодолеть эту тенденцию. Чем дольше ей удастся скрывать от военачальников Дара истинные возможности своей армии, тем больше выгод это сулит.

Даже будучи вынуждена возобновить войну против льуку, Джиа отказалась предоставить Фиро ресурсы, необходимые для полномасштабного вторжения в Неосвобожденный Дара. Флот Пумы Йему, например, пришлось по крохам собирать из мелких эскадр, расквартированных в разных гаванях по всему Дара для защиты от пиратов.

Фиро не винил свою тетушку-мать. Напротив, он ожидал подобного развития событий и готовился к нему. Император прекрасно понимал, как все обстоит в действительности. Хотя глас народа в поддержку войны и звучал мощно, однако он не подкреплялся делами. После долгих лет мира немногие готовы были распрощаться с нажитым за время регентства достатком и рисковать собой ради того, чтобы освободить других людей, – эгоизм, увы, присущ человеку от природы.

Да, десять лет назад в Дара была проведена всеобщая мобилизация, но это стало возможно лишь потому, что все Острова стояли тогда перед угрозой полного уничтожения, да и военный дух эпохи войны Хризантемы и Одуванчика все еще тлел. Теперь ситуация изменилась, и война за освобождение Руи и Дасу будет популярна ровно до тех пор, пока большая часть народа не ощутит на себе ее тяготы. В этом отношении император и императрица пришли к молчаливому согласию.

А потому жизненно важно было достичь победы