Европа Гутенберга. Книга и изобретение западного модерна (XIII–XVI вв.) - Фредерик Барбье

Andrea de Bussi, 1470[340]

Artem pressurae quamquam Moguncia finxit / E limo traxit Basilea tamen[341].

Распространение инновации

Апостолы из Майнца

ГДЕ-ТО за пятьдесят лет Европа покрывается россыпью «печатающих городов», в которых «крутятся» эти новейшие машины, типографские станки, изобретенные в Страсбурге и Майнце около 1450 года. Современникам уроженца Савойского герцогства Гийома Фише кажется, что целая отрасль «вышла из Германии как троянский конь, чтобы распространиться повсюду» на земле (1473), в какой-то мере подобно апостолам, отправившимся во все концы, чтобы нести людям благую весть на следующий день после Пятидесятницы. Если оглянуться назад, явление кажется столь знаменательным, что встает в один ряд с такими событиями, как исчезновение Византийской империи и открытие Нового Света, которыми завершается каноническая хронология Средневековья. Сразу же устанавливается равнозначность: книгопечатание – это Новое время, и география книгопечатания – это география Нового времени, чье пространство отождествляется с пространством Западной Европы.

Нововведение печатания подвижными литерами распространяется во времени и пространстве в соответствии с особыми принципами и ритмами старого рабочего процесса, это можно оценить по доступным нам современным базам данных[342]. Первая география книгопечатания затрагивает сразу несколько проблем: структура производства отсылает к сетевой организации и, естественно, подчиняется требованиям культуры, но также экономики и политики. Вопрос распространения неизбежно вызывает к себе интерес церкви и политических властей. Постепенно передовые пространства будут отделяться от подчиненных пространств, и отношения одних с другими непрерывно эволюционируют. Главный вопрос – вопрос о ритмах и принципах, согласно которым совершается переход от создания изобретения к его распространению (инновации), или, говоря словами Анри-Жана Мартэна, согласно которым «книгопечатание завоевывает мир».

Paper valley

Книгопечатание зародилось в долине Среднего Рейна, в Майнце и Страсбурге: именно из этого места Западной Европы оно начинает свое распространение словно бы концентрическими кругами через весь континент, а затем и по всему миру. Лежащая у истоков этого процесса демографическая динамика, которой отмечена первая половина XV века и которая продолжится в XVI веке, особым образом помечает определенные регионы. По истечении полутора столетий после кризиса XIV века «полный мир» 1300-х годов восстановлен на Рейне, во Фландрии и в Северной Италии, где средняя плотность населения могла доходить до 60 человек на кв. км. По подсчетам, около 1500 года 30 из 35 европейских городов имели более 40 000 жителей, и городская сеть расширяется за счет россыпи агломераций средних размеров и больших деревень, которая отличается большей плотностью в наиболее густонаселенных регионах. В Нидерландах более 30 % населения живет в городах, 25 % – в Северной Италии, тогда как на большей части континента – менее 10–15 %[343]. Цифры, наблюдаемые в Северной и Центральной Италии и в Рейнском регионе, указывают, по мнению Пьера Шоню, на кривую разрыва[344]. Называя долину Рейна paper valley, бумажной долиной, мы подчеркиваем ее роль в первой большой перемене в системе медиа.

В Майнце порядок восстановлен в 1462 году, когда город, который отныне контролирует Адольф Нассаусский, фактически становится столицей территориального принципата. Однако его положение в области книгопечатания постепенно ухудшается. До 1462 года экономика коммерческой тайны делала свое дело, за исключением Страсбурга и Бамберга, но ситуация меняется по мере рассредоточения сотрудников Гутенберга. С этого момента Майнц уже не сможет в полную силу выстоять перед новыми и более могущественными конкурентами, каковыми стали Нюрнберг, Кёльн или Страсбург, а затем и крупные иностранные центры, такие как Венеция и Париж. Условия, в которых существует эта профессия, перестали быть такими уж безопасными: присутствие высших церковных властей ведет к усилению цензуры, начиная с 1485-х годов, равно как к некоторому недоверию в отношении издательских концепций, предназначавшихся для самой широкой публики, в особенности к изданиям на народном языке[345]. Как следствие, профессионалы сталкиваются со все более жестокой и порой тесной конкуренцией. Петер Драх, поселившийся в Шпейере в 1471 году, имеет представителя в Майнце, чтобы продавать там свою продукцию, и его деятельность очень быстро расширяется, в результате чего с 1470-х годов в Шпейере печатается больше сочинений, чем в Майнце… То же самое с профессионалами в Аугсбурге. Учреждение в Майнце университета в 1477 году ничего фундаментально не меняет.

