Записки придворного. Изысканные обычаи, интеллектуальные игры и развлечения итальянского общества эпохи Возрождения - Бальдассаре Кастильоне

И наконец, встречаются мужчины, которые склонны любить только тех женщин, кто внешне и в своих движениях каждым своим жестом воплощают необычайные элегантность, благородные манеры и особенное знание, как будто в них собрались все привлекательные свойства мира. Как в прекрасном цветке, славящемся своим превосходством перед остальными.

Так, если моя придворная дама не имеет достаточного количества любовников, которые исходят из дурных посылов, она никоим образом не останется без возлюбленного. Ведь у нее не будет недостатка в той любви, что вырастает как из ее достоинств, так и уверенности ее любовника в них. В то время как они и сами знают, что достойны того, чтобы она их любила».

60. Мессир Роберто попытался дальше возражать, но синьора герцогиня настаивала, что он не прав, поддерживая тем самым доводы синьора Джулиано, а затем продолжила: «У нас нет причин жаловаться на Джулиано, я действительно верю, что описанная им придворная дама должна стать равной придворному, обладая даже некоторым преимуществом. Ведь он наделил ее любовью, что не сочли нужным сделать эти синьоры для своего придворного».

Тогда вступил Унико Аретино:

«Конечно, необходимо научить женщин любить, но мне редко доводилось видеть тех, кто знает, как это делать. Поскольку практически все они соединяют свою красоту с жестокостью и неблагодарностью по отношению к тем, кто служит им самым преданным образом и заслуживает награду в виде их любви благодаря благородному своему происхождению, нежности и достоинствам. Часто они отдаются как добыча мужчинам глупым, низким, ничем не примечательным, которые не только не любят их, но, напротив, ненавидят.

Итак, чтобы избежать подобных печальных ошибок, возможно, лучше всего было бы научить их сначала выбирать мужчину, который заслуживает того, чтобы его полюбили, и лишь затем научить, как его любить, что не совсем необходимо, если речь идет о мужчинах, которые знают себе цену.

Подобному мне и самому доводилось быть свидетелем. Ведь любовь научила меня только видеть и поклоняться божественной красоте и ангельскому поведению дамы, хотя я и не был искусен в этом. Думаю, что так происходит со всеми, кто любит искренне. Поэтому лучше научить придворного, как ему следует поступать так, чтобы его полюбили, чем научить его, как любить».

61. Тут вмешалась синьора Эмилия: «Тогда поговорите об этом без промедления, синьор Унико».

Тот ответил: «Полагаю, что благосклонность дамы можно завоевать следующим образом. Нужно стремиться угодить и удовлетворить ее. Учитывая, что дамам нравится и доставляет удовольствие. Ведь часто случается так, что они хотят настолько странные вещи, что не найдется мужчины, который бы предугадал это. Иногда и они сами не знают того, что хотят. Ведь вы сами женщина, синьора, так что вам наверняка известно то, что удовлетворит женщин, возьмите на себя эту задачу и окажите обществу эту милость».

Тогда синьора Эмилия сказала: «Вы всегда пользуетесь особой благосклонностью женщин, потому что вам известны все подходы, с помощью которых достигается их благосклонность, вот почему необходимо, чтобы вы научили их».

«Синьора, – ответил Унико, – я бы сначала предупредил возлюбленного, чтобы он удостоверился в том, что вы не влияете на ту даму, чьей милости он ищет. Ведь благодаря тем добродетельным качествам, что природа однажды вложила в меня, наряду с искренней любовью, что однажды мне довелось испытать, я бы стал обладать такой властью, которая заставила меня полюбить точно так же, как вы станете меня ненавидеть».

62. Вот что ответила Эмилия:

«Синьор Унико, Господь запрещает, чтобы я даже помыслила, и еще в меньшей степени сделала, что-нибудь, чтобы заставить вас ненавидеть, кроме понимания того, что я не должна этого делать. Ведь ясно, что нельзя совершить невозможное. Поскольку вы принуждаете меня говорить о том, что доставит удовольствие женщинам, скажу об этом. Если же вам не понравится сказанное, вините себя.

Теперь скажу о тех, кто хотят любить, кого следует любить и кем быть любимыми. Существуют две вещи, достаточные, чтобы добиться благосклонности женщин.

Чтобы отвести ваши обвинения, должна сказать, что всем известно и ясно, когда вас действительно любят. Ежели бы вы любили так искренне, как о том говорите, я стала бы в том сомневаться, не говоря об остальных. Ведь если вы станете проявлять себя настолько влюбчивым, то на вас обратят свой взор многие женщины. Известно, что великие реки, делящиеся на множество частей, становятся мелкими ручейками, так и дарующий себя не одному объекту рискует потерять свою силу.

Но все ваши стенания, жалобы на неблагодарность женщин, разговоры о неблагодарности женщин, которым вам доводилось служить (что весьма правдоподобно, учитывая ваши большие заслуги), являются способом укрытия тех любезностей, удовольствий и наслаждений, каковые вы приобрели от любви, чтобы уверить женщин, кто любил вас и отдались вам в надежде, что вы не выдадите их.

Так что и они довольны, что вы так открыто проявляете притворную любовь к другим, чтобы скрыть истинную любовь к ним. Итак, если женщина, которую вы якобы любите, не готова поверить в это, как бы вам того ни хотелось, то причина кроется в том, что ваше умение любить становится известным, но вовсе не оттого, что я якобы выношу вас».

63. Тогда синьор Унико заметил: «Мне бы не хотелось снова доказывать несостоятельность ваших высказываний, потому что я наконец осознал, что такова моя судьба, что мне верят, когда я говорю правду, равно как и ваша в том, что вам поверят, когда вы говорите неправду».

«Точнее скажите, синьор Унико, – ответила Эмилия, – что вы не любили так, как вам бы хотелось, чтобы мы в это поверили. Ведь если бы вы любили, все ваши помыслы были бы направлены на то, чтобы доставить удовольствие своей возлюбленной даме и хотеть того же, что хочет она. Потому что таков закон любви, но вы так жалуетесь на нее, что указывает на подлог, как я сказала. Или же действительно является доказательством того, что вы хотите того, чего не хочет она».

«Вовсе нет, – ответил Унико, – на самом деле я хочу того же, что хочет дама, что и является доказательством того, что я люблю ее. Но я жалуюсь на то, что она не хочет того, чего я хочу, что является знаком того, что она не любит меня, в соответствии с теми правилами, которые вы установили».

Эмилия ответила: «Он, тот, кто влюбляется, сначала должен начать удовлетворять свою возлюбленную и подчиняться полностью ее желаниям, позволяя ей управлять им. Ее желания превращают его в раба, внутренне склоняясь к послушанию, даже не думая о том, чтобы возразить возлюбленной, даже если это