Записки придворного. Изысканные обычаи, интеллектуальные игры и развлечения итальянского общества эпохи Возрождения - Бальдассаре Кастильоне

встретившись однажды вечером со своим другом мессиром Филиппом Бероальдо, чьим учеником он считался, сказал: «Domine magister! Deus det vobis bonum sero», на что Бероальдо мгновенно ответил: «Tibi malim cito»[4].

Диего де Чинонес, пировавший с великим капитаном Гонсальво Агвиларом, рассказывает, как на просьбу одного испанца: «Vino!» (просьба наполнить его бокал) тот ответил, перефразировав евангелиста Иоанна: «Если бы ты просил у Него, Он дал бы тебе воду живую» (Ин., 4: 10), насмехаясь над еретиком.

Вспомним и другую историю. Однажды мессир Джакомо Садолето спросил Бероальдо, почему тот так страстно мечтает отправиться в Болонью: «Что заставляет тебя в это время года оставить Рим, где столько удовольствий, и отправиться в Болонью, где неспокойно?»

Бероальдо ответил: «Три причины заставляют меня отправиться в Болонью». И поднял три пальца на левой руке, чтобы перечислить их. Тут мессир Джакомо перебил его и сказал: «Вот три причины, что побуждают вас отправиться в путь: граф Людовико де сан Бонифацио, вторая – граф Эрколе Рангоне, третья – граф Пеполи»[5].

Услышав, все рассмеялись, ибо все трое были учениками Бероальдо, все были прекрасными молодыми людьми и обучались в Болонье.

Теперь же от всей души посмеемся над подобной остротой в виде парафраза, в ней заключен ответ отличный от того, какой мы ожидали услышать. В подобных случаях все обычно забавляются над нашим неточным словоупотреблением и сами смеются над тем, как их провели.

64. В серьезной и обстоятельной беседе манера говорить и речевые фигуры настолько изящны, что почти всегда влекут за собой комплименты. Очевидно, что тщательно подобранные слова, выстроенные противоположным образом, придают речи грацию, один случай словоупотребления уравновешивается другим. Та же самая методика оказывается часто весьма остроумной.

Случилось так, что один генуэзец, весьма щедрый на слова и непрерывно разговаривавший, встретился с прославившимся своей скупостью ростовщиком, сказавшим ему: «Когда же ты прекратишь разбрасывать свои богатства?» Тот ответил: «Когда ты прекратишь устраивать свое за счет других».

Мы выяснили, что одна и та же ситуация предоставляет возможность говорить любезности и одновременно может создавать условия для произнесения особой похвалы. Она же становится изящным и перспективным способом в другом случае заставить человека признать и подтвердить то, о чем кто-то говорил. Или же истолковать в прямо противоположном смысле.

Как-то не так давно один сельский священник произносил мессу перед своей паствой. После того как он объявил все праздники недели, начал общую исповедь от имени присутствующих, заявив: «Я грешил, совершая зло, говоря зло, думая о зле». И так далее, упоминая почти обо всех смертных грехах. Тем временем друг и близкий родственник священника, чтобы позабавиться над ним, сказал: «Вы все стали свидетелями, что он сам сказал о своих грехах, о том, что сделал, и я собираюсь сообщить об этом епископу».

Ту же самую методику использовал и Саллаца делла Петрада, когда восхищался дамой, с которой говорил. Сначала он восхвалял ее добродетель, затем сохранившуюся красоту. Она же отвечала, что вовсе не заслуживает подобной похвалы, ибо находится в почтенном возрасте. На что он ей ответил: «Синьора, существует только один признак, выдающий ваши годы, – ваше сходство с ангелами, самыми первыми и старейшими существами, которых создал Господь».

65. В той же мере, насколько высказывания из серьезных источников полезны для восхваления, остроумные изречения используются, чтобы посмеяться. Не меньшее значение приобретают хорошо организованные метафоры, особенно если они остроумны, и тот, кто отвечает, поддерживает ту же стилистику, что использовал его собеседник.

Так, когда мессир Палла дельи Строцци, высланный из Флоренции, отправил обратно слугу с определенным деловым поручением и угрожающе приказал ему: «Передай от меня Козимо Медичи, что курица высиживает яйца». Посланник выполнил его приказание, Козимо же без промедления ответил: «Передай от меня мессиру Палла, что куры не могут нестись вдали от своих гнезд».

Точно так же произошло с метафорой, с помощью которой мессир Камилло Поркаро хотел похвалить синьора Маркантонио Колонна. Услышав, как мессир Камилло восхвалял в своей речи нескольких синьоров, превознося их военные заслуги, а в заключение упомянул и Колонну, тот сказал: «Мессир Камилло, вы обращаетесь со своими друзьями как купцы с деньгами, когда обнаруживают, что среди них находится фальшивый дукат. Чтобы избавиться от него, они помещают подделку среди настоящих и сбывают. Так и вы делаете мне честь (хотя я вряд ли ее заслуживаю), помещая меня в компанию столь достойных и превосходных кавалеров, чтобы я возвысился благодаря их заслугам».

Вот что ответил ему мессир Камилло: «Те, кто фальсифицируют деньги, стремятся так хорошо вызолотить их, чтобы они внешне казались лучше, чем настоящие. Так что, если следовать этому примеру, мы можем заподозрить вас в неискренности, несмотря на то что вы выделяетесь прекрасными манерами».

Очевидно, что любая ситуация предоставляет нам возможность толковать слова по-разному. Равно как и множество других, чему можно привести бесчисленные примеры, особенно когда речь идет о серьезных высказываниях.

Так, однажды главнокомандующий, сидевший за столом, когда все уже за ним расположились, увидел, что два итальянских кавалера продолжали стоять, что показалось ему несправедливым, ибо во время боев они весьма доблестно повели себя. Он тотчас поднялся, заставив встать всех остальных и освободить место для этих двоих. При этом заявил: «Пусть эти кавалеры угощаются, ибо, если бы их не было с нами, остальным бы не пришлось сегодня собраться». В другой раз он заявил Диего Гарсиа, принуждавшему его уйти с опасной позиции, куда стреляли пушки: «Поскольку Господь не вселил страх в ваше сердце, не пытайтесь вселить его в мое».

Известен и другой случай, произошедший с Людовиком, который сегодня является королем Франции. Вскоре после его воцарения ему сказали, что теперь настало время покарать его врагов, которые столь прискорбно обижали его, когда он был герцогом Орлеанским. Он же ответил, что королю Франции не подобает мстить за обиды, причиненные герцогу Орлеанскому.

66. Часто насмехаются, сохраняя серьезный вид и не побуждая смеяться. Такой случай произошел с Османом, братом великого паши Баязета Второго, когда он в качестве пленника находился в Риме. Рыцарский поединок, который мы практикуем в Италии, показался ему забавой, а не серьезным делом. Когда ему сказали, как ловок и проворен король Фердинанд-младший в беге, прыжках, вольтижировке и подобных развлечениях, он сказал, что в его стране подобные занятия – удел рабов. В то время как благородные люди с детства изучают гуманитарные науки и особенно гордятся этим.

Почти того же рода, но более смешными оказались слова, сказанные архиепископом Флоренции Роберто Фолько александрийскому кардиналу Джанантонио Санджорджо о том, что люди располагают только своим добром,