Записки придворного. Изысканные обычаи, интеллектуальные игры и развлечения итальянского общества эпохи Возрождения - Бальдассаре Кастильоне

«Очевидно, – ответил Унико, – я стану совершенно счастливым, если смогу управлять ее душой».

64. Тогда мессир Бернардо прервал его и заметил:

«Очевидно, что тот, кто действительно любит, направляет все свои мысли на служение своей даме и доставление ей удовольствия, не выказывая при этом своего отношения другим. Ведь далеко не всегда удается реализовать свое любовное служение.

Мне кажется, что кроме любви и служения оказывается необходимым выказать свои чувства, так что даме станет совершенно ясно, что ее любят, однако так сдержанно, чтобы он выказал свое уважение к ней. Поскольку вы, синьора, начали рассказывать, как душа возлюбленного должна быть послушной служанкой ее возлюбленного, то умоляю, чтобы вы раскрыли также ваш секрет, мне он кажется необычайно важным».

Синьор Чезаре рассмеялся и сказал: «Если возлюбленный настолько скромен, что стыдится своей любви, пусть он напишет о ней своей возлюбленной».

К сказанному синьора Эмилия добавила: «Нет, если он настолько рассудителен, то должен быть уверен в том, что не оскорбит ее, захотев открыться перед ней».

Тогда вступил синьор Чезаре: «Всем женщинам хотелось бы, чтобы в них влюблялись, даже если они собираются отказать тому, кто делает это».

Добавил свое мнение и Джулиано: «Вы совершенно не правы, поэтому не стану советовать придворному поступать подобным образом, только в том случае, если он будет уверен, что его не отвергнут».

65. «Тогда что же ему делать?» – спросил синьор Гаспаро.

Джулиано продолжил: «Если он красноречив или искусен в письме, пусть проявит себя подобным образом, причем с такой сдержанностью и настолько осторожно, что уже первые слова воздействуют на нее и затронут настолько неоднозначно ее желания, что оставят место и возможности, чтобы она смогла увидеть, что он выражает свою любовь. Так что в случае затруднений он может отступить и притвориться, что вовсе не хотел идти до конца. Чтобы безопасно насладиться той интимной лаской и кокетством, какие женщины часто даруют тому, кто, как они считают, принимает их как знаки дружбы. Затем же отступают тотчас, как только обнаруживают, что их воспринимают как проявления любви. Вот почему те мужчины, кто слишком торопится и решается вести себя слишком бесцеремонно, выражая гнев и упорство, часто теряют все свои преимущества, причем заслуженно. Ведь любая благородная дама ожидает поклонения от него, он же грубо добивается ее, прежде чем послужить ей.

66. Следовательно, с моей точки зрения, вот как придворный должен выказать свою любовь даме: скорее в своей манере поведения, чем на словах. Ведь поистине основная привязанность возлюбленного иногда проявляется в знаках, почитании, кротости, чем в тысяче слов. Превратив затем свои глаза в преданного представителя, несущего послания своего сердца, поскольку они часто проявляют страсть и она становится более явной, чем словесные послания или другие эпистолы.

Так что они не только открывают свои думы, но и разжигают любовь в сердце возлюбленной. Потому что те скорые настроения, что испускаются из глаз, произведенные рядом с сердцем, входят снова через глаза (как будто поражают цель, как стрела мишень). Наконец достигая сердца, как будто своего убежища, смешиваясь там с другими думами и с едва уловимым количеством крови, которое находится в них. Они поражают тело рядом с сердцем, из которого происходят, согревают его, делают себе подобным и готовым воспринять впечатление от образа, который привнесли с собой.

Странствуя туда-сюда по пути от глаз к сердцу, принося обратно трут и сталь красоты и грациозность, постепенно эти посланцы раздувают дыханием желания тот огонь, что так пылко сверкает и никогда не перестает гореть, потому что они всегда подносят ему источник надежды, питающий его.

Вот почему следует обязательно сказать, что глаза – проводники в любви, особенно если они сердечные и мягкие, темные, яркого света и наполнены добротой. Или голубые, веселые и смеющиеся, настолько проницательные во взгляде, прозорливые, что через них можем проникнуть в самое сердце.

Они находятся в ожидании точно так же, как солдаты скрываются в засаде, и если форма всего тела прекрасна и хорошо сложена, она привлекает и завлекает любого, кто смотрит на нее издалека. Как только же он приближается, его глаза поражают и очаровывают, как зелье чародея. Особенно когда посылают свои лучи прямо в глаза возлюбленного в тот момент, когда те смотрят на них.

Потому что чувства встречаются, и в подобном сладком созвучии каждый получает свойства другого. А если глаз поврежден, глядя в упор, проникаемся болезнью другого. Вот как, я полагаю, наш придворный в основном и должен выказывать любовь своей даме.

Верно и то, что, если глаза искусно не направлять, они часто совершенно раскрывают любовные желания человека тому, кому в меньшей степени он хотел бы их доверить. Ведь через них явно просвечивает та пылкая страсть, которую (стремясь открыть только возлюбленному) любовник часто раскрывает тем, от кого в первую очередь хотел бы ее скрыть. Поэтому он, тот, кто способен поступать разумно, управляет собой осторожно и следит за временем и местом, удерживаясь, когда необходимо, от подобного напряженного взгляда, становящегося сладчайшей пищей. Ведь открытое сердце трудно применимо в современной жизни».

67. На сказанное граф Людовико ответил:

«Иногда даже открытость не приносит вреда, ведь в этом случае люди часто думают, что подобное любовное дело не склоняется к тому концу, какого желает любовник, видя, что практически не предпринимается никаких усилий, чтобы скрыть его. В равной степени не делаются попытки сделать его известным.

Итак, человек приобретает некую свободу, побуждающую его говорить открыто со своей возлюбленной и находиться с ней, не вызывая никаких подозрений. Проигрывают те, кто пытаются скрыть чувства, надеясь тайно приблизиться к награде, скрываемой от других.

Более того, мне часто доводилось видеть, как пылкая любовь вырастает в сердце женщины к мужчине, к которому она сначала не питала никаких привязанностей, только после того, как она слышит, как многие полагают, что они влюблены. Мне кажется, что причина сказанного в том, что если существует такое общее мнение, то для женщины оно оказывается вполне достаточным, чтобы она поверила в то, что мужчина достоин ее любви. Как будто сообщение делает послания от влюбленного более правдивыми и убедительными, если бы он смог послать письма и подтвердить сказанное на словах или кто-то другой сделал это за него.

Сделаем вывод, что подобные сообщения иногда не приносят вреда, а, напротив, только помогают».

Джулиано ответил:

«Любовные истории, о которых сообщил их исполнитель, ставят человека перед лицом большой опасности, на которую указывают пальцем. Поскольку он оказывается тем, кто