Красный газ. Россия и возникновение энергетической зависимости Европы - Пер Хогселиус

«Что касается природного газа, то в случае общеевропейской договоренности по этому вопросу [поставки советского газа] на первый план выступят интересы Нидерландов, выступающих в качестве экспортера, что не будет на пользу общему делу. Поэтому не следует перегружать этим вопросом общеевропейскую энергетическую политику, разработка которой находится на начальных этапах. Нельзя забывать о том, что и без того чересчур осторожная позиция Нидерландов по отношению к единой энергетической политике в дальнейшем будет только укрепляться»[59].

И все же, как считал Лантцке, очень важно не произвести впечатления, что Бонн уходит от обсуждения этого вопроса с Брюсселем. Хотя, по его мнению, было бы желательным обойтись без взаимных обязательств внутри сообщества, он заявил, что федеральное правительство будет открыто для консультаций как с Комиссией Европейского сообщества, так и с его отдельными членами. Лантцке полагал, что это соответствовало бы принципам, сформулированным в документе ЕС от 1964 г., известном как «энергетический протокол». Кларенаар из Министерства иностранных дел полностью одобрил позицию Лантцке[60].

В конце концов переговоры продолжились на двусторонней основе между СССР, с одной стороны, и Германией, Италией и Францией – с другой. Из этих трех стран наиболее продуктивные результаты были получены Италией, следом за ней шла Германия. Франко-советские переговоры фактически начались только в сентябре 1969 г. Вскоре была достигнута принципиальная договоренность, согласно которой поставки природного газа во Францию должны были начаться в 1977 г. и к 1980 г. выйти на уровень плато в 2,5 млрд кубометров газа ежегодно. Предполагалось, что транспортировка газа будет осуществляться через Чехословакию и Германию. В конце октября Франция заявила, что, хотя она не испытывала «реальной» потребности в советском газе ранее 1977 г., была готова пересмотреть план поставок в соответствии с пожеланиями СССР и согласна начать импортировать природный газ уже в 1975 г.[61]

Германия горячо приветствовала гибкость, проявленную французской стороной, поскольку присоединение к списку импортеров советского газа компании Gas de France несколько сглаживало тот факт, что Ruhrgas хотела импортировать только 3 млрд кубометров природного газа. По тем же причинам Германия была счастлива получить информацию о том, что 15 октября 1969 г. ENI подписала контракт с СССР на ежегодные поставки природного газа в объеме 6 млрд кубометров. Если добавить Австрию, которая к этому времени уже договорилась о поставках 1,5 млрд кубометров красного газа, то теперь общий объем импорта газа из СССР в Западную Европу достиг бы уровня как минимум 13 млрд кубометров в год. Безусловно, такого объема было бы достаточно, чтобы экономически оправдать прокладку газопровода из СССР в Западную Европу. В такой ситуации для германской делегации оказалось гораздо легче в ноябре наконец-то заключить контракт с Советским Союзом, не связывая себя обязательствами импортировать большие объемы[62].

Советско-итальянский контракт, по условиям которого ENI должна была начать импорт советского газа в январе 1973 г., был официально подписан на торжественной церемонии, состоявшейся в Риме 10 декабря 1969 г. Предполагалось, что объем импорта увеличится с 1,2 млрд кубометров в 1973 г. до 2,5 млрд кубометров в 1974 г., 4 млрд кубометров в 1975 г., а в 1976 г. достигнет 6 млрд кубометров – уровня, который далее будет поддерживаться вплоть до 1993 г. В ответ Италия обязалась поставить в СССР стальные трубы и оборудование на 270 млн долл., в том числе 1 млн тонн стальных труб диаметром 1420 мм, 3 большие компрессорные станции и коммуникационное оборудование. По утверждению ряда итальянских газет, итальянский контракт был более выгодным, чем германский, однако ENI доказывала, что если учесть издержки Италии на транзит газа по территории Австрии, то разница в цене, которая официально не разглашалась, будет совсем небольшой. Лантцке тоже встал на защиту немецкого контракта, подчеркнув, что ENI, в отличие от Ruhrgas, предстоят большие финансовые расходы в связи с транзитной схемой, поскольку СССР не будет нести ответственности за ту часть системы газопроводов, которая пройдет по территории Австрии. Более того, самые крупные итальянские потребители газа располагались на расстоянии нескольких сотен километров от того места, где газопровод должен был пересекать границу, а в Германии наиболее перспективные предприятия с точки зрения потребления газа находились в Баварии, неподалеку от границы с Чехословакией. По этой причине для Германии издержки на внутреннее распределение газа были бы намного ниже[63].

Значение советско-германской газовой сделки

В воскресенье 1 февраля 1970 г. состоялось официальное подписание советско-германского контракта по природному газу. С приветственным словом к участникам главной церемонии, которая состоялась в отеле «Кайзерхоф» в Эссене, обратился президент компании Ruhrgas Г. Шелбергер. Шиллер, министр экономики, в своем выступлении высоко оценил успешное завершение переговоров, которые длились всего девять месяцев, если вести отсчет от весенней ярмарки в Ганновере. Министр отметил, что эти переговоры положили начало «тесному сотрудничеству между ФРГ и СССР в важной области, ориентированной на будущее»[64]. Министр внешней торговли СССР Н. Патоличев также дал высокую оценку достигнутым результатам. Николай Осипов, который на этих переговорах совместно с А. Сорокиным возглавлял советскую делегацию, говорил о газовой сделке в более широком контексте, напомнив гостям о том, что, согласно планам, советский природный газ будет поступать не только в Германию, но и в другие страны Западной Европы:

«Заключенное соглашение о создании трансъевропейского газопровода является хорошим примером экономического сотрудничества европейских стран. Этот пример также служит показателем того, что в Европе могут быть успешно решены и другие экономические проблемы при условии, что все европейские страны проявят добрую волю и объединят усилия для развития взаимовыгодного сотрудничества. Я также могу добавить, господа, что то, что я сейчас сказал, в полной мере относится и к решению всех политических вопросов в Европе. Подписание этого контракта мы рассматриваем именно в такой перспективе: мы полностью уверены, что дух реализма и взаимного доверия окажется сильнее, чем все препятствия, и что это достижение может привести к общеевропейскому сотрудничеству»[65].

Во второй половине дня Ruhrgas совместно со сталелитейными компаниями и представителями банков провели пресс-конференцию, а Патоличев и Шиллер беседовали в течение часа. Патоличев сообщил Шиллеру, что, по мнению советской стороны, настал момент подумать о следующих шагах по улучшению советско-германских торговых отношений. Два министра пришли к общему мнению о том, что газовая сделка благотворно повлияет на решение многих политических проблем. Отто Вольф фон Амеронген признал, что сделка имела «демонстративный характер». Действительно, по мнению ряда аналитиков, не мог быть случайным совпадением тот факт, что церемония в Эссене по случаю заключения контракта состоялась одновременно с проходившими в Москве важными политическими переговорами