Письма. Том первый - Томас Клейтон Вулф

Я бы хотел, чтобы во мне было что-то такое, что сломалось бы, что разрушилось бы полностью; но все, что я чувствую сейчас, это то, что я хотел бы, чтобы мое сердце разорвалось, но в нем слишком много гранита – оно никогда не разорвется.

И если во мне есть что-то великое, я верю, что оно выходит наружу сейчас. Я верю, что любовь делает из меня мужчину. Надеюсь, ты не станешь смеяться и над этим. Я принял все безропотно, попрощался с ней, сказал, чтобы она не волновалась, что я из тех людей, для которых подобные вещи мало что значат, и что через несколько дней все пройдет. Потом я ушел и оставил ее.

Что ж, я переживу это так же, как переживают подобные вещи гордые страстные глупцы моего сорта… Ты не должна думать об этой женщине ничего, что не соответствует действительности: я говорю тебе сейчас и всегда буду готов подтвердить это, что она замечательный, хороший и красивый человек. Кроме того, поскольку, полагаю, ты всегда связываешь любовь и брак, скажу тебе, что у меня никогда не было ни малейшего намерения жениться на ней или на ком-либо еще. Она старше меня на пять лет, а по отношению к миру она – ребенок. Она из богатой старинной бостонской семьи, которая всю жизнь держала ее под замком.

[письмо обрывается на этом месте]

Джулии Элизабет Вулф

Париж, 28 января 1925 года

Дорогая мама:

Сегодня я получил письмо от Фреда, которое меня очень огорчило, потому что в нем содержалось первое известие о болезни Мейбл. Я написала им обоим, а теперь пишу тебе; к тому времени, когда это письмо дойдет до тебя, ты будешь иметь в руках второе, в котором ты узнаешь большинство новостей о моей деятельности с тех пор, как я уехал из Англии. Не беспокойтесь о присланном вами чеке, который я потерял; он в полной сохранности – я сразу же запросил платеж, но мне уже сообщили в здешнем Американ Экспресс и в другом банке, что обналичить его будет невозможно. Мне только жаль, что это доставило вам неприятности; жаль также, что я был вынужден послать вам такую длинную телеграмму, но я не хотел, чтобы вы волновались или думали, что я зря потратил деньги. В последнем письме я рассказал вам о чемодане, а также о том, что я закрылся в доме и закончил писать свою пьесу. Сейчас я ее пересматриваю, переделываю и делаю как можно лучше, прежде чем отправить в Америку. Потом я займусь написанием рассказов – дешевых рассказов, если понадобится, – чтобы заработать денег.

Завтра я еду на юг, в маленькое местечко на Средиземном море под названием Сен-Рафаэль, где живут люди из Северной Каролины, профессор [профессор Арнольд из университета Северной Каролины] из университета и его семья. Он написал мне, что может снять для меня комнату. Там будет дешево, тихо, и я смогу работать.

В прошлом письме я говорил тебе, что думаю поехать на юг в большом туристическом автомобиле, который наняли мои друзья. Это было бы очень приятно, и я бы увидел большую часть страны, но я решил отказаться от этого, главным образом потому, что у меня будет очень мало времени для работы, путешествуя по стране; и потому, что у всех этих людей гораздо больше денег, чем у меня, и я боюсь, что это окажется слишком дорого. К тому времени, когда я прибуду на юг, а это долгий путь в 600 миль, у меня останется совсем немного денег, которые вы прислали. Но я обещаю вам, что смогу прожить там менее чем на 100 долларов в месяц, а если понадобится, то и на 70 или 80 долларов; ведь я не буду путешествовать, и жить будет дешевле.

Я не потратил деньги впустую; я немного путешествовал, вы должны помнить, в Англии и во Франции, и большую часть времени жил в Лондоне и в Париже. К моему глубокому сожалению, я вынужден просить вас о чем-либо, но если бы в ближайшие пять-шесть месяцев вы позволили мне получить не более 500 долларов, я мог бы увидеть Южную Францию, Италию и выполнить свою работу.

Когда я уезжала из дома, помнишь, мы договорились, что я буду уезжать как можно дальше сам и что я буду просить о помощи, когда деньги закончится. Я хочу, чтобы ты поняла, мама, что я даю себе последний отчаянный шанс, прежде чем вернуться к преподаванию. Я верю, что смогу зарабатывать на жизнь преподаванием в любое время, но я хочу избежать этого, если хоть по какой-то возможности смогу добиться успеха благодаря тому, что пишу. У меня нет ничего на свете, кроме двух рукописей и желания продолжать. Пожалуйста, если вы в состоянии, побудьте со мной еще немного.

Я хотел бы обратить ваше внимание на то, что есть определенное преимущество в том, чтобы знать французский язык достаточно хорошо, чтобы говорить на нем. За семь недель я приобрел достаточно знаний, чтобы передвигаться и понимать друг друга. Полагаю, что еще через два-три месяца я буду говорить бегло. Во всяком случае, я буду знать достаточно, чтобы преподавать начальный французский в подготовительной школе или университете.

Мне сказали, что деньги можно отправить по телеграфу из расчета 100 долларов за 90 центов. Если можете, сделайте это, когда получите это письмо, если вы еще не отправили письмо с деньгами. Прошло уже около трех недель с тех пор, как я отправил телеграмму с просьбой о деньгах; к тому времени, когда я совершу долгий путь на юг, большая часть денег, которые вы прислали, уже исчезнет. Я буду держаться до тех пор, пока не получу весточку.

Думаю, лучше и быстрее всего будет отправлять почту в здешнюю Американ Экспресс; ее сразу же переправят мне, где я нахожусь.

Я устал и волнуюсь; надеюсь, Мейбл снова встанет на ноги. Во всяком случае, я убежден, что самое мудрое решение для меня – это остаться здесь и работать, по крайней мере, еще три-четыре месяца. Все, что у меня есть, – это вера в себя; вы должны постараться помочь мне сохранить ее, хотя бы на какое-то время, в надежде, что все может измениться к лучшему.

Я искренне верю, что написал хорошую пьесу; теперь приступил к рассказам.

Пожалуйста, мама, решите, можете ли вы позволить себе помочь мне в той мере, о которой я упоминаю; и позвольте мне какое-то время жить без дополнительной денежной тени, нависшей надо мной.

Я посылаю