Ривалдис: Владыки - DeN TaN

Ощущать такую мощь было и упоительно, и страшно. Эти силы не были его — и что с ними делать потом, он не знал.

Визарезар расправил крылья, и они вспыхнули, как два огненных смерча. Взлёт был не прыжком, а взрывом — земля ушла из-под ног, расколотая тепловым ударом.

Путь на Север был не близкий, но с новыми силами не занял много времени. Солнце не успело сделать полный круг, когда он уже был на месте — над безжизненными, промёрзшими землями, где даже воздух звенел от холода.

Здесь точные координаты терялись. Пришлось лететь ниже, выискивая цель среди льдов и скал. Первый же живой — вернее, не мёртвый — объект и должен был стать тем, кого он ищет.

Поиски ни к чему не привели и ночь подкралась быстро. С наступлением темноты пришлось приземлиться — пылающий дракон в ночи был как маяк в пустоте.

Несмотря на ад внутри, он провалился в тяжёлый, бессознательный сон — будто кто-то намеренно выключил его сознание, чтобы дать телу отдохнуть.

Утром он снова поднялся в воздух. И ближе к полудню наконец увидел их.

Волшебник, одетый в безупречную синюю мантию. И рядом — огромных размеров дракон. Существо изо льда и зимнего неба, с прозрачно-голубой чешуёй, крыльями, сотканными из инея, и глазами, горящими холодным синим пламенем.

Ледяной дракон… — мелькнуло в голове Визарезара, и ужас сковал душу.

Этот был сама зима, обретшая плоть. К счастью, он пока просто лежал, не двигаясь. Но завидев приближающегося волшебника, ледяной дракон поднялся. Так он выглядел ещё более устрашающим.

Странно, что они меня не замечают. Очередные уловки мага.

И тогда Визарезар увидел её. Чашу. Ту самую, что должна была стать его ценой свободы. Она была в руках мага — идеально гладкая, вырезанная из первозданного льда, покрытая инеем и морозными узорами.

Противников было двое. Невероятно сильных и опасных. Вряд ли они так просто сдадутся. Уверенность в своих новых силах вдруг исчезла. Но отступать было нельзя.

За Шиссу… — пронеслось в голове.

План был прост: выбить чашу у мага, попытаться обездвижить ледяного дракона и бежать. Пока они не опомнились.

Визарезар широко разинул пасть — и выпустил сконцентрированный поток пламени, того самого, что подарил ему незнакомец.

И в тот же миг что-то произошло.

Небеса над ним разверзлись. Гигантский столб огня, словно кара богов, обрушился на ледяного дракона, пригвождая его к земле и плавя саму суть древнего стража.

Это тоже я?.. — промелькнула у него ошеломлённая мысль, пока он пикировал вниз.

Его когти сомкнулись на ледяной чаше — и он рванул вверх, в небо, оставляя за собой лишь пепел и удивление.

* * *

Чаша вырвалась из его ослабевшей руки, и Малрис почувствовал, как последние капли магии покидают его тело. Прошло слишком мало времени после изгнания — силы ещё не вернулись. Единственное, на что хватило энергии — вернуть себе зрение. Он судорожно протёр глаза, и мир вернулся к нему — но какой мир!

Маг ошалело оглядывался по сторонам. В небе, разрывая свинцовую пелену северного неба, парил дракон. Но не просто красный — его тело было сплетено из живого, яростного пламени. Алые языки огня отрывались от него и падали вниз, растапливая вековые льды и обращая снега в пар. Воздух дрожал от жара, и Малрис почувствовал, как обжигает кожу даже на расстоянии.

Тут в сознание мага вернулись звуки. Вернее, один-единственный звук, заглушивший всё на свете. Рёв. Не ярости, не силы — а чистой, бездонной боли.

Невероятный столб пламени бил в Заргулона, придавливая его к земле. Ледяной дракон извивался, пытаясь сопротивляться, но сила огня была чудовищной. Он не просто обжигал — он растворял саму ледяную суть Заргулона. Чешуя таяла и стекала на землю мутными водяными потоками.

Малрис чувствовал, как из старого дракона уходит жизнь — испаряется в раскалённом воздухе. В бессильной ярости он до крови прокусил собственную руку, но сделать ничего не мог. Только смотреть. Смотреть, как умирает тот, кто стал ему почти другом.

И как в небе красный дракон-пламя уже схватил задними лапами Чашу Чистого Льда и рванул прочь, оставляя за собой дымный шлейф.

Маг провожал грустным взглядом украденный артефакт — и вдруг почувствовал нечто. Не звук, не образ — смутный, отчаянный импульс, исходящий от Чаши. Она пыталась ему что-то сказать.

* * *

Невообразимый холод исходил от артефакта, пронизывая когти Визарезара до костей. Даже бушующее внутри пламя не могло согреть его — Чаша явно не желала покидать своего хозяина.

Но дело было сделано. Шисса спасена.

Непонятный столб пламени, обрушившийся с небес, очень помог. Даже наделённый силами Кубка, Визарезар сомневался, что смог бы одолеть ледяного дракона в честном бою. Тот был исполином, настоящим воплощением зимы — втрое больше его самого, и один его вид леденил душу.

Пламя, льющееся с небес, всё ещё било в Заргулона, не ослабевая. Маг внизу бездействовал, и холод в лапах понемногу отступал. Видимо, чем дальше от хозяина, тем слабее была связь Чаши с ним. Это радовало — теперь лапы не так сильно коченели.

Всё оказалось сильно проще, чем я себе представлял, — с облегчением подумал Визарезар, набирая высоту.

Но радовался он рано.

Сначала он полностью перестал чувствовать ледяное присутствие Чаши в лапах. Он наклонил голову, проверяя, не уронил ли её — нет, она была на месте.

А потом всё изменилось за секунды.

Над ледяным драконом сгустилась чёрная, неестественная туча, невообразимых размеров. Она впитывала в себя пламя, как губка, и обрушила на Заргулона лавину снега, даруя ему передышку.

Одновременно глаза мага внизу вспыхнули ослепительно-белым светом — в них читалась вся чистота и неумолимость зимы. Он запел на незнакомом языке, и его голос прокатился волной по Северу.

Из его рук вырвалась волна концентрированного холода — не просто снег, а сжатая до тверди алмаза зима. Она летела прямо на Визарезара.

Красный дракон инстинктивно зажмурился, готовясь к удару… но ничего не произошло. Только внизу что-то жалобно хрустнуло, словно ломался лёд.

Визарезар открыл глаза и увидел невероятные изменения экспозиции. Пламя, ещё недавно бившее в Заргулона, теперь сгустилось перед ним самим, образовав огненный щит. Морозная атака разбилась об него, рассыпавшись искрами.

И тогда он почувствовал нечто новое — на спине отчётливо ощущалось чьё-то присутствие.

* * *

Чаша не передала Малрису никаких слов, но глядя на неё он вспомнил. Сцену, что происходила, казалось, совсем