Когда женщины правили Пятой авеню. Гламур и власть на заре американской моды - Джули Сэтоу

она теперь – та самая «бизнес-леди», в которую так боялась превратиться и которую пыталась в себе побороть. «Чтобы гости на домашнем обеде сочли тебя очаровательной женщиной и хорошей хозяйкой, – говорила она, – требуется больше, чем приятные человеческие качества и умение поддержать разговор. Нужно чувствовать, что кому нравится, а что – нет, подмечать малейшие детали, которые легко могут ускользнуть от внимания». «В таком случае есть ли серьезная разница между обязанностями женщины как жены и матери и как президента дамского магазина?», – спрашивала Гортенс себя[141]. «Нет, – отвечала она, – по крайней мере, на данный момент».

С того самого дня, когда Гортенс пришла в «Бонвит Теллер» бесплатным консультантом, одним из главных ее приоритетов было завоевать расположение сотрудников. Многие из них хранили преданность Бонвиту, который в свое время взял их на работу и долгие годы платил им более чем неплохие деньги. Гортенс понимала, что «люди, как правило, терпеть не могут радикальных перемен». «К непривычному образу действия, к новым методам всегда относятся с подозрением». Вскоре после вступления в должность она собрала весь штат универмага, состоявший из 600 работников, и развеяла их страхи, заверив, что увольнять никого не собирается. Она хотела, чтобы ее узнали получше, и приложила к этому немало усилий. «Изо дня в день я бродила по магазину. Одной продавщице улыбнусь, другой – задам пару вопросов, осведомлюсь у лифтеров, как у них дела, обсужу со швейцаром здоровье его ребенка»[142]. Заслужить их лояльность оказалось «делом медленным и зачастую сопровождалось горькими разочарованиями, – вспоминала она, – но мало-помалу я была вознаграждена за часы, проведенные в попытках добиться симпатии и доверия этих людей»[143]. Гортенс проявляла интерес к их личным заботам. Она никогда не считала пустяком внутренние конфликты и наказала, чтобы любой сотрудник, даже на самой маленькой должности, обращался со своими проблемами прямо к ней. «Мой кабинет – это орган правосудия, и в политику там не играют», – убеждала она[144]. И работники потекли на 11-й этаж: кто-то жаловался на начальника, кто-то переживал по поводу комиссионных, кого-то не устраивал рабочий график.

Гортенс решила применить подобную тактику в работе с жидковатой на тот момент клиентурой. Она хотела, чтобы любую недовольную покупательницу сразу направляли к ней в кабинет. Нестандартный ход, но Гортенс рассудила, что это – лучший способ выявить слабые места универмага. У ее идеи имелась и более хитрая подоплека – если продавщицы будут отдавать себе отчет, что недовольные покупатели пойдут к боссу, то станут работать лучше. Кроме того, она прекрасно знала, какое огромное значение для определенной части клиенток имеет репутация магазина. «Я провела много времени на званых обедах и за бриджем с подругами, – говорила она, – и мне известно, о чем говорят женщины. Если дама довольна магазином, лучше рекламы не придумаешь… и наоборот»[145]. В общем, первые месяцы на посту она провела, выслушивая жалобы продавщиц и администраторов залов, кассирш и телефонисток, принимая раздраженных покупательниц. «Основная часть рабочего времени уходила на жалобы, я мало что успевала», – рассказывала Гортенс[146]. Решив, что это уже перебор, она принялась за создание «клиентского консультационного комитета». «Если дома я хочу повидаться с подругами и знакомыми, – объясняла она свою идею, – подробнее разузнать, чем они занимаются и о чем думают, я зову их в гости»[147]. Итак, в каждую первую среду месяца случайным образом подбиралась группа постоянных клиенток, которых Гортенс приглашала к себе в кабинет на неформальный обед, где за сэндвичами с лимонадом они делились с ней предложениями и советами.

Еще она порой вспоминала себя в роли покупательницы. В частности, ей припомнился тот случай, когда она, будучи молодой матерью без году неделя в Нью-Йорке, пыталась подыскать, располагая весьма скромной суммой, подходящее платье, чтобы пойти с Флойдом в гости к его коллеге на День благодарения. Вновь переживая полученный тогда несколько травматичный опыт, она рассудила, что и сейчас – особенно учитывая Депрессию – есть масса женщин, которые не могут себе позволить большие траты на одежду, но все же хотят выглядеть стильно. «Это колоссальных размеров рынок, ожидающий коммерсанта, готового вложить в него время и силы»[148].

В 30-е годы отделы готового женского платья в универмагах были наводнены ширпотребом низкого качества. Седьмая авеню[149] к тому времени работала более эффективно, благодаря появлению новых конвейерных методов, повысивших темпы производства, вкупе с популяризацией синтетических тканей, включая вискозу, недорогую альтернативу шелку, которая выглядела особенно хорошо, учитывая тогдашнюю моду на струящиеся платья косого кроя. Но Гортенс не желала закупать очередные партии дешевых вещей серийного производства. Она пригласила к себе в кабинет некоторых производителей и изложила им свою идею: разработать специально для «Бонвит Теллер» линию простой, но хорошо сшитой одежды из качественных тканей вместо того, что они поставляли ей до той поры, – дорогих с виду платьев, усыпанных разнообразными финтифлюшками с целью скрыть истинную дешевизну. Ей не хотелось, чтобы очередная молодая мать прошла через то, через что пришлось пройти ей в безуспешных поисках подходящей, но недорогой одежды. «Вывеска рядом с каждым платьем вопит “дешево!” и нашептывает “элегантно!”, – говорила Гортенс собравшимся. – И громче всех вопят все эти пряжки, бантики, брошки и клипсы, чье единственное предназначение – компенсировать низкое качество ненужными украшениями». Ей требовалась прилично скроенная одежда, которая «не строит из себя большее, чем то, что она есть»[150].

Седеющие фабриканты, проработавшие в бизнесе не один десяток лет, не восприняли ее слова.

– Поймите, миссис Одлам, я уже двадцатый год произвожу и продаю линию недорогих платьев, – сказал один из них. – Женщинам, которые их приобретают, не нужна одежда, которую купили бы себе вы.

– Вы не видите разницы между покупательницами дешевых платьев и клиентками вашего отдела индпошива, – вторил ему другой.

Но Гортенс как раз видела разницу и все понимала.

– Я вам докажу, – настойчиво произнесла она[151].

Гортенс попросила их изготовить то, что уже описала – простые, но приличные платья с минимумом декора – может, где-то поясок, а где-то – симпатичный воротничок, – а она, со своей стороны, обязуется продать их столько, что прибылью останутся довольны и производители, и универмаг. Ради этой цели она открыла два новых отдела, «Рандеву» и «Дебютантка» – соответственно, для молодых замужних женщин и более юных девушек, чутких к веяниям моды. Толпы покупательниц, хлынувшие в новые отделы, доказали ее правоту.

Несмотря на общий экономический упадок, Гортенс планировала превратить «Бонвит Теллер» в магазин, куда ходили бы и молодые, стесненные в средствах матери, и обеспеченные, проводящие время за бриджем жены богатых мужей. Она