Дресс-коды. 700 лет модной истории в деталях - Ричард Томпсон Форд

после того, как разместила на YouTube серию популярных инструкций по макияжу: «Здесь все еще мало видео для внушительной аудитории исламских девушек, соблюдающих предписания, которые любят красоту и постоянно ищут косметику для себя…»[557] Афиа помогла создать новый образ для носящих хиджаб мусульманских девушек и для самой себя: «Когда я росла, я чувствовала, что все смотрят на меня свысока, потому что я ношу хиджаб. Макияж помог мне обрести уверенность в себе в хиджабе. Это мой способ самовыражения». В 2019 году Халима Аден стала первой моделью, демонстрировавшей купальник в Sport Illustrated, позировавшей в буркини.

Как и Афиа, Аден сделала так, чтобы дресс-код скромности выглядел гламурно и обольстительно, подчеркнув прикрытые волосы, руки и ноги шелками цвета драгоценных камней, макияжем и эффектными украшениями. Молодые девушки, носящие хиджаб, даже создали особую городскую поп-культуру: к примеру, группа, идентифицирующая себя как #Mipsterz (мусульманские хипстерши), представила музыкальное видео, в котором женщины катаются на скейтборде, жонглируют и делают стойку на голове в хиджабах и солнечных очках Jackie O, облегающих брюках-капри, джинсовых куртках, футболках с рок-концертов, на высоких каблуках и со сверкающими кольцами-кастетами на два пальца[558].

Законы религиозной скромности могут быть новыми для индустрии моды, но законы предложения и спроса ей хорошо известны. Люксовые бренды, такие как Dolce & Gabbana, Oscar de la Renta, Burberry и DKNY, предложили скромные наряды от-кутюр, тогда как H&M, Uniqlo, Zara и Macy’s выпускают скромную одежду для женщин с невысокими доходами[559]. «Скромная мода» – это растущая индустрия. По данным Global Islamic Economy Report, потребители потратили 254 миллиарда долларов на мусульманскую одежду в 2017 году. Мусульманки только на предметы скромной одежды потратили 44 миллиарда долларов. По оценкам, сегодня этот рынок уже стоит 373 миллиарда долларов[560].

Даже законы, запрещающие такую одежду, не повлияли на рынок. По данным предпринимательницы Ахеды Занетти, производящей буркини, ограничительные дресс-коды не снизили их продажи: «Когда на что-то налагают запрет, люди просто покупают больше таких вещей»[561].

Разумеется, у скромной моды есть свои критики. Но в глазах тех, кто считает хиджаб символом угнетения, никакие усилия сделать его модным не помогут обелить его. Дедушка и бабушка Нуры Афии, немусульмане, не одобряют ее хиджаб: «Было очень, очень тяжело носить платок при моей бабушке, да и до сих пор тяжело. Она действительно считает, что он меня подавляет»[562]. Через несколько часов после того, как Sports Illustrated объявил о том, что Халима Аден будет сниматься для ежегодного номера, посвященного купальникам, заявили о себе недовольные.

Журнал якобы «придает гламур фундаменталистским религиозным дресс-кодам»[563] и «прославляет символ угнетения»[564]. В 1998 году историк искусства и моды Энн Холландер так описала модную женщину в хиджабе: «Шелковый платок стискивает ее голову и уменьшает лицо, все, что выше плеч, непривлекательно, в этом весь смысл». Для Холландер, когда женщина сочетает хиджаб с модной одеждой, платок уничтожает выразительность других частей ансамбля: «Какими незаметными становятся прелести ниже шеи без личности, которая их представляет… Платок полностью обесценивает красивые ноги и изгибы торса, выставляемые напоказ современной одеждой. Женщина выглядит античной статуей Венеры без головы»[565].

Тем временем религиозные традиционалисты утверждают, что мода несовместима со скромностью, которая определяет хиджаб. Афиа столкнулась с неодобрением со стороны своих родителей и других мусульман из-за того, что она пользуется косметикой: «Некоторое время я прятала ее от родителей, на моей свадьбе папа накричал на меня из-за того, что я накрасилась… Люди говорили мне, что я не должна была этого делать»[566]. Поэтому Афиа решила отказаться от вестиментарных ограничений веры: «Я понимаю, почему женщины нашей веры решают снять платок: ведь тех, кто носит платок, в мусульманской общине всегда судят вдвойне… Они ожидают, чтобы мы были совершенными… Многие люди говорят, что мне не следует пользоваться декоративной косметикой, так как улучшение своей внешности противоречит ношению платка…»[567]

