Ни одна демократия не длится вечно - Эрвин Чемерински

все эти штаты с их непропорционально больши́м удельным весом в коллегии выборщиков — «красные» (т. е. традиционно голосующие за республиканцев), тогда как штаты, в которых сосредоточены крупные города и которые в ней «недопредставлены», — «синие» (соответственно, «демократические»). Неудивительно, что при нынешней политической конфигурации в масштабах всей страны республиканские кандидаты побеждали почти исключительно благодаря существованию коллегии выборщиков.

Помимо демографических сдвигов, политическая перегруппировка также увеличила вероятность победы в коллегии выборщиков кандидата, за которого на всенародном голосовании было подано меньшинство голосов. С 1930-х и до 1964 года Демократическая партия олицетворяла собой коалицию либеральных северных и консервативных южных штатов. Юг стабильно голосовал за демократов на выборах как президента, так и в сенат. Так исторически сложилось потому, что республиканцы в глазах общественности оставались партией Линкольна и Реконструкции, тогда как демократы воспринимались делавшими упор на поддержку прав штатов и положившими конец периоду Реконструкции. Фредерик Дуглас говорил: «Я знал, что, как бы плоха ни была Республиканская партия, Демократическая партия была еще хуже. Те, кто состоял в Республиканской партии, давали больше оснований для надежды на успех дела о равных правах цветных, чем состав Демократической партии» [43].

Начиная с 1955 года демократы непрерывно контролировали сенат в течение двадцати шести лет. С 1933 по 1995 год демократы доминировали в палате представителей, за исключением периода всего в четыре года. Сложившаяся еще во времена Франклина Делано Рузвельта коалиция, объединявшая белых южан, белых же представителей этнических меньшинств и белый рабочий класс, обеспечила период доминирования демократов, невиданного ни до, ни после в американской политике.

В 1960 году кандидат от демократов Джон Ф. Кеннеди одержал убедительную победу в южных штатах, таких как Алабама (59 против 41 % у Никсона), Джорджия (63 против 37 %) и Луизиана (50 против 29 %). С небольшим перевесом он победил в Арканзасе, Миссисипи, Южной Каролине и Техасе. Он также выиграл в Коннектикуте, Иллинойсе, Массачусетсе, Нью-Йорке и Пенсильвании. С сегодняшней точки зрения такая коалиция кажется немыслимой, но на протяжении десятилетий она составляла основу электората Демократической партии.

В то же время Республиканская партия также охватывала широкий идеологический спектр. Некоторые республиканские сенаторы — Джейкоб Джавитс из Нью-Йорка, Клиффорд Кейс из Нью-Джерси и Эдвард Брук из Массачусетса — были либералами. Видные республиканцы, такие как Нельсон Рокфеллер, бывший губернатором Нью-Йорка и вице-президентом при Джеральде Форде, были значительно бо́льшими либералами, чем самые влиятельные деятели этой партии сегодня. Сейчас удивительно читать документ, являвшийся выражением предвыборной платформы Республиканской партии в 1960 году, который провозглашал: «В такой нации — нации, приверженной принципу, гласящему, что все люди созданы равными, — нет места расовой дискриминации, которая не соответствует Конституции, гарантирующей всем гражданам равную защиту закона. В более глубоком смысле это также аморально и несправедливо» [44].

Политическая расстановка сил начала меняться на президентских выборах 1964 года. Хотя республиканец Барри Голдуотер потерпел сокрушительное поражение от действующего президента Линдона Джонсона, он выиграл пять штатов «Глубокого Юга» — Луизиану, Миссисипи, Джорджию, Алабаму и Южную Каролину, — где демократы потеряли поддержку из-за своей политики в области гражданских прав. Ходили слухи, что Линдон Джонсон, подписывая Закон о гражданских правах 1964 года, сказал: «Мы потеряли Юг на целое поколение» [45]. Независимо от того, было это высказывание апокрифом или действительно имело место, оно точно отражало реальность.

