Европа Гутенберга. Книга и изобретение западного модерна (XIII–XVI вв.) - Фредерик Барбье

на черном фоне. В начале книги расположена ксилографическая иллюстрация: слуга возлагает венок на голову пишущего автора (обратите внимание на кабинет, в котором разворачивается действие) (Национальная библиотека имени Сеченьи, Будапешт).

На востоке книгопечатание – прежде всего дело Церкви и власти, согласно схеме, соответствующей географии, которая находится на периферии по отношению к центру изобретения и вообще менее открыта в отношении книжной цивилизации. Здесь мы скорее имеем дело с логикой заказа, а не рынка. Роль власти остается решающей, когда Петр Первый открывает Россию западным веяниям, основывая столицу в Санкт-Петербурге и организуя вокруг Императорской академии наук обращение, а затем производство печатных книг. И наоборот, хотя Церковь и рассматривает производство печатной книги прежде всего как средство проповеди Евангелия в Новом Свете, рынок очень быстро начинает играть движущую роль в новых западных колониях: в Мехико типография основывается в 1530-е годы, бумажное производство существует в Мексике уже около 1580-го, а вторым «печатающим» городом в Америке становится Лима в 1584 году. Феномен подъема рынка еще сильнее даст о себе знать в английских колониях Северной Америки.

Конъюнктура и специализации: рынок и инновация

География производства

География мастерских только частично покрывает географию производства печатной книги, что мы можем оценить по количеству изданных наименований. Распределение хронологических этапов позволяет ясно увидеть господство Италии и Германии, но также конкуренцию со стороны новых географических регионов, самым динамичным из которых является Франция[393]. На самом деле, хотя итальянская продукция продолжает лидировать, отрыв сокращается, когда она переходит от 46 % всего оборота до 1480 года к 34 % после этой даты. Динамика тоже хуже, поскольку в этот самый период темпы роста в Италии составляют 263 % против 321 % в Германии и 454 % в Нидерландах. Хотя Германия почти сохраняет свои прежние позиции, ситуация бесспорно меняется в пользу Франции, в которой производство вырастет с 7 до 19 % общего объема, а темпы роста превышают 900 %. Великобритания также характеризуется быстрым развитием, с умножением почти в 8 раз, хотя цифры очень невысоки (352 наименования, опубликованные после 1480 года). Третий наиболее динамичный регион – Испания, в которой выпуск продукции вырастает более чем в десять раз: с 83 наименований до 1481-го (1,4 %) до 867 в период 1481–1500 годов (4 % от общего объема).

Эти цифры демонстрируют феномен, который имеет огромную важность. В XV веке очень динамична не только конъюнктура печатной отрасли с ее постоянным ускорением, в период 1480–1500 годов мы также наблюдаем изменение издательской географии и возникновение более автономных национальных рынков. Основные причины оказываются связанными с двумя аспектами. Сначала рост числа наименований и открытие рынка предполагало, что распространение продукции происходит в более узких территориальных границах: поскольку конкуренция растет, делаются попытки производить продукцию на месте, чтобы избежать медлительной, ненадежной и всегда дорогостоящей транспортировки. Снижение средней цены книги подкрепляет эту тенденцию, поскольку наценки соответственно становятся более обременительными. Немецкая практика «книготорговли по бартеру» (Tauschhandel) отвечает этим императивам: книготорговцы, имеющие запасы (сегодня мы бы назвали их издателями), обмениваются частями своих тиражей, что в плане книжной географии предполагает разбросанных производителей и существование центра встречи и обмена: таким центром является ярмарка, на которой все встречаются обычно два раза в год, как во Франкфурте-на-Майне, так и, все больше и больше, в Лейпциге. В целом растущая «национализация» географии нового медиа основывается прежде всего на конкуренции и равновесии рынков во времени.

ЭВОЛЮЦИЯ ПЕЧАТНОГО ПРОИЗВОДСТВА ПО КРУПНЫМ ЗОНАМ (КОЛИЧЕСТВО НАЗВАНИЙ)

