Страсть. Женская сексуальность в России в эпоху модернизма - Ирина Анатольевна Жеребкина

Тем не менее знакомые и читатели воспринимали Стихи к Прекрасной Даме как романтическую, возвышенную историю любви Блока к своей молодой жене. В этой истории любви было рассказано и об их юношеских театральных постановках (он – Гамлет, она – Офелия), и об её розовых платьях, о его приездах из Шахматова в Боблово, семейное имение молодой невесты, на белом коне. Их венчание как мужа и жены было воспринято и затем описано в многочисленных воспоминаниях знакомых и родственников как продолжение исключительно красивой, уникальной истории любви, и Л. Д. Б. не разочаровывала окружающих в этом. Более того, в своих воспоминаниях Были и небылицы о Блоке и о себе, написанных уже после смерти Блока, она уточняет и подправляет его дневниковые и стихотворные записи с точки зрения подтверждения их отношений в качестве Поэта и его Прекрасной Дамы. Поэтому в её знаменитых и скандальных воспоминаниях явно присутствует противоречие: с одной стороны, она ненавидит образ Прекрасной Дамы, так как он мешал ей быть в отношениях с мужем реальной женщиной из плоти и крови, с другой стороны, она заботливо соотносит реальную историю любви со стихами к Прекрасной Даме, именно стихами объясняя основные кризисы и подъемы в их реальных любовных отношениях.

Что значила эта символистская установка на Вечную Женственность и идеал Женщины? По замечанию Жижека, женщина в этой конструкции никогда не является «самой по себе, как она есть»: она всегда представлена как объект мужской фантазии. Чтобы устранить расщепляющую субъект нехватку, она должна быть фаллической женщиной (Прекрасной Дамой), с которой поэтому невозможны никакие сексуальные отношения, которые по своей природе являются симптомом мужской нехватки, которой мужской субъект стремится избежать. Поэтому идеал Женщины в дискурсе символизма всегда асексуален.

Как женский субъект может отреагировать на предложенный ей идеал Женственности? Она может попытаться репрезентировать себя как Прекрасная Дама. Но понимая, что «на самом деле» это не так, она стремится получить подтверждение от других о том, что она могла бы ей быть, и что она может быть не «пустым» объектом любви, но «настоящим» любовным объектом. Собственно, для этого Л. Д. Б. и нужна была любовь Андрея Белого. Иначе её просто не существует, по утверждению Лакана.

Это ситуация, исполненная глубокого трагизма: женщина существует и не существует одновременно. Любовь другого необходима ей даже не для того, чтобы удовлетворить своё желание любви, но чтобы хоть как-то удостоверить факт своего существования. По утверждению Лакана, истерика в любовных отношениях никогда не интересует ответ на вопрос «люблю ли я её/его?», но всегда нарциссическое – «любит ли она/он меня?». Травма истерика связана с тем, что без Другого она/он просто не понимает, кто она/он есть; каким типом субъекта он представляется окружающим; да и существует ли она/он вообще.

По воспоминаниям Л. Д. Б., в своих любовных отношениях с молодым Блоком она всегда была ориентирована не на то, чтобы выразить свою любовь к нему, но на жест идентификации с объектом, желаемым Блоком. В серии театральных жестов она представляется ему как фаллическая женщина, Прекрасная Дама, – поскольку она знает, что Прекрасная Дама является означающим его желания. Прекрасная Дама – это объект его желания, располагающийся по ту сторону бытия любой реально существующей женщины, и, в терминах Лакана, занимающий место Фаллоса как трансцендентального означающего. Окружающие и читающая публика воспринимают Л. Д. Б. как Прекрасную Даму. Но она, хотя и пытается идентифицироваться с Прекрасной Дамой как музой Блока, знает, что этот проект обречен на неудачу. Поэтому ей нужны доказательства со стороны других, что она и есть Прекрасная Дама. Благодаря любви Белого она хочет обрести уверенность в своей значимости. Поэтому ей важно, действительно ли он любит её «саму по себе», вне отношений со своим другом/врагом Александром Блоком и вне символического места Прекрасной Дамы.

Белый пытается ответить ей на эти вопросы. Но в её воспоминаниях ясно чувствуется непреходящее раздражение по поводу его реакций на неё. Это всегда «не то», как позже описывает истерическую реакцию Лакан, хотя Белый старается говорить о ней, в отличие от мужа, не только как о Прекрасной Даме, но как о реальной женщине. Переживая мучительное чувство «не то», Любовь Дмитриевна Блок пытается получить доказательства любви, которые бы были чем-то большим чем просто слова: её интересуют поступки, манера поведения, театральные жесты (об этом свидетельствует и кульминационная любовная сцена, когда уже «были вынуты все шпильки из волос», повторившая другую известную любовную сцену русской истории – сцену свидания Натальи Николаевны Пушкиной с Дантесом: «Ничего не предрешая в сумбуре, я даже раз поехала к нему. Играя с огнем, уже позволяла вынуть тяжелые черепаховые гребни и шпильки из волос, и волосы уже упали золотым плащом…»[165]).

Таким образом, первоначальным желанием Л. Д. Б. в отношениях с Белым было желание стать для него объектом любви. Когда Белый действительно полюбил её, случилось как раз то, чего истерик вынести не может: её/его желание должно всегда оставаться неудовлетворенным.

Здесь мы замечаем противоречие в позиции Л. Д. Б.: она хочет, чтобы Белый любил её, «как она есть», и одновременно – как она есть «больше, чем она сама», Прекрасная Дама, муза символизма. Эта невозможная задача определяет и невозможность кульминационной сцены любви, то есть сексуальных отношений между ними: для Л. Д. Б. сексуальные отношения с Белым становятся невозможны, когда образ музы символизма исчезает из этих отношений, и она превращается в женщину из плоти и крови.

Поэтому Л. Д. Б. демонстрирует истинную природу любви тогда, когда она возвращается к мужу, не воспринимающему её отношения с Белым всерьез, просит Белого уехать, не отвечает на его письма и опять уезжает с мужем на лето в Шахматово, где, как известно из писем, они с Блоком «много занимаются домом и садом». Белый при этом приписывает объекту любви загадочные поступки и страсти, воображая, что Блок запрещает своей жене видеться с ним или удерживает её, что любовная пара страдает так же, как и он сам. На самом деле в отношениях пары не происходит ничего, кроме следования обычному распорядку дня. Они вместе и не вместе, но это «пустое» время и «пустые» отношения демонстрируют нам истинную природу любви: эта «пустота» и есть то, что и означает в глазах других подлинную любовь Поэта и Прекрасной Дамы. Возвратившись к мужу, Л. Д. Б. предпочитает отказать Белому, чем потерять свое