Туринская плащаница. Свидетель Страстей Христовых - Жан-Кристиан Птифис

Как бы то ни было, впечатляющего веера научных совпадений достаточно, чтобы подтвердить подлинность трех реликвий[403]. Поскольку они контактировали с одним и тем же человеком, они подкрепляют друг друга, в очередной раз обнуляя результаты C-14. Да и можно ли датировать старые ткани, настолько загрязненные, пересекшие столько стран и претерпевшие столько превратностей, включая, в случае Хитона, долгое пребывание в земле?

Никакой фальсификатор не смог бы так безупречно подделать все три предмета, как признают все, кто просеял эти реликвии через сито всех известных техник исследования. Доказательства в пользу подлинности достигают порогов, ранее невиданных в исторической и археологической сфере[404]. Вот вердикт науки, увы, неизвестный широкой публике.

На этой великой тайне спотыкаются исследования с самых первых шагов научного анализа в 1898 году. Идея естественного процесса химической природы зародилась очень рано, вместе с гипотезой Поля Виньона об эвапорографии, отпечатками растений, найденными в гербариях Жана Фолькрингера, или следами пота на старой одежде.

После краха этих теорий исследователи обратились к редчайшим случаям изображений тел, появившихся на погребальных тканях, в частности на пелене, найденной в некрополе на горе Антиноя в Среднем Египте при раскопках, которые провел в 1901 и 1902 годах археолог Альбер Гейе. «Важнее всего, – писал он, – пелена на лице, сложенная вчетверо и несущая на себе четыре отпечатка лица, к которому была приложена. Эти отпечатки образуют нечто вроде бурых пятен, где выступающие части лица выделяются черным цветом теней. По мнению специалистов, эти пятна вызваны воздействием благовоний, использованных при погребении»[405]. Этот вышитый саван был выставлен в музее Гиме в 1902 году. «Можно отчетливо различить овал лица и положение волос, – писал в то время журналист Жорж Монторгёй. – При некотором внимании и, возможно, волнении кажется, что различаешь неясные контуры глаз, рта и носа»[406].

К сожалению, нет ни одной фотографии этого лица, и никаких научных исследований не проводилось. Изображение было, судя по всему, намного грубее, чем на Плащанице. Также и с отпечатками, найденными в 1950 году в могиле ливанского отшельника Шарбеля Махлуфа в монастыре Святого Марона в Аннайе. При эксгумации в 1927 году на нетленное тело знаменитого святого, сочившееся потом и кровью, положили полотно. И на нем различили некоторые очертания его лица и рук. Но и здесь никакого сравнения со святой Плащаницей.

Кто-то по-прежнему продолжал искать роль, которую мог сыграть в формировании изображения кислотный пот агонии, смешанный с соком алоэ и смирной или же лавандой, которая, как говорят, содержалась в ароматном масле, которым умастили тело. Желтоватая окраска волокон предположительно проявилась лишь позже. Попытки демонстрации, которые предпринимали, в частности, Джудика-Кордилья (1939), Романезе (1941), Скотти (1941), Интроджилло (1983) или Морони (1987), дали лишь смутные изображения, полученные прямым контактом, с грубыми искажениями, и не позволили воспроизвести части тела, удаленные от ткани[407]. Кроме того, эти эксперименты не могли объяснить крайне поверхностный характер проникновения в волокна. В опытах ткань пропитывалась в глубину. Отсюда гипотеза эксперта по прикладным наукам Марселя Алонсо о диффузии пота мертвого тела по волокнам, что могло бы объяснить трехмерность изображения. Увы, до сих пор не было проведено никаких экспериментальных проверок.