Удивительным образом мы не располагаем статистикой производства печатной продукции по содержанию, так что оказываемся ограничены случайными сведениями. Сосредоточимся в данном случае на двух областях, которые образуют часословы и юридическая литература. Первые представляют собой небольшие тома, часто формата ин-кватро, на велене или простой бумаге, проиллюстрированные сериями ксилографий. Хотя католические часословы изготовляются поначалу Жансоном в Венеции (1474) – еще можно заметить, что здесь речь идет о трансфере между Францией и Италией – вскоре специализированные парижские мастерские займут господствующее место: в 1494 году из 26 изданий 11 происходят из Парижа, где такие мастерские, как например, типография Филиппа Пигуше, очень активно работают в этом секторе. Среди других центров производства – Северная Франция, а также определенное число городов Северо-Западной Европы, соответствующее регионам, где некогда было распространено течение devotio moderna – Лейден и Антверпен, Вестминстер и др.: более чем логично, если учесть, что в часословах проявляется присваивание мирянами определенной формы религиозного чтения. Концентрация их производства, как и производства миссалов, усиливается, поскольку заинтересованные лица обращаются в наиболее оснащенные мастерские (доски!), а следовательно, в мастерские, способные произвести издания с наибольшей тщательностью. Так, мастерская Труа издает в том же 1494 году «Часослов для Отёна», тогда как часословы для Анже печатаются в 1488–1490 годах Буйе и Белькюлле в Пуатье[394]. Часословы останутся специализацией парижских и руанских мастерских в XVI веке: из 1585 изданий, зафиксированных в 1480–1599 годы, 1400 изданы в парижских типографиях, и некий Гийом Годар, печатник и книготорговец в период 1510–1553 годов, в 1545-м имеет на складе около 150 000 экземпляров часословов…[395]

Еще один издательский сектор, где хорошо идут «классики» библиотек раннего Средневековья, это область права[396], и пример Фуста и Шеффера показывает, что речь идет об одной из самых первых областей, к которой профессионалы обращаются, чтобы обновить спрос, поначалу почти полностью исчерпывавшийся религиозными сочинениями.

ИЗДАНИЕ ЧАСОСЛОВОВ (КОЛИЧЕСТВО НАЗВАНИЙ)

ИСТОЧНИК: ISTC. Вторая строчка указывает на индексный рост каждого хронологического периода по сравнению с периодом, предшествующим 1476 году.

Важные характеристики юридических изданий, которые будут сохраняться в течение целого столетия, […] хорошо заметны с самого начала. С одной стороны, по-видимому, большими тиражами выходят тексты канонического права, а, значит, у него больший потенциал для сбыта, чем у римского права. С другой стороны, тексты […] до XV века, кажется, по своим тиражам превосходят современные тексты. В основном господствует итальянское книгоиздание во главе с Венецией, за ним следует германское книгоиздание, а за ними плетется в хвосте Франция…[397]

Сектор права по количеству названий представляет от 7 до 8 % инкунабул, но по объемам труда и по рыночной стоимости значительно превосходит эту цифру, поскольку речь идет о более важных в материальном плане изданиях. Тем не менее это слишком специализированный сектор, чтобы поддерживать долгосрочную экспансию: выпуск юридических изданий ускоряется с 1460 по 1500 год, но темпы роста ниже, чем для ученых изданий на латыни (+57 % против +103 %). Друг за другом следуют издания, каждое из которых, учитывая размеры публикуемых текстов, требует значительных капиталовложений, но между которыми тем не менее развивается конкуренция. Так, только в одном 1476 году друг за другом выходят три издания «Декреталий» Бонифация VIII, четыре издания «Клементин» и шесть изданий «Институтов»… Рынку грозит перенасыщение, и динамичные сектора переключаются с привычных базовых продуктов на более современные юридические трактаты, а затем и на другие области. Эта специфическая для права конъюнктура сочетается с географией, в которой в части классиков канонического права преобладают немецкие центры, а в случае римского права и более современных трактатов – Италия. Изучение сохранившихся экземпляров показывает, что главный рынок образует Германия, которая поглощает большую часть итальянской продукции, тогда как Италия остается относительно непроницаемой для того, что печатается за границей. Юридическая продукция концентрируется в Венеции в конце XV века, когда ее первым конкурентом становится Лион, где книгопечатники тоже искали ниши, которые позволили бы им развивать свое дело, несмотря на конкуренцию со стороны Парижа, и пользовались ростом рынка французской грамотности около 1500 года.

Пример права, таким образом, показывает, как динамика рынка образует первый фактор объяснения инновации и ее адаптации внутри европейского пространства, структурированного конкуренцией. Анализ изданий «Произведений» Жерсона, проведенный Пьером Акилоном, позволяет уточнить схему: от первого издания (Кёльн, 1483–1484) у нас осталось 150 экземпляров, находящихся прежде всего в немецкоязычных странах. Второе издание – страсбургское (1488), и оно сохранилось уже в 321 экземпляре, которые находятся все в той же Германии, но также в Испании, Польше и особенно в Италии. От следующего издания, выпущенного в Базеле в 1489 году, до нас дошло 212 экземпляров: в данном случае инновация заключалась в уменьшении кегля шрифтов, что снижало отпускную цену. Далее идет нюрнбергское издание (1489),