Медицинские сказки от врача-реабилитолога. Как болезнь меняет судьбу пациентов, а реабилитация помогает стать счастливыми - Мария Панова

протекает при сохранном сознании, без явных симптомов, но с неуловимыми мелкими признаками, которые мамы замечают быстрее специалистов. Просто потому, что им есть с чем сравнить. Они достаточно успевают изучить своего ребенка, чтобы интуитивно ощутить – ребенок болен, что-то тут не то. Вот эти симптомы: плаксивость, необычный, странный плач, отказ от груди, обильное срыгивание, нетипично долгий для малыша сон, несимметричность движений в правых и левых конечностях, подрагивание одной половины тела.

Через несколько недель маму и малыша выписали из больницы. Несмотря на то, что более суток драгоценного времени от начала инсульта было потеряно, все закончилось не так уж плохо. Правая ручка и ножка малыша оставались слабоватыми, но тонус мышц улучшился. Врачи предполагали, что опора на ножку, когда придет время учиться стоять, будет достаточной. Ресурс нервной системы младенца поможет ему восстановиться, сила самой природы на стороне малыша – нужно только побольше с ним заниматься.

Я узнала об этой истории, когда мама ребенка позвонила мне как консультанту-реабилитологу. Мы обсудили программу занятий и выяснилось, что родители все делают правильно и очень стараются добиться того, чтобы малыш восстановился максимально полно. Мне оставалось лишь расставить акценты в программе реабилитации, объяснить, что очень важно, а что менее значимо – привычные педиатрам традиционные «массажики» и электрофорезы, например, не главное в плане восстановления. А сенсорная стимуляция прикосновениями, цветом, текстурами, движением для правой стороны тела, тренировка ползания и любая двигательная активность сейчас важней всего.

Причину инсульта так и не нашли. Однако у меня сложилось впечатление, что возможности поиска в небольшой районной больнице были уж очень ограничены. А потому я рассказала, как получить консультацию специалистов Федерального уровня. Все-таки своевременное обнаружение аномалии, которая стала причиной инсульта, поможет избежать повторной трагедии. Тут не работают рекомендации по профилактике инсульта для взрослых – мол, занимайтесь скандинавской ходьбой, господин младенец, да соблюдайте Средиземноморскую диету, а еще не пейте коктейли в барах по пятницам. По возможности нужно найти причину инсульта, чтобы снизить вероятность его повторения.

Надеюсь, у этого малыша и его мамы все будет хорошо. А для нас, врачей, эта история – повод сохранять настороженность в отношении редких событий. Ведь 1 случай инсульта на 4000 малышей первого месяца жизни и 1 случай на 100000 детей старшего возраста (от 1 до 18 лет) – это реальность, которую нельзя игнорировать.

По шагу из небытия: история инсульта у молодой женщины и восстановления после него

Видеть в реанимации молодых пациентов всегда тягостно. Тягостно понимать, что человек задержится тут не на пару дней и что идет настоящая борьба за жизнь. Как только состояние стабилизируется, подключается реабилитолог, но это не значит, будто теперь есть гарантии, что дальше будет улучшение.

Это была молодая женщина, назовем ее Галя. Обширный инсульт стал причиной отсутствия движения во всех конечностях. Вероятно, вы считаете, что после инсульта не работает лишь одна сторона, но это не всегда так. Не было у больной самостоятельного дыхания и глотания. Галя была подключена к аппарату ИВЛ. Все прочее реаниматологов не интересовало (это нормально, что у них иное, не менее обширное и полное трудностей поле забот о пациенте), но мы, реабилитационная команда, провели свой, специфический осмотр, который дает информации больше, чем просто состояние жизненно важных функций и возможности шевелить руками и ногами. И поняли, что дело плохо: у пациентки распались все, даже самые элементарные, навыки! Она не понимала, что изображено на картинке, хотя зрение нарушено не было, не различала цвета, не могла продолжить логику какого-то привычного действия.

А еще были пролежни. Высока была вероятность мочевой инфекции, пневмонии, тромбоза. Все это наши враги, которые при отсутствии внимания к ним враз унесут жизнь пациентки, и реабилитировать будет нечего.

Однако были и хорошие новости. Например, мы понимали, что мозг у женщины поврежден лишь наполовину. А значит, сразу обе руки и ноги у женщины не работали оттого, что развился отек «больной» стороны мозга – она давила на здоровую, вызывая такие двигательные нарушения. С каждым днем отек мозга спадал, сила в левых конечностях стала расти. Нужно было только правильно их нагрузить.

Через неделю Галя могла ухватить левой рукой предмет. Вот только не понимала, как и зачем это делать. Представьте, что вы попали на другую планету. Перед вами быт неизвестных существ, и нет ни одного знакомого предмета, неясно, зачем нужно то и это, и как с этой средой взаимодействовать. Так было с Галей. Так воспринимал происходящее ее мозг.

Мы вместе с пациенткой начали «изучать» обычный граненый стакан. Отработали захват, и вот уже женщина держит его в руке. Потом показали, как из него пить. Но полноценно пить воду было рано: глотание ведь нарушено. Поэтому логопед каждый раз разводила напитки загустителем, чтобы придать им консистенцию киселя. И отмечала, сколько удалось проглотить без поперхивания: объемы постепенно росли. Урок со стаканом повторяли два раза в день, ведь восстановлению даже таких простых навыков требуется время и повторение.

Невозможно не пустить в сердце таких тяжелых пациентов. В тот момент, когда Галя начала улыбаться, узнавая нас, она завоевала наши сердца. Борьба за ее здоровье стала еще более азартной.

Лучше всего у пациентки был налажен контакт с психологом. Женщина не могла говорить и очень плохо понимала обращенную речь, но психолог, молодой парень с особенными мимикой и обаянием, мог одними лишь выражениями лица бессловесно приветствовать и прощаться, шутить и объяснять задания. Однажды он жестом фокусника достал разноцветный набор детских формочек для песочницы, вызвав у пациентки восторг. Показал, как в большую можно положить меньшую, получив «пирамидку». Пациентка освоила и это задание.

Со стороны происходящее выглядело полным безумием, наши коллеги реаниматологи поглядывали на «цирковые представления» в реанимационном зале и крутили пальцем у виска, глядя, как «реабилитологи опять маются дурью», но мы продолжали свою работу.

Каждый делает в больнице свое дело: медсестра следит, чтоб без складок было застелено постельное белье, реаниматологи держат под контролем насыщение крови кислородом, давление и пульс, а мы, реабилитологи, занимаемся восстановлением утраченных молодой женщиной навыков – от простого к сложному. Я всегда говорю «мы», потому что без мультидисциплинарной команды, в которую входят психолог, логопед, эрготерапевт и реабилитационная медсестра и физический терапевт, ничего не получится. У нас есть целый арсенал инструментов: это вовсе не блестящие скальпели и даже не экзоскелет (вопреки мнению обывателя, он используется в реабилитации редко), а стакан, ложка, детские игрушки, маленькая доска, цветные маркеры… А еще – разноцветные декоративные прищепки, кинезиотейпы, карточки с картинками и буквами