О Христе по-другому. Подлинный смысл Страстей Христовых - Франсуа Брюн

этот Божественный Дух! Как нужно быть Ему послушным! Затем, когда мы достигнем обожения, то обожение произойдет с Ним и через Него. Сколько в этом тайны. Как это подлинно и глубоко; я осмелюсь добавить: упоительно. Мы живем с Ним в движущейся к святости душе. Работаем там с небесным миром и радостью. Орудие и работник составляют тут единое целое; и в то же время нужно, чтобы и тот, и другой работали именно так и именно там, где они и работают. Они ли приходят к душе или душа приходит к ним, как бы ногами такой работы? Я не знаю. Скорее, второе…».

В свете того, что мы теперь знаем о пространстве и времени, становится очевидным, что не приходится даже выбирать между двумя предложенными отцом Ланжеаком гипотезами. Не происходит перемещения от одной души к другой. Они уже совпадают. Но в этих ставших едиными душах также обитает Бог: «Мы живем с Ним в движущейся к святости душе».

Он еще раз возвращается к этому опыту, внося сюда новые подробности:

«Мне кажется порой, что душа моя служит местом встречи других душ — иногда знакомых мне, иногда, незнакомых, — с Господом Богом. Там Он входит с ними в единение. Почему? Как? Этого я не знаю. Иногда я узнаю об этом внутренним зрением, которое есть чистое познание. Но порой, когда Иисусу это угодно, я удостаиваюсь участия в Его брачной радости Жениха. Что происходит в той душе, с которой во мне соединяется Иисус? Существует ли гармоническое соответствие того, что она испытывает, с тем, что я ощущаю в глубине своего духовного сердца? …Когда я чувствую (а это не каждый раз ощущается), что Господь Бог проходит через мое сердце, чтобы отдать Себя, меня переполняет радость»[236].

На этот раз ему кажется, что такое единение совершается в нем самом, в глубине его собственной души. И он начинает догадываться, в чем его личная роль в этом единении, совершающемся между Богом и другой душой: «Существует ли гармоническое соответствие того, что она испытывает, с тем, что я ощущаю в глубине своего духовного сердца?» Значит, существует особая связь между той любовью, что он сам испытывает к Богу, и той душой, в которой что-то «происходит». Мы вновь встречаем здесь те же три уровня, которые уже заметили, когда говорили об опыте Анны-Екатерины Эммерих: две души, объединенные чем-то вроде осмоса, превосходящего пространство и время, и Бог, которые входит в единение с разными душами через душу аббата Делажа, и, как кажется, даже благодаря ей. Сам отец Делаж, очевидно, вполне отдавал себе отчет в таком механизме, что заметно на примере одного из его советов кающемуся человеку: «Когда искушение вернется, попросите Господа Бога запереть вашу волю в моей». Или еще, такого же рода, другому человеку: «Ваша воля заключена в моей, как ребенок в животе у матери. И это настоящее сыновство, а значит и медленное отцовство… в тот день, когда я произведу ее на свет, как же прекрасна будет ваша душа!» Заметьте, это очень важно, что воля кающегося не замещается здесь чисто механически волей аббата Делажа. Она просто «заперта», «заключена», пребывает на некотором расстоянии. Она не становится от этого бездейственной, обрубленной, нет, просто начинает подчиняться сильному влиянию, которое и приводит ее к подлинному «сыновству».

В другом месте он объясняет и сам механизм такого «духовного отцовства»: «В душу можно проникнуть не просто словом или молитвой, но чем-то, что дается самим Богом. Это словно излияние Божьего сердца, позволяющее участвовать в Божьем отцовстве, чтобы расцветить, озарить, согреть, оживить эту душу, привести ее к общению с Господом Богом через горение Святого Духа».

Использованный здесь термин («проникнуть» в душу) предполагает скорее перемещение аббата Делажа к той душе, которая движется «к святости», или даже к «обожению», как он говорит, что подтверждает нам, что не так уж и важно, в каком смысле совершается это перемещение, или скорее, что его и не было вовсе.

Но автор уточняет здесь, что он «проникает» в эту душу «не просто словом или молитвой», но «чем-то, что дается самим Богом». Термин весьма расплывчатый. Он тотчас же его поясняет. Речь идет об «излиянии Божьего сердца», в котором он призван участвовать в чем-то вроде «синэргии», как назвали бы это православные. Аббат Делаж приглашен, допущен самим Богом к участию в Божьей любви к этой душе: «Я никогда не любил вас своим собственным сердцем, ни минуты; я бы не позволили себе этого, но я любил вас Сердцем Иисуса. Я хотел бы принять вас в свою душу, ободрить, поддержать, утешить, облегчить, окружить, благословить, понести, напитать. Возьмите всю ту бедную любовь, которая может поместиться в моем сердце».

«Вся та вера, надежда и любовь, какие могут у меня быть, все для вас, чтобы вы могли подарить это Господу Богу».

«Если бы я мог взять ваше сердце и поместить его в свое, мне кажется, я бы его согрел, я бы его оживил. Именно глубину вашей души я и люблю… божественной любовью»[237].

Некоторые свидетельства подтверждают нам это так, что не остается никаких сомнений, даже если слова аббата Делажа переданы тут просто по памяти. Вот одно из них:

«18 мая 1928 года после нескольких минут разговора, я увидел, как он словно бы ушел в себя и затем его затопила волна страдания. Я извинился, решив, что стесняю его, но он меня удержал: „Не бойтесь, дитя мое, я страдаю, но это страдание не причиняет мне боли. Я хотел бы всегда быть в таком единстве с Господом Богом. Я чувствую в своем сердце огонь поедающий, и я хотел бы воспламенить им и ваше сердце, и это и есть причина моего страдания“».

«Бывали дни, — говорит нам свидетель в другом месте, в похожих обстоятельствах, — когда я видел, как он ужасно страдал, как его мучила мысль, что Господь Бог не любим. Он вставал на колени и умолял, чтобы я, хотя бы я любил бы Его. „Мне нужно внушать любовь к Господу Богу. Дайте мне это утешение, полюбите Господа Бога. Я бы хотел, чтобы наши души общались в совместной любви к Богу“».

Вы можете догадаться, что сможет совершить такая сила любви. «Выбор тех, за кого мне молиться, за Иисусом. Иногда меня привлекают к душе, с которой я совсем не знаком или познакомлюсь позже». Мы находим здесь все тот же тип общения сквозь пространство и время, который мы уже видели на предыдущих примерах