Политическая перегруппировка усилилась в 1968 году. Джордж Уоллес[15], сделав ставку на критику политики защиты гражданских прав и интеграции, выиграл Арканзас и все штаты, в которых Голдуотер победил в 1964 году, кроме Южной Каролины. Никсон победил в Вирджинии, Теннесси, Северной Каролине, Южной Каролине и Флориде. Техас остался единственным южным штатом, доставшимся демократу Хамфри.

Никсон сознательно проводил «южную стратегию». Среди его первых кандидатов в Верховный суд были Клемент Хейнсуорт и Гарольд Карсуэлл — из Южной Каролины и Джорджии соответственно (кандидатуры их обоих не прошли утверждение в сенате). На президентских выборах 1972 года Никсон выиграл все штаты, кроме Массачусетса, набрав более 70 % голосов в большинстве штатов «Глубокого Юга» (Миссисипи, Алабама, Джорджия, Флорида и Южная Каролина) и более 65 % в других штатах бывшей Конфедерации. Перегруппировка политических партий с точки зрения занимаемых ими позиций относительно важнейших вопросов, начавшаяся в 1964 году, завершилась в 1968-м, и ее результаты сохраняются до сих пор.

Эта перегруппировка, ставшая наиболее выраженной на президентских выборах, повлекла за собой изменения и в сенате. Демократам все реже удавалось побеждать в южных штатах. Постепенно Республиканская партия утратила какие-либо признаки наличия в своих рядах либерального крыла, а Демократическая партия лишилась внутри себя какого-либо представительства консервативных сил.

В результате сегодня на президентских выборах республиканцы могут рассчитывать на прочную поддержку «красных» штатов Юга и Среднего Запада, в то время как демократы уверенно и традиционно побеждают в густонаселенных северных штатах — Нью-Йорке, Нью-Джерси, Коннектикуте, Иллинойсе, а также в Калифорнии. Однако штатов первого типа больше, чем второго, что означает: преимущества, предоставленные малым штатам существованием института коллегии выборщиков, увеличивают вероятность избрания президентом кандидата, не набравшего на всенародном голосовании большинства. Аналитик Роберт Александер справедливо отмечает, что изменения в демографической картине могут сделать такие случаи гораздо более частыми [46]. В XXI веке исход всех состоявшихся до настоящего момента выборов определяла горстка колеблющихся штатов — Пенсильвания, Висконсин, Мичиган, Джорджия, Невада и Аризона.

Важный аспект этих изменений — растущий экономический разрыв между «демократическими» и «республиканскими» штатами. Согласно докладу Брукингского института, 64 % ВВП страны производится в 15 % американских административных округов. Основная экономическая активность сосредоточена на Восточном и Западном побережьях, а также в нескольких крупных мегаполисах между ними. Процветающие регионы охватывают около 15 штатов, делегирующих 30 сенаторов, тогда как менее экономически развитые территории — а это 35 штатов — 70 сенаторов [47]. Благодаря наличию коллегии выборщиков (и сенату) эти 35 экономически менее значимых штатов пользуются непропорционально большим влиянием на выбор президента и формирование государственной политики.

Еще один часто упускаемый из виду аспект — фиксированная численность палаты представителей (435 мест) — усугубляет проблемы, связанные с существованием коллегии выборщиков. Сенат изначально нерепрезентативен, поскольку каждый штат имеет двух сенаторов независимо от численности населения. Но и палата представителей становится все менее репрезентативной, так как ее размер не меняется, несмотря на рост населения. Это затрудняет формирование избирательных округов, точно отражающих распределение политических пристрастий населения. Сохранение фиксированной численности палаты представителей наносит ущерб интересам жителей крупных мегаполисов. Как показало исследование 2003 года, если бы в 2000 году палата представителей насчитывала 830 членов, то Эл Гор стал бы президентом [48].

Все эти факторы приводят к тому, что — еще раз — кандидат, за которого