Писательская рота - Сергей Егорович Михеенков

Встреча с актрисой Валентиной Серовой в третий раз перевернула жизнь Симонова. Это была большая любовь. Об их отношениях молва разносила разные, порой самые невероятные истории и сюжеты. Одни были придуманы, другие — нет дыма без огня — додуманы, третьи тиражировали действительное. Говорили, например, что их свёл Сталин на одной из кремлёвских посиделок, на которые приглашались сливки общества — партийные деятели, военные, писатели, артисты. Именно во время этих посиделок, где произносили речи и тосты, пили, ели, пели и плясали, вождь впервые лично знакомился с некоторыми знаменитостями и где многих знакомил, скрепляя новые отношения прочными скрепами своего посредничества. Именно так он свёл Серову и Симонова. И она, и он к тому времени были свободны. Сталин покровительствовал и ему, и ей. Вождю казалось, что это будет идеальный союз. Оба молоды, красивы, обаятельны, талантливы. Произошло это в 1940 году.

К тому времени Валентина уже дважды побывала замужем. Второй муж, лётчик Анатолий Серов, герой Испании, погиб во время испытательного полёта. От него у Серовой остался сын Анатолий.

Вначале Серова снисходительно принимала знаки внимания влюблённого Симонова. Но, возможно, отвергнутая генералом Рокоссовским, вскоре приняла ухаживания майора Симонова и согласилась стать его женой.

Закончилась война, закончились и тёплые отношения поэта и актрисы. Виной всему была пагубная страсть Серовой к алкоголю. В 1950 году у них родилась дочь Мария. Но любовная лодка дала уже непоправимую течь. Вдобавок ко всему Серова вынуждена была уйти из Театра имени Ленинского комсомола. Симонов помог ей устроиться в Малый театр. Однако мрачные загулы не кончились, однажды она не явилась на спектакль. Выйти на сцену была просто не в состоянии. Из Малого театра тоже пришлось уйти. Не помог и Симонов. Затем около семи лет Серова служила в Театре имени Моссовета. Но всё снова закончилось пьяным скандалом. На этот раз драма произошла во время гастролей в Ленинграде. Вернулась в Театр имени Ленинского комсомола. Потом играла Марию Николаевну в спектакле «Русские люди» по одноимённой пьесе Симонова. Сын Анатолий, как говорят в народе, сбился с пути. Дочь Мария жила у бабушки, матери актрисы, Клавдии Половиковой, человека строгого и даже жёсткого, если дело касалось основополагающих правил человеческой жизни. Она через суд запретила дочери видеться с Марией. Сын Анатолий умер в 1974 году. Серова была найдена мёртвой в своей некогда роскошной московской квартире, подаренной Сталиным, в ночь на 12 декабря 1975 года.

Брак с Серовой действительно какое-то время казался идеальным. Счастливы были и Симонов, и Серова. И если бы они были просто людьми, а не Поэтом и Актрисой, этого счастья хватило бы им до глубокой старости. Но свой поезд они пустили под откос очень скоро, и главная роль в этой катастрофе принадлежит, конечно же, Серовой. Симонов долго терпел, по возможности выправлял обстоятельства, давал шанс, но всё оказалось напрасным. Женский алкоголизм — это почти всегда непоправимо.

Говорят, в 1946 году Симонов получил от Сталина поручение: провести встречи с писателями-эмигрантами первой волны и уговорить их вернуться на родину. Симонов отправился на Запад и взял с собой Серову. Франция. Париж. Встречи с Борисом Зайцевым, Тэффи, нобелевским лауреатом Иваном Буниным. Вокруг Бунина, как центра русской литературной эмиграции, всё и закрутилось. Сразу скажем, что миссия Симонова в Париже провалилась. И причиной этого провала якобы стала Серова. Основной целью Симонова и всего парижского предприятия был, конечно же, Бунин. Уговори его Симонов вернуться в Советский Союз, многие другие писатели потянулись бы за ним, как журавлиная стая за вожаком. Но во время встречи с Буниным Серова, тоже участвовавшая в беседе, будто бы улучила момент и шепнула Бунину, чтобы не верил заверениям Симонова и на родину ни в коем случае не возвращался, что там его ждёт несвобода, разочарование, а возможно, и лагерь… Похоже на анекдот, сочинённый «апрелевцами», но, возможно, нечто в этом роде в Париже в 1946 году всё же имело место. Потому как больше в зарубежные поездки Симонов жену не брал.

Что же касается Бунина и попыток советской стороны вернуть его на родину, то первая была предпринята в 1936 году при посредничестве Алексея Толстого. В своей книге «Бунин. Жизнеописание» А. К. Бабореко писал: «В октябре 1936 года приезжал в Париж из Брюсселя А. Н. Толстой. В Бельгии он участвовал в конгрессе защиты мира. В парижском кафе на Монпарнасе случайно (случайно ли?) встретился с Буниным; убеждал его возвратиться в Советский Союз; он сам живёт в роскоши, а Бунина встретят с колоколами. Возвратившись в Москву, А. Н. Толстой напечатал статьи, в которых писал, что “Жизнь Арсеньева” и другие произведения последних лет ничего не стоят».

Пожалуй, так, как жил «третий Толстой», в Советском Союзе не жил никто из писателей. Огромный особняк в центре Москвы. Прислуга. Огромные гонорары. Постоянные переиздания и постоянное присутствие на театральных афишах лучших театров обеих столиц и репертуарах областных и провинциальных театров. В Союзе писателей СССР он числился «графом» и действительно жил «барином».

Но десять лет назад с Буниным на тему возвращения разговаривать было сложно. Ещё не прожиты были нобелевские деньги. Его издавали, хорошо платили. Везде принимали. Буквально носили на руках. Так что дипломатия Алексея Толстого по поводу переезда в Советский Союз на этом фоне почти ничего не стоила.

Десять лет спустя, после пережитого в оккупации, после унижений и всяческих оскорблений, которые Бунин перенёс от фашистов, после голода в Грассе, разговор о возвращении был, конечно же, другим. Но и новое предложение Бунин не принял.

Миссия Симонова в Париже имела довольно сложную предысторию. 21 июня того же 1946 года в специальном выпуске «Союза советских патриотов» был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР от 14 июня 1946 года о восстановлении в гражданстве СССР подданных бывшей Российской империи, а также лиц, утративших советское гражданство, проживающих во Франции. После непродолжительной паузы перед эмигрантами выступил посол А. Е. Богомолов и вручил эмигрантам, согласившимся на возвращение, советские паспорта. Бунин на это собрание не пошёл. Среди русских тут же был распущен слух, что и Бунин «заявил о желании приехать в СССР». Более того, в эмигрантской печати появились интервью, в которых Бунин будто бы недвусмысленно подтверждал это. Бунину пришлось через прессу опровергать смысл фраз, которых он «и не думал произносить…».

Из книги А. К. Бабореко «Бунин. Жизнеописание»: «В Париже Бунин “не раз дружески виделся” с К. М. Симоновым. Московские власти послали его уговаривать Бунина вернуться “домой”. Вера Николаевна записала в дневнике 11 августа 1946 года:

“Вечером приезжал Симонов, приглашал на завтра на его вечер <…> Понравился своей искренностью, почти детскостью <…> Он уже в Верховном Совете, выбран от Смоленщины.

Симоновское благополучие меня пугает. Самое большое, станет хорошим беллетристом. Он неверующий. <…> Когда он рассказывал, что он имеет, какие возможности в смысле секретарей,