Когда женщины правили Пятой авеню. Гламур и власть на заре американской моды - Джули Сэтоу

стороной даже дам постарше – «современную породу женщин, – как выразился журнал, – тех, что делают акцент на молодости вне зависимости от возраста, их внешность отражает нашу новую эру освоения космоса». «Мы живем в эпоху метрикала, апельсинового сока и физкультуры, – усмехалась Джеральдина, поминая популярный в 60-е диетический порошок, – у нас нет таких вещей, как платье для дам в возрасте»[481].

Так называемое «молодежетрясение»[482] тех лет в мире моды проявилось в работах таких модельеров, как Мэри Куант, владелица лондонского модного бутика «Базар» в Челси – она считается одной из создательниц и популяризаторов мини-юбки, – или француз Андре Курреж, любивший работать с нетрадиционными материалами, включая прозрачную пластмассу, автор летних, на низких каблуках сапог «гоу-гоу», трапециевидных платьев и прочих вызвавших ажиотаж вещей. Вслед за Лондоном в Нью-Йорке появятся свои бутики – в том числе «Параферналия» на Мэдисон-авеню, где продавались, например, модели, созданные Бетси Джонсон и Дианной Литтел. Джеральдина тоже желала заполучить в клиенты покупательниц, нацеленных на молодежную моду. «Я говорю не просто о женщине, которая живет в районе 60-х Восточных улиц, обедает в “Орсини”, а потом, хотелось бы надеяться, сворачивает за угол и идет в “Бендель”, – говорила Джеральдина, упоминая модный ресторан, чья реклама приглашала к себе “дам, которые обедают”. – Мы живем в эпоху грандиозного уничтожения различий – деньги, развлечения, телевидение, публичность, путешествия – на этой почве выросло множество уверенных, продвинутых женщин по все стране – от Лонг-Айленда до Ларедо, от Реддинга до штата Орегон». Эта новая женщина, «если она не слепоглухонемая, не может не замечать, что молодежная волна, молодежный протест, молодежный переворот стали одним из основных факторов жизни в текущий год нашей эры, и если она хочет идти в ногу со временем, то должна иметь это в виду»[483].

Джеральдина больше всего боялась, что «Бендель» может вернуться к своей предыдущей версии, во времена до ее президентства, когда он считался местом, где знатные пожилые дамы пополняют свой гардероб. «Я обожаю этих молоденьких девчонок, – говорила она. – Хочу видеть их в “Бенделе” и не желаю, чтобы магазин старел вместе со мной. Хочу оставаться молодой»[484]. И – если верить «Космополитену» – у «Бенделя» вполне получалось соответствовать ее желаниям. В статье под названием «Юные богини» автор судачил о молодых представительницах нью-йоркской элиты, тех, кого Труман Капоте называл «мои лебеди», самых амбициозных женщинах эпохи вроде Глории Вандербильт, Джейн Хольцер или Джеки Кеннеди. В статье описан типичный день в «Бенделе»: «Магазин открывается в одиннадцать утра, и туда начинают стекаться восхитительные посетительницы – укутанные в пальто юные дамы с тщательно уложенными волосами и в “статусной” обуви на низком каблуке (в этом году – “Гуччи” с металлическими клипсами, пришедшие на смену колониальным туфлям с крупными пряжками). В конце декабря их знакомые из “рождественского списка” получили в подарок “Кофе в зернах от Бенделя” в джутовом мешочке или словарь для любителей кроссвордов в твидовой обложке»[485].

Для Джеральдины удерживать репутацию «магазина номер один» означало непрерывную гонку с препятствиями. Чтобы «Бендель» оставался на плаву в море крупных конкурентов, ей пришлось с новой силой включить свою интуицию. Она прочесывала весь земной шар в поисках затаившихся талантов и использовала универмаг как платформу для продвижения модельеров из сферы прет-а-порте – будь то европейцы, американцы или японцы, не имеет значения, лишь бы они олицетворяли собой «Стиль Бенделя». А если их никто не знает, – так даже лучше. Развивая концепцию Улицы лавок, она выделяла для новых модельеров индивидуальные площади в обмен на исключительные права. В числе первых была Джин Мюир, представительница культуры «свингующего Лондона» 60-х. Джин – короткая стрижка в стиле Видала Сассуна, большие глаза и нос кнопкой – обладала огромным сходством с популярнейшей супермоделью Твигги, а ее непринужденная, женственная одежда, безупречно сшитая и сидящая, идеально вписывалась в «Стиль Бенделя». Джеральдина следила за ней с самого начала, с того момента, когда оказалась в 1966 году на ее вечернем показе в переполненном зале, где манекенщицы без всякого музыкального сопровождения дефилировали перед зрителями, сидящими на небольших, золотого цвета стульчиках. Увиденное восхитило Джеральдину, и она, примкнув к дюжине фотографов и моделей, отправилась на празднование показа в отель «Дорчестер». «Она просто-напросто лучшая», – скажет потом Джеральдина, которая и сама регулярно носила ее изделия. Она предложила Джин небольшое, в персиковых с белым тонах помещение на втором этаже, где та выставляла свои узорчатые атласные брюки, запахивающиеся платья из ткани в цветочек или свободные, в восточном стиле, украшенные вышивкой. В рекламе нового бутика «Бендель» назвал Джин non-pareil[486]. «Кто еще, кроме нее, знает все до единого нюансы кроя и формы, непременных элементов высочайшего модельерского профессионализма, кто еще работает с кожей, словно она жидкая, или знает с десяток способов вшить хоть мягкие, хоть жесткие подплечники?»[487]

Из модельеров Джеральдина также тесно общалась с Дональдом Бруксом, который возьмет на себя важную роль в «Бенделе». Он в свое время занимался дизайном витрин в «Лорд энд Тейлор», и его хорошо знали на Бродвее как художника по костюмам. С годами Дональд стал одним из лучших друзей Джеральдины, а позднее – ее арендодателем и соседом, когда она переселится в его таунхаус на Восточной 64-й. Джеральдина любила изделия Дональда, часто носила одежду, сшитую им специально для нее и, отталкиваясь от его фасонов, даже ввела специальное понятие, которое назвала «актуальным индпошивом». В «Бенделе» появится возможность заказать такую одежду, но, в отличие от высокой моды, здесь не потребуются бесчисленные примерки и месяцы кропотливой работы. Новая методика Дональда Брукса совместит в себе черты прет-а-порте и традиционного ателье. «Пусть остальной мир бредет в Париж. А в “Бенделе” будет собственная коллекция, разработанная модельером прет-а-порте и изготовленная в знаменитых мастерских универмага», – писала «Нью-Йорк Геральд Трибьюн»[488].

Новаторская схема Дональда Брукса заключалась в том, что клиентка сначала из уже готовых фасонов выбирает подходящий, определяет цвет и материал, потом с нее снимают мерки, кроят и сметывают на живую нитку. Требуется лишь одна примерка, и после этого – в течение двух недель – изделие доводят до конца и доставляют заказчице. Джеральдина называла эту идею «крошечной, великолепной и чистой, как вода, драгоценностью». Как и в случае с другими ее начинаниями, стоило ей объявить о новой услуге, как уже через несколько недель «Бонвит Теллер» зазывал клиенток в такой же отдел. Правда, в «Бонвит» тут же «повалили заказы от дам крупных размеров», немыслимая вещь в «Бенделе», где ни одной клиентке даже в голову бы не пришло сделать такой заказ[489].

Развивая концепцию Брукса, Джеральдина заявила о дальнейших шагах «Бенделя» в сторону производственного бизнеса