Тотем и табу. «Я» и «Оно» - Зигмунд Фрейд

еще решительнее продолжает двигаться избранным им путем, а родители становятся недовольны дитяткой еще больше, чем ранее. Короче, вовсе не безразлично, подвергнется ли человек психоанализу по собственному настоятельному желанию или же из-за того, что его к этому подвигли другие, желает ли он сам перемен в себе либо этого желают только любящие его родственники или те, от кого следует ожидать такой любви.

В качестве дополнительных неблагоприятных факторов нужно рассматривать те обстоятельства, что девушка вовсе не была больной – у нее не было внутренних причин, доставляющих страдания, – и что поставленная задача заключалась не в устранении невротического конфликта, а в преобразовании одного варианта генитальной организации сексуальной жизни на другой. Согласно моему опыту, добиться устранения сексуальной инверсии, или гомосексуальности, никогда не выглядело легким делом. Более того, я обнаружил, что оно достигается только при особенно благоприятных обстоятельствах, и даже тогда успех, по сути, состоял в том, что ограниченному интересом к своему полу человеку удавалось высвободить прегражденный доселе путь к другому полу, то есть восстановить полностью его бисексуальное функционирование. В последующем только от его доброй воли зависело, захочет ли он забросить другой, осуждаемый обществом путь, а в некоторых случаях он именно так и поступал. Нужно напомнить себе, что и нормальная сексуальность основывается на ограничениях выбора сексуального объекта, а в целом операция по превращению полностью сформировавшегося гомосексуала в гетеросексуала выглядит не более обнадеживающей, чем противоположная, только последнюю по серьезным практическим основаниям никогда не проводят.

Естественно, количественные успехи психоаналитической терапии в лечении весьма многообразной гомосексуальности по количеству не очень впечатляют. Как правило, гомосексуал имеет возможность не отказываться от объекта своей любви; его не удается убедить, что удовольствие, которого он лишается при отказе от своей ориентации, будет обретено вновь на другом объекте. Если он вообще чувствует необходимость лечиться, то чаще всего к этому его подвигли внешние мотивы: социальные ограничения и опасности его выбора сексуального объекта, – сказываются также такие компоненты инстинкта самосохранения, как повышенная слабость в борьбе против сексуальных устремлений. Несколько позднее удается раскрыть его тайный план: с помощью очевидной неудачи этой попытки вылечиться он успокаивает самого себя, что сделал все возможное в борьбе со своей специфической природой и теперь с чистой совестью ее можно оставить в покое. Там, где оглядка на любимых родителей и родственников стала мотивом попытки излечиться, дело обстоит несколько иначе. Тогда действительно имеются либидозные устремления, которые способны сформировать противостоящую гомосексуальному выбору объекта энергию, но ее мощи редко оказывается в достатке. Только там, где фиксация на объекте того же пола еще не стала достаточно прочной, или там, где обнаруживают себя корни или остатки гетеросексуального выбора, то есть при еще не установившейся или при явно бисексуальной организации, можно давать благоприятный прогноз психоаналитической терапии.

По этим основаниям я категорически избегал поддерживать надежды родителей на исполнение их желаний. Я объявил только о своей готовности тщательно изучить – на протяжении нескольких недель или месяцев – девушку, чтобы после этого высказаться о перспективах воздействия на нее путем продолжения психоаналитического курса. Ведь во всех без исключения случаях он разделяется на две четко обособленные фазы: на первой врач добывает необходимую информацию о пациенте, знакомит того с гипотезами и постулатами психоанализа и развивает перед ним схему возникновения его недуга, в правильности которой он убеждается на основании доставленного психоанализом материала. Во второй фазе пациент сам овладевает предъявляемым ему материалом, работает с ним, вспоминает из, казалось бы, вытесненного им то, что в состоянии восстановить в памяти, и стремится воспроизвести это иначе путем повторного оживления. При этом он может подтвердить разработки врача, дополнить или уточнить их. Лишь в ходе такой работы путем преодоления сопротивления в нем происходит внутренняя перемена, которую хотели достичь, и он обретает убеждения, делающие его независимым от авторитета врача. Две эти фазы психоаналитического курса лечения не всегда четко разделены; разделение может иметь место только тогда, когда сопротивление соблюдает определенные правила. Там же, где это происходит, допустимо воспользоваться сравнением с двумя похожими этапами путешествия. Первая фаза охватывает все неизбежные, сегодня довольно усложнившиеся и трудноосуществимые приготовления, включая в конечном счете покупку билетов, выход на перрон и посадку в вагон. Тут-то появляется право и возможность отправиться в путешествие в далекую страну, но после всей этой предварительной работы еще не оказываешься в ней, собственно говоря, цель не стала ближе ни на йоту. К этому добавляется еще и то, что само путешествие состоит из отрезков от одной станции до другой, и подобная часть путешествия вполне сопоставима со второй фазой психоаналитического лечения.

Психоанализ моей теперешней пациентки проходил по этой двухфазной схеме, но не вышел за пределы начала второй фазы. Особые обстоятельства сопротивления девушки позволили тем не менее достичь полного подтверждения моих построений и в общем и целом достаточно проникнуть в процесс развития ее инверсии. Но прежде, чем изложить полученные выводы в отношении нее, я обязан довести до конца некоторые моменты, уже затронутые мной, и те, что стали предметом живейшего интереса читателя.

Свой прогноз я сделал отчасти зависимым от того, насколько далеко зашла девушка в удовлетворении своей страсти. Сведения, полученные мною в ходе анализа, казались в этом отношении благоприятными. Ни с одним объектом своих увлечений она не вкусила ничего, кроме отдельных поцелуев и объятий, ее физиологическое целомудрие, если можно так выразиться, осталось нетронутым. Даже дама полусвета, вызвавшая у нее самые первые и беспримерно сильные чувства, осталась для нее неприступной, никогда не дозволяла ей ничего большего, чем возможность поцеловать ей руку. Вполне возможно, что девушка делала из своей нужды добродетель, когда без устали подчеркивала чистоту своей любви и свою физическую неприязнь к половому общению. Однако, возможно, она была не совсем не права, когда хвалила свою возлюбленную аристократку за то, что та, со своим знатным происхождением и только в результате превратностей семейной ситуации вытесненная на теперешнюю позицию, даже здесь сохранила полностью свое достоинство. Ибо эта дама имела обыкновение при каждой встрече убеждать ее в необходимости покончить со своей склонностью к ней и к женщинам вообще и вплоть до попытки самоубийства всегда очень строго соблюдала дистанцию в отношениях с ней.

Второй вопрос, который я сразу же попытался решить, касался мотивов девушки, на которые могло бы, скажем, опереться психоаналитическое лечение. Она не пыталась ввести меня в заблуждение своими заверениями, что у нее есть настоятельная потребность освободиться от своей гомосексуальности. Напротив, она не могла даже представить себе никакой иной влюбленности, но ради родителей, добавляла она, хотела бы честно способствовать