В 1995 году, вдохновившись феноменом, который веком ранее описал британский химик Уильям Джеймс Расселл, показавший необыкновенное появление объектов на чувствительных фотографических эмульсиях благодаря присутствию перекиси водорода, Алан Миллс задумался о похожем процессе самоокисления. Бактерии на коже, волосах и бороде человека Плащаницы предположительно произвели перекись водорода, которая, по его мнению, стала причиной возникновения изображения, а в качестве активного вещества выступил крайне нестабильный молекулярный кислород, именуемый синглетным[408]. Тем не менее эта теория предполагала начало разложения трупа внутри Плащаницы, полностью опровергнутое научными наблюдениями. Кстати, то же относится и к гипотезе Рэймонда Роджерса, по мнению которого изображение сформировалось от реакции крахмала в волокнах при контакте с амином, исходящим от кожи субъекта.

Все эти объяснения, весьма сложные для непосвященного и основанные на диффузии испарений от химических веществ, выделяющихся из тела, встречают одно серьезнейшее возражение: эти испарения могли произвести идеальное изображение как без эффекта направления, даже в удаленных от ткани зонах?

В 1900 году архивист Артюр Лот, впечатленный фотографиями кавалера Пиа, посвятил Плащанице отдельную работу, в которой впервые выдвинул гипотезу о возникновении изображения из-за электростатического разряда большой силы:

«Опыты неоднократно показали, что электричество в своей наиболее банальной форме – молния – способно запечатлевать изображения. В различных обстоятельствах на теле или конечностях людей, пораженных молнией, находили точный рисунок окружающих предметов, в особенности деревьев, под которыми эти несчастные имели неосторожность укрыться. Также было отмечено, что отпечаток возникает и на других субстанциях помимо кожи – например, на тканях или сухих древесных листьях, на стекле, и в последнем случае может даже оставить изображение людей»[409].

Известно, что Евангелие от Матфея апокалиптическим языком рассказывает о редком событии, случившемся через день после смерти Иисуса и его положения во гроб: «По прошествии же субботы, на рассвете первого дня недели, пришла Мария Магдалина и другая Мария посмотреть гроб. И вот, сделалось великое землетрясение». По мнению Франческо Латтаруло, тело Иисуса поляризовалось от электростатических разрядов, и под воздействием ближайших скальных слоев, богатых кварцем, некое поле спроецировало его изображения на Плащаницу[410]. Увы, эксперимент, проведенный другим исследователем, Джованни де Лизо, во время реального землетрясения не дал удовлетворительных результатов.

Также возникала мысль об электростатическом разряде, именуемом коронарным эффектом, или эффектом короны, и вызывающим появление голубоватых светящихся точек, которые можно наблюдать вокруг воздушных кабелей, проводящих ток высокого напряжения. Профессор Фанти в какой-то момент заинтересовался таким объяснением. Но и здесь не вышло ничего убедительного.

Многие исследователи пришли к заключению, что лишь исходящее от тела излучение может объяснить возникновение изображения и его характеристики: практически полное отсутствие искажений во всей анатомии, видимость некоторых подробностей скелета сквозь мягкие ткани, в частности костей фаланг и зубов, как установил доктор Алан Уонгер. Но что это за излучение? Джон Хеллер в «Докладе о Туринской плащанице» (Report on the Shroud of Turin), опубликованном в Бостоне в 1983 году, выдвинул несколько предположений: интенсивное ультрафиолетовое излучение, гамма-излучение, рентгеновское излучение. Однако эксперименты показали, что требовалось направленное излучение, подобное лазеру, так как, очевидно, источник излучения распространял бы его во все стороны. Попытки применить углекислотный лазер, испускающий инфракрасное излучение, потерпели неудачу: волокна целлюлозы набухали и взрывались. Итальянские ученые, в том числе П. ди Ладзаро, Д. Мурра и А. Сантони, прибегли к ультрафиолетовому эксимер-лазеру XeC1, чтобы посредством очень кратких импульсов низкой энергии получить, избегая обугливания ткани, окрашивание льна, переходящее от желтого к бурому, но все же слишком темное и плотное по сравнению с предельной легкостью изображения с Плащаницы. Они добились лучшего результата с эксимер-лазером ArF,