Никита Хрущев. Вождь вне системы - Нина Львовна Хрущева

15, 26 июля 1953

[РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 171. Д. 464. Л. 107–108]

И все же расправа над Берией — направленная на борьбу со сталинскими методами и, по иронии, их использующая — ознаменовала конец самой жестокой советской эпохи. После его казни проигравшие в дальнейшей борьбе за власть больше не погибали, а террор охранительных органов перестал использоваться для уничтожения высокопоставленных коллег. Политбюро в интересах собственного выживания само лишило себя мощного сталинского инструмента по обеспечению лояльности.

Империя безопасности Берии была срочно демонтирована, и ее службы были реорганизованы в Комитет государственной безопасности, который теперь подчинялся ЦК КПСС. У ведомств внутренних дел больше не было полномочий судить и наказывать; они могли только расследовать и арестовывать. А для реализации программы создания атомного оружия, раньше подотчетной Берии, создали отдельное Министерство среднего машиностроения, сделав даже режимные разработки частью общей государственно-партийной системы, а не полномочием органов.

Устранение Лаврентия Павловича — угрозы «коллективному руководству» — стало концом диктатуры. Поначалу Маленков и Хрущев по-дружески договорились о разделении власти над государством и партией, вместе подписывая документы от Совета министров и ЦК. На первом послебериевском сентябрьском пленуме в 1953 году Маленков предложил сделать отличительную приставку к должности секретаря — «первый», закрепив таким образом положение Хрущева как главного партийца.

Глава 8

Маленков и Хрущев: оттепель и перепады температур

Решаясь на приход оттепели и идя на нее сознательно, руководство СССР, в том числе и я, одновременно побаивалось ее: как бы из-за нее не наступило половодье, которое захлестнет нас и с которым нам будет трудно справиться… Опасались, что руководство не сумеет справиться со своими функциями и не сможет направлять процесс изменений по такому руслу, чтобы оно оставалось советским. Нам хотелось высвободить творческие силы людей, но так, чтобы новые творения содействовали укреплению социализма. Вроде того, что, как говорят в народе, и хочется, и колется, и мама не велит.

Хрущев Н. С. Время. Люди. Власть

Первая елка в Кремле. «Открылся ГУМ». Новый тандем и «коллективное руководство». Послабления в политике и перемены в культуре. «Коммунистический клуб» регионалов в пользу Хрущева. Поднятие целины. Отстранение Маленкова

В 1953 году Хрущев решил, что, раз Московский Кремль — один из главных символов советской власти, его надо открыть для массовых посещений. Кремль закрыли при Ленине, когда туда переехали члены правительства. Теперь он предлагал выселить живущих там политбюровцев — Ворошилова, Кагановича, Молотова, Микояна. Тогда же в Георгиевском зале Большого Кремлевского дворца прошла первая Новогодняя елка. Раньше ее проводили в Доме союзов; конечно, не для всех желающих, а для детей начальников, для отличников и передовиков. Но теперь праздник в Кремле стал началом новой эпохи. Не все были согласны. Ворошилов, который жил в Кремле дольше других, особенно противился — из соображений безопасности. «Климент Ефремович, ты боишься людей, что ли? Что они тебе бок откусят?» — шутил Хрущев.

Приглашение Ю. Л. Хрущевой на новогоднюю елку в Кремле

1958

[Семейный архив автора]

К слову, Ворошилов задержался там еще на десять лет, переехал только в 1960-х, потому что «откусили бок», а так бы еще сидел лет десять, рассказывала тетя Рада: «На обсуждении в Президиуме он молчал. Моя знакомая — дочь его охранника — сказала, что дома, когда получил постановление, был зол. „Как раз бумага в туалете закончилась, пригодится“. Вячеслав Михайлович Молотов, кстати, сразу выехал».

Ворошилов был популярен, «первый красный офицер», как пелось в «Марше Буденного». В Кремль пустили людей, и они его подкарауливали, чтобы поговорить, а он раздражался, не готов был в любой момент с народом общаться. На работу было близко, но приходилось ездить на ЗИМе. В машине его тоже окружали; однажды ее сильно толкнули и помяли бок. «Климент Ефремович разозлился окончательно и съехал».

Никита Сергеевич, наоборот, любил гулять среди людей по переставшему быть режимным Кремлю. С тех пор до отставки первого секретаря посетители могли в обеденный перерыв натолкнуться на него, прогуливающегося по Сенатской или Троицкой площадям или отдыхающего на скамейке в Александровском саду. Несколько раз в Америке я получала по почте фотографии с ним от бывших туристов. Они тогда впервые смогли посетить Советский Союз и были шокированы присутствием Хрущева среди прогуливающихся людей. Они-то думали, что все в СССР засекречено.

Товары в ГУМе

Середина 1950-х

[Из открытых источников]

Открылся не только Кремль. Символично, что на следующий день после казни Берии открылся и ГУМ. Микоян, многие годы отвечающий за снабжение и торговлю, возглавил реконструкцию торговых рядов после смерти Сталина, посчитав, что, как и открытие Кремля, это покажет прозрачность «коллективного руководства». Раньше из-за близости к Красной площади магазин считался режимным объектом с ведомствами и кабинетом самого главы госбезопасности на Первой линии. Теперь там висела советская реклама и продавались разнообразные, и даже иностранные, ткани, туфли, посуда, мебель.

Тогда же Юля Хрущева и Нина Буденная со всем классом прогуляли химию, пошли за особенным мороженым в новый торговый рай. «День был прекрасный, мы изучали вывески, ходили по рядам, гуляли по Красной площади, был снег и солнце», — вспоминали они. Но дома им влетело, особенно Юле. Нина Петровна не допускала таких вольностей. Хотя прогулял весь класс, звонили всегда только им, Хрущевым и Буденным, жаловались, что дети руководителей подают плохой пример.

Г. М. Маленков и Н. С. Хрущев. Маленков в элегантном костюме вместо привычного сталинского френча

1954

[Семейный архив автора]

При переселении руководителей государства из Кремля Молотов первым перебрался на Грановского. A Маленков, чтобы освободить там квартиры для других начальников, затеял строительство двухэтажных особняков для членов Политбюро на Ленинских горах — на Воробьевском шоссе (улица Косыгина). Как-то он позвал Хрущева — любителя природы — вместе посмотреть на эти новые утопающие в зелени дома, которые проектировали Воля Маленкова и ее муж-архитектор. Строительство шло неспешно и обстоятельно, и Георгий Максимилианович, который хотел жить рядом с партийным другом, подобрал им обоим городские особняки с садиками. Хрущев ненадолго въехал в дом номер 3 по Еропкинскому переулку, а сам Маленков поселился в Померанцевом, 6.

Мама рассказывала: «Пока политика не взяла свое, они так любили друг друга, все время были вместе. По привычке опасаясь ушей Берии, а потом оценив удобство близости, они и калитку проделали в заборе между двумя