Медицинские сказки от врача-реабилитолога. Как болезнь меняет судьбу пациентов, а реабилитация помогает стать счастливыми - Мария Панова

с ним на приеме у реабилитолога и представляла собой миловидную, общительную и сочувственную женщину, что готова подставить свое плечо супругу в трудную минуту и быть с ним в горе и в радости, снимала дома эту «маску». И превращалась в чужого озлобленного человека.

За стенами дома, где их никто не мог слышать, она говорила мужу: «Скорей бы ты подох». Иногда меняла мотив на: «Вот бы избавиться от тебя». Порой и вовсе мечтала вслух: «Если бы тогда, в инсультном отделении, тебя не лечили так хорошо! Тогда ты не вышел бы из больницы. И я была бы свободна».

«Освободи же меня!» – говорила она ему каждый день. Говорила словами и выражением лица. Человеку, который не то чтобы сильно обременял ее – за год он вновь научился ходить, многое делал одной рукой и даже какой-никакой захват во второй, больной, руке смог натренировать, а потому с домашними делами справлялся хорошо. Ходил небыстро, но везде успевал: и в магазин, и в библиотеку. Таблетки пил сам, сам делал что-то по дому… Только к врачу его нужно было сопровождать. Много всяких мелочей недружественного к инвалиду окружения мешало ему справляться самому: на высоких ступеньках нужно было слегка поддержать его. В холле – помочь надеть бахилы. Отстоять в очереди в регистратуру, потому что для него это пока было непосильной нагрузкой.

В такие минуты жена будто надевала особую маску, на которой была изображена очень естественная смесь неравнодушия и заинтересованности судьбой мужа. И ходила с ним по врачам. Помогала. Поддерживала. Стояла в очереди. Сопровождала повсюду.

Придя домой, скидывала туфли и… эту маску. Говорила устало: «Когда же ты сдохнешь». И, не глядя на него, шла готовить обед под бормотание телевизора.

У него никого, кроме нее, не было. Вначале он надеялся: вот стану самостоятельным, почти как до болезни, и она примет меня. И снова станет относиться как к человеку. Потом понял: ее абсолютно не интересуют его успехи в реабилитации. Потому что добытчиком ему в любом случае уже не стать.

А значит – он для нее как больная и нелюбимая собака, что досталась через третьи руки, и хозяева маются с ней, не в силах выкинуть на улицу, чтоб замерзла уже там и не отравляла жизнь домочадцам своими старческими вздохами и вечной шерстью по углам. «А раз так, не знаете ли вы, господин психолог, способов легко и необременительно закончить свои дни, чтоб никого не нагружать ответственностью за себя?»

Психолог отрицательно покачал головой. Сказал пациенту коротко и строго, что любой способ, какой ни избери, мучителен и болезнен, а все прочее – романтизация страшного поступка и большого, вообще-то, греха перед Богом. Но ему, психологу, интересно другое: какой такой непосильной ответственностью этот муж нагрузил свою жену?

– Ну как же, – сказал больной. – Раз в три месяца меня надо проводить до больницы.

– Хорошо, – ответил психолог. – С этого момента вы будете брать такси. На крутые ступеньки подниметесь, попросите о помощи любого мимо проходящего, он не откажет. В регистратуру – без очереди, у вас ведь вторая группа инвалидности. Все лекарства, которые принимаете, запишите в тетрадь, как и дневник давления, и прочие важные медицинские факты, которые нужно сообщить врачу, а вы боитесь не удержать в голове. А бахилы… Можете не надевать. И ничего вам не будет. Вы жене не нужны, примем это как данность. Но и она вам не нужна. Вы прекрасно сможете сами жить эту жизнь. И разрешения вашей жены на это не требуется.

Больной просиял. Нет, хэппи энд случился не тогда, а много позже. Когда пациент был проконсультирован врачом-психиатром, когда начали работать в полную силу таблетки от депрессии, когда он вышел из отделения, приехал домой и сказал жене, что она свободна. Квартира ведь его, а значит, она вольна искать себе любое другое место для счастливой жизни. Отчего-то ему не приходило в голову, что она может разозлиться и устроить истерику. Но случилось именно так: она била фарфоровые блюдца из серванта одно за другим и сквозь злые слезы говорила, что никуда не пойдет, раз потратила на него всю жизнь. Потом ушла. Он помнит, что сразу стало легче дышать.

И жизнь продолжилась. Хоть и обрушился красивый фасад, что прикрывал отношения этой семьи, а вместе с тем перестала существовать и сама эта семья.

Больница не магазин. Но и у нас порой пытаются сделать возврат

Знаете истории, когда счастливые родители приносят новорожденного домой, а первый ребенок им и говорит: «Мам, пап, а сдайте его обратно в роддом!» Все смеются, кроме старшего ребенка, а история эта в дальнейшем непременно становится семейным анекдотом. Так вот. У меня на работе иногда случается нечто похожее.

Реабилитация – штука сложная. Индивидуальная. Есть в ней доля удачи и волшебства, есть доля прагматичного расчета, есть и доля действий наугад. Иногда результат есть. Иногда – нет. И вот врач видит, что прошли сутки, вторые, минула неделя, идет вторая неделя, но все усилия реабилитологов тщетны. Так бывает, если инсульт обширный, или зона поражения стратегически важная, или мозг и до инсульта был ослаблен регулярными возлияниями, или предыдущими тремя инсультами, да мало ли чем. В общем, человек не возвращается в мир осмысленного существования, хотя бы даже на минималках. Такой пациент спит, пускает слюну, не реагирует ни на что, а в худшем случае выдает еще и регулярные вечерние психозы.

Иногда помогает время: отпустить больного домой, в родные стены, в руки любящих людей, которые будут ухаживать. Бывает, чудо случается. Человек «проясняется» и начинает выкарабкиваться.

Иногда ничего не помогает. Человек неделями, месяцами живет в состоянии забытья, а жизнь родственникам такого пациента облегчают рецептурные таблетки для снятия психоза. Пока не приходит то, что близкие справедливо считают избавлением, хоть это все равно и грустно.

И вот у меня в отделении оказался такой пациент. Когда стало понятно, что усилия наши тщетны, я рассказала об этом его жене. Пошла с самого начала: вот он был в инсультном отделении, где ему спасли жизнь. Потом врачи передали больного в руки реабилитологов с надеждой на лучшее, но лучшего не произошло. Пришло время забирать его домой. Ухаживать за ним, наблюдать. Если будут признаки возвращения разума – мы снова подхватим его и поможем вытянуть максимум из тех резервов, что даст нам его мозг.

Ответ жены меня ошарашил:

– Доктор, а можно вернуть его обратно в инсультное отделение?

– Простите?

– Ну, пусть там его еще полечат. Поставят капельницу, которая вернет