Точно так же, когда Хамила Аден появилась в Sports Illustrated в буркини, религиозные традиционалисты настаивали на том, что «цель хиджаба прикрыть. А это что такое? Она выставлена напоказ. Это мода, а не ислам»[568]. Жаловались и на то, что Sports Illustrated «пытается колонизировать и присвоить себе ислам. Это в высшей степени оскорбительно»[569]. Когда турецкая модная компания Modanisa провела свою первую Неделю скромной моды в Стамбуле в 2016 году, некоторые мусульмане протестовали против этого. «Весь смысл головного платка, который рассматривается некоторыми как простое удобство, это на самом деле символ целомудрия и идентичности, – сказал Эмин Нур Чакыр, лидер демонстрантов. – Головной платок, символизирующий позицию, исламскую идентичность, принесен в жертву ради моды…»[570]

Под роликом #Mipsterz один из комментаторов написал: «ЧТО? Хиджаб и облегающая одежда? Это кощунство!» Другой заметил: «Многие люди думают, что достаточно просто носить хиджаб… Девушки на видео – это то, что называется мусульманки на неполный день». Еще один критик утверждал, что «это не хиджаб, а настоящая насмешка над смыслом хиджаба. Этих дам никак не назовешь скромными, и они не уважают ислам».

Еще один комментатор проявил чувство юмора, как и авторы видео: «Нельзя кататься на скейте на каблуках. Пожалуйста, уважайте культуру скейтборда, сестры».

* * *

Когда старые религиозные законы сталкиваются с современной модой, верующие часто находят изобретательные, практичные решения, которые помогают соединить самовыражение с благочестием. Halakha, или ортодоксальный иудейский закон, требует, чтобы замужние женщины прикрывали волосы. Это ограничение похоже на ношение хиджаба, и у них общие корни, так как обе эти религии авраамические. Многие ортодоксальные иудейские женщины используют уловку, которая удовлетворяет требования религиозного дресс-кода и их собственное чувство стиля. Они носят парик-шейтель, который практически неизвестен тем, кто не входит в ортодоксальную иудейскую общину.

Модные женщины обсуждают свои парики так, как другие женщины говорят о своих парикмахерах: «Когда женщины собираются на свадьбе или на вечеринке, они спрашивают: “Где ты купила туфли, платье и парик?”» Одна женщина описывает свой шейтель как «сделанный на заказ шедевр за 1200 долларов с длинными шелковистыми прядями, окрашенными в насыщенный, глубокий шоколадный цвет… Несомненно, это сексуально выглядящий парик»[571]. Многие даже делают укладку парика.

По данным The New York Times, салон на Мэдисон-авеню, предлагающий услуги по укладке шейтеля, берет за это не менее 600 долларов. «Ортодоксальные женщины хотят что-нибудь современное и реалистичное и не хотят, чтобы парик выглядел как парик», – говорит Марк Гаррисон, владелец салона[572]. Знаменитый парикмахер-стилист Фредерик Феккей полагает, что для того, чтобы поддерживать правдоподобие, «ортодоксальной женщине следует иметь несколько париков. Реальная стрижка отрастает на разную длину. Вам нужны парики разной длины». «Я хочу, чтобы мой парик выглядел в точности как мои волосы», – настаивала одна молодая женщина[573].

Там, где некоторые видят акцент на форму соблюдения религиозных ритуалов, а не на их суть (некоторые задаются вопросом, не противоречит ли парик, который выглядит в точности как свои волосы женщины, собственно цели покрова), другие усматривают разумную адаптацию традиционных строгостей к современному мировосприятию. К примеру, в колонке советов для ортодоксальных иудеев был задан вопрос: «Не является ли ношение парика бессмысленным, особенно если парик красивее природных волос?»[574]

Колумнист встал на сторону женщин, носящих шейтель, полагая, что ношение парика не более предосудительно, чем ношение сорочки с рукавами телесного цвета[575]. По мнению ребе Рафаэля Гроссмана, председателя Совета раввинов Америки, практика эта противоречивая, но кошерная: «Есть власти, которые резко против. Парик как будто противоречит базовому принципу не разжигать желания. Но с моей точки зрения, это приемлемо… хотя женщине следует избегать ношения парика, который может показаться излишне чувственным»[576].

Los Angeles Times написала, что Штерни Лискир, жена раввина, носящая «стильный парик насыщенного рыжего цвета со стрижкой боб и короткой челкой»,