Традиции & Авангард. №1 (8) 2021 - Литературно-художественный журнал

Полечка смотрит на нее. И не очень понимает, чего от нее хочет эта Марина. Никаких стульев Полечка в глаза не видела. Не берет она ничего чужого. Своего навалом.

Марина. Полечка, мне очень стулья нужны эти. И, если что еще брали вы или ты там… Верни, пожалуйста. Я теперь буду постоянно приезжать. Мама-то в Италии. Теперь я тут всем распоряжаюсь. Маме-то не надо ничего. А мне надо. Стульчики надо мне. Понимаешь? Ну что ты стоишь и смотришь на меня глазами своими голубыми? М? Полечка?

Полечка посмотрела еще на эту Марину. Ну и вылила помои в сторону. А они потекли к ногам Марины.

Марина. Ты специально? Ты!

Полечка развернулась и ушла к себе за ограду.

Марина. Вова! Полечка! Блин! Я выцеплю у тебя свои стулья!

Вова берет Марину за руку, тянет ее идти дальше.

Марина. Вова!

Вова целует ее. Май. И у Марины такие нежные губы.

6

Ночь. Екатеринбург. Вова катает Марину в тележке по пустым улицам. Вокруг старые дома. Марина визжит от удовольствия. Вова смеется. Светофоры мигают вместо звезд. Звезды в городе не видны. Тепло. И запах сирени все-таки душит.

Марина. Вова! Я тебе тут про все расскажу! Про все дома! Я в детстве на кружок краеведов ходила! Осторожнее!

Тележка с Мариной подпрыгивает на небольшой кочке, Марина визжит, смеется.

Марина. Вот тут, в этом доме, всегда была аптека. Какой-то немец приехал сюда и решил, что городу нужна хорошая аптека, вот он ее и построил. До сих пор самая известная в городе! А дом какой! Вот он сам отстроил, потом дети его тут жили, а потом дети уехали куда-то, а аптека осталась. А, вот-вот, этот дом – это памятник конструктивизму. Здесь жили всякие важные шишки города. Сейчас уже потомков их тут нет. Все разъехались. Тут одна моя знакомая семья жила. Они все-все музыканты. У них пятеро детей, так они из детей квинтет сделали. Оч крутые. Тоже уехали. Все уезжают. И мы, Вова, с тобой уедем! А там, через речку, вон там, семья купцов жила. Они очень модные были. Потом революция, их часть расстреляли, часть уехала. Очень много сделали нам хороших вещей в городе. В школе когда была, в этом доме проводились вечера, где мы будто приглашены к этим купцам в гости. И я писала письма, будто в прошлое, а мне отвечали. Но по ходу дела это все нравилось больше работницам музея, которые очень легально надевали свои платья красивые. Вова! Аккуратнее! Когда я даже это задание дополнительное делала, когда письма эти дебильные писала в прошлое, мамка на меня все равно орала постоянно. Типа почерк у меня хреновый или оборот тупой, лишнее слово, лишняя закорючка. И вообще у меня не пальцы, а сардельки. Посмотри, Вова! А-а-а-а! Осторожно! Посмотри! У меня же длинные пальцы?

Вова останавливает тележку. Целует Марину в макушку, разгоняется, бежит с Мариной в тележке по асфальту.

Марина. Вова! Прыгай ко мне! С горки вместе сейчас покатимся! Я люблю мааааааай! Вова! Я люблю асфаааааааальт! Вова! Я люблю эти дома! Воваааааа! Там, где фиолетовый свет в окнах, не всегда живут наркоманыыыыыыы! Вовааааааа! Ааааааааа! Я никуда не уедууууу! Воваааа! Если шептать стене, то она никому не расскажет! Вовааааа! Всегда-всегда будет помнить! И не важно, какие на ней обои! Вова! Я хочу еще вина! Вова! Я свитер за пятьдесят рублей купила в «Баско Пати»! Вова! Я никогда не заведу домашних животных, потому что они умрут! Вова! Я хочу обняться с кактусом! Вова! Забери мою фамилию! Я хочу быть Мариной Вовиной! А твоя фамилия будет Маринин! Вова Маринин и Марина Вовина! По этой улице я шла с бабушкой вечером и рассказывала ей про колокола, что я их так люблю! Вова! Кому я теперь буду все рассказывать? Я хочу всем-всем-всем рассказывать, как я всех-всех-всех люблю! Вова! Вези меня всегда-всегда… Мы с тобой разгонимся до сверхзвуковой, а дальше до первой космической, потом до второй и даже до третьей. Я согласна, Вова, жить без памяти, без этих стен, которым столько нашептала я, столько нашептала мама, столько нашептал дедушка, прабабушка… Я готова, только тогда никогда-никогда не возвращаться и не знать, что тут, на Земле. Я хочу путешествовать с тобой сквозь пространство и время. Вова! Мы улетим в далекие миры. И жизнь нас захватит. И мы позабудем с тобой эти улицы, позабудем наш Екб. Позабудем ночи. Мы забудем с тобой май. И сирень. Вова…

Вова несется с тележкой. Очень они счастливы. Ну конечно, чего им печалиться? Двадцать три – это простое число. Двадцать три – это счастье. Двадцать три – это много всего впереди. Двадцать три – даже звучит красиво. Никогда не повторится молодость. Ни моя, ни чья-либо еще. Ну и пусть не повторяется. Будут новые любови. Будут новые города. Будут новые страны. Будут новые люди. А то, что было, – никого не касается. То, что было, – никого не волнует. То, что было, – скрыто землей. И никто никогда не узнает, что где-то жизнь закончилась, где-то началась. Никто никогда не узнает тех, кто не сделал никакого вклада в жизнь человечества. Да и тех, кто сделал вклад. Кто о них что знает? Кто знает, что думал Эйнштейн, когда не спал? Кто знает, что думал Тесла, когда ходил в магазин? Кто знает, отчего по ночам плакала Ада Лавлейс? Знаем только то, что нужно нам. И нужно ли?

Вова обо что-то запинается, падает, тележка несется сама по себе, Марина кричит. Падает. Падает больно. Вова к ней подбегает. Марина жива. Все хорошо.

7

Кабинет врача в травмпункте. Сидит Марина, врач что-то записывает.

Марина. Ну вот да… Я не понимаю, это у меня сотряс или похмелье. Тошнит просто, и голова кружится. Ну и вообще хреново. Шишка большая будет? Я очень переживаю. Точно нет переломов? Я очень переживаю. Потому что у меня бабушка сломала шейку бедра, но тоже вот переживала, у нее все срослось, но она боялась вставать. Так от атрофии и умерла. Вот я, наверное, тоже буду бояться встать. А еще у прабабушки моей туберкулез был, поэтому вы не смотрите, что у меня в карточке