Туринская плащаница. Свидетель Страстей Христовых - Жан-Кристиан Птифис

королю Сицилии и Неаполя, – де ла Роши продолжали, согласно Бузу, пользоваться защитой «клана ахейцев». Когда в 1312 году Афины пали под натиском каталонцев, Жанна де Шатийон, вдова Готье де Бриенна, двоюродного брата Ги II де ла Роша, предположительно покинула город и поселилась в Ахее. Затем она, возможно, доверила реликвию Матильде де Эно, герцогине Афинской, которая была вдовой одного из потомков Оттона де ла Роша по мужской линии. Та могла поместить Плащаницу на хранение в свой мощный донжон в Каламате, на юге Ахеи. В 1316 году бургундские рыцари во главе с молодым Людовиком Бургундским, внуком Людовика Святого, предприняли военную экспедицию в попытке оспорить Морею, которую Людовик унаследовал от своей жены Матильды де Эно, у его соперника инфанта Фернандо Мальоркского, предъявлявшего притязания на эту территорию. Они одержали победу в июле того же года, и Фернандо был обезглавлен.

Среди участников экспедиции был бургундец Жан де Шарни, отец Жоффруа, которому предстояло стать владельцем Плащаницы. Круг замкнулся. Лоран Бузу считает, что, несмотря на очень юный возраст – около тринадцати лет, – Жоффруа сопровождал отца. И тогда, по его теории, Матильда де Эно, которая собиралась отбыть в Италию, решила «преподнести Плащаницу в безвозмездный дар предводителю бургундцев и его сыну – поскольку они были из ее клана, – чтобы они могли забрать ее с собой во Францию». Летом 1317 года, вернувшись из экспедиции, Жан де Шарни спрятал Плащаницу в деревушке Лире в Шампани, где тридцать восемь или тридцать девять лет спустя его сын Жоффруа впервые показал святыню народу. ЧТД.

Эти родственные связи, как мы видим, очень запутанны. К сожалению, ничто не указывает на существование столь сплоченного таинственного клана, который из поколения в поколение «защищал» бы Плащаницу, украденную из Константинополя рыцарем Оттоном де ла Рошем, хоть Лире и правда некоторое недолгое время принадлежал дому де Виллардуэн, а затем перешел к де Жуанвилям. Такое положение вещей ничего не доказывает: эти дома владели рядом феодов, рассыпанных по всей Франции.

Идея, что Плащаница могла почти сорок лет втайне храниться в этом уголке на границе Шампани, где постоянно шныряли банды наемников, особенно в глухой деревне, где не было ни замка, ни укрепленной церкви, а лишь простой насыпной холм с частоколом, как показал местный историк Ален Урсо, противоречит утверждению, что предполагаемый «клан ахейцев» неустанно заботился о безопасности реликвии. Поэтому нам опять придется продолжить поиски в другом месте.

«Бафомет» тамплиеров

Согласно теории Йена Уилсона, отсутствие данных о реликвии после разграбления Константинополя можно объяснить тем, что ее быстро приобрел один из самых могущественных рыцарских орденов того времени – орден тамплиеров. Это грозное и вездесущее братство монахов-воинов, контролировавшее основные финансовые потоки христианского мира, перевезло ее на Запад и держало в тайне, понимая огромную ее ценность. Ее хранили в сложенном виде, как в Эдессе, так что виден был только лик, вокруг которого у тамплиеров сложился тайный культ, сопровождавшийся обрядами инициации. И, вероятно, это была та самая «бородатая голова» под названием бафомет, идол, в поклонении которому их обвинили во время суда в 1307 году[146].

В подкрепление своего тезиса Йен Уилсон приводит два аргумента. Первый – деревянная панель с изображением человека, чьи черты лица явно напоминают черты Христа, которая была найдена в деревне Темплкомб в Сомерсете (на юго-западе Англии). Дом, в котором ее нашли, был резиденцией командора тамплиеров. Это изображение, полагает историк, не могло быть ничем иным, как бафометом. Австралиец Рекс Морган предположил, что панель служила крышкой ковчегу, изготовленному во Франции в конце XIII века для хранения Плащаницы[147]. Второй аргумент заключается в том, что один из двух лидеров ордена тамплиеров, которых казнили на костре на Еврейском острове[148] 18 марта 1314 года, был приором Нормандии Жоффруа де Шарне, почти тезкой Жоффруа де Шарни (а вторым был магистр Жак де Моле). Отсюда до мысли, что де Шарне и де Шарни родственники, всего один шаг, который Йен Уилсон сделал с еще большим энтузиазмом, когда нашел некие документы с именем Шарни. Если двое Жоффруа родственники, несложно представить, как сорок два года спустя реликвия оказалась у де Шарни.

Йен Уилсон – замечательный исследователь, который за десятилетия работы значительно способствовал изучению Плащаницы, особенно в том, что касается ее иконографических изображений, и без колебаний отправлялся ради этого в Эдессу и Каппадокию. Его гениальную теорию, отождествляющую туринскую реликвию с византийским Мандилионом, как мы уже говорили, поддержало значительное число авторов. Но все с куда большей осторожностью отнеслись к последней гипотезе, с которой согласились лишь немногие исследователи, например Рекс Морган и Барбара Фрале.

Действительно, этот тезис, как и ахейская теория, лишен основательности и оставляет без ответа целый ряд вопросов. Как могли тамплиеры, которых не было ни в Константинополе 1204 года, ни в Афинах годом позднее, завладеть Плащаницей? Как можно себе представить, что Жоффруа де Шарни, сеньор Лире, стал одним из доверенных людей короля Филиппа VI, если он был родственником такого сомнительного персонажа, как собрат Жака де Моле, признанный отступником? Летописцы не преминули бы указать на эту странность, ведь в те времена позор, запятнавший род, сохранялся порой на протяжении нескольких поколений.

Что же до загадочного бафомета, которому тамплиеры якобы поклонялись вместо Христа, то здесь Йен Уилсон опирался на описание, фигурирующее в одном из обвинений. Согласно ему, изображение напоминало «старую кожу, будто бы полностью забальзамированную и подобную отполированному холсту». Барбара Фрале, в свою очередь, торжествовала, обнаружив один рассказ о посвящении в орден, написанный неким Арно Саббатье, в котором упоминается «длинный кусок полотна, на котором лик мужчины отпечатан был, и сказано: поклониться ему, целуя ноги его трижды». Это свидетельство, безусловно, выглядит смущающе, но не решает дело.

Проблема в том, что от одного допроса к другому описания менялись. В приказе об аресте от 14 сентября 1307 года предполагалось, что это была скульптура «головы человека с длинной бородой», чья шея обвита шнурами. Кто-то из членов ордена, допрошенных под пыткой, говорил, что он большой, кто-то – что может уместиться в кармане. Некоторые описывали его как деревянную скульптуру, другие как костяную или металлическую. По одним данным, это был лев с головой женщины, по другим – человекоподобное существо с кудрявыми волосами. Даже Гуго де Перо, один из высших чинов ордена, представитель магистра на территории Франции, казалось, был не в состоянии точно его описать, заявляя лишь об отвратительнейшем его уродстве. Так кому же верить?

Наконец, тамплиер Жоффруа де Шарне, которого иногда называют Шарни, по-видимому, был родом из Анжу, тогда как у славного знаменосца Филиппа VI вся родня жила в Бургундии. Обратите внимание, что сегодня во Франции насчитывается пять коммун под названием Шарни к северо-западу от линии, соединяющей Мулен и Везуль, и четыре коммуны Шарне