ПРОИЗВОДСТВО ПЕЧАТНОЙ ПРОДУКЦИИ (КОЛИЧЕСТВО НАЗВАНИЙ) В МАЙНЦЕ И В ШПЕЙЕРЕ В XV ВЕКЕ

Первые книгопечатники за пределами Майнца – немцы, по большей части бывшие подмастерья Гутенберга, часто странствующие. Первые два города, в которых появляются печатные станки – Страсбург (ок. 1458) и Бамберг (ок. 1459). После осады 1462 года некоторая часть типографов отправляется попытать счастья вдалеке: из-за отсутствия архивных источников мы часто остаемся на уровне гипотез, тем не менее среди имен мастеров встречаются такие, как Ульрих Целль в Кёльне (1464–1465), Бертольд Руппель в Базеле (1468)[346], Филипп Кефер в Нюрнберге (ок. 1469), Иоганн Неймайстер в Фолиньо (1470), даже итальянские первопечатники, сопровождаемые Николя Жансоном и, возможно, Иоганном Шпейерским[347]. Внедряя свою технологию, немцы также распространяют свою эстетику печатного издания: Гутенберг печатает готическим шрифтом, и все его последователи подражают ему, вплоть до Адольфа Руша в Страсбурге в 1464 году. Именно Руш, кстати, впервые использовал шрифт, опиравшийся на гуманистический почерк, затем его примеру последовали Свейнхейм и Паннарц в Субиако (1465).

Ведутся споры о карьере Иоганна Ментелина, страсбургского первопечатника[348]. Он родился в Селесте около 1410 года и окончил, по всей видимости, приходскую школу, он работает в Страсбурге в качестве миниатюриста и переписчика в окружении епископа Рупрехта. Ментелин мог изучить печатное дело разными способами: лично встретившись с Гутенбергом, или приехав в Майнц, или же через какого-то майнцского рабочего, побывавшего проездом в Страсбурге. Его первое известное издание – 49-строчная латинская Библия (до 1461 года). Но что доподлинно известно, так это то, что благодаря Ментелину, Страсбург, крупнейший город в долине Среднего Рейна, очень быстро утвердился в качестве центра распространения печатной продукции по каналам, связанным с обучением. Ментелин, вероятно, нанимает в качестве миниатюриста Иоганна Бэмлера, который в дальнейшем в качестве печатника обоснуется в Аугсбурге. Братья Гюнтер и Иоганн Цайнер, родом из Рейтлингена, тоже работают у него: Гюнтер также осядет в Аугсбурге, тогда как Иоганн будет первопечатником в Ульме. Другие печатники бывают в Страсбурге проездом: двое зятьев Ментелина, Руш и Шотт, Сикстус Риссингер, позднее приезжавший в Рим и Неаполь, и Тибалдус Шенкбехер, родившийся в 1445 году в Нидернхайме, а с 1470-х устроившийся в Риме. Полагают, что Хайнрих Эггештейн, который тоже работал печатником в Страсбурге (1466), выучился ремеслу у Ментелина, но он также был знаком с Гутенбергом и мог жить в Майнце в 1455–1459 годах – как раз в то время, когда в этом городе работал Гутенберг.

Динамизм Страсбурга и его печатников постоянно привлекает новичков: среди них ювелир Георг Хузнер, возможно, выходец из Майнца, который женится в городе в 1470 году и открывает свою мастерскую (1473) в сотрудничестве с клериком из Майнца Иоганном Бекенхаубом, который в будущем сам будет печатником в Вурцбурге в 1479 году. Циркулируют не только люди и их навыки, но, как мы видели, и «железо», типографский шрифт и при случае гравированные доски: Леё, печатник в Гауде (1477), затем в Антверпене (1484), часть своих шрифтов раздобыл в Венеции и взял ксилографические доски Хайнриха Кноблохтцера в Страсбурге. Пример Страсбурга и Ментелина показывает также ключевую роль передачи знаний, к которой добавляется солидарность учеников: тот факт, что человек прошел через этот город, является своего рода удостоверением компетентности для ремесленников, которые порой сами себя обозначают формулой «de Argentina» (из Страсбурга), хотя и не являются уроженцами этого города, но только обучались там. Наконец, профессиональная солидарность часто накладывается и на семейные связи.

Дадим быстрый обзор четверти века: достигнут новый этап, и именно в центрах «второго уровня» принято проходить обучение, прежде чем ехать куда-то далеко. Первопечатник города Пльзеня приехал из Бамберга. Точно так же Андраш Хесс был рабочим у Лауера в Риме, прежде чем организовать в Буде первую венгерскую типографию[349]. Родом из Оломоуца писец Матиаш Моравус объединяется с Михаэлем из Мюнхена и обосновывается в качестве типографа в Генуе в 1474 году. Среди рабочих, которые прошли у него обучение, Иоганнес Бонус, который после нескольких месяцев работы переберется в Савону, город, в котором он станет первопечатником (1474). Но, по мнению Геблера, Михаэль из Мюнхена – это Михаэль Шопф (Микеле Скопо)