Творцы истории. Кто, как и почему сформировал наше представление о прошлом - Ричард Коэн

читают теперь, но его метод – то, как он оценивал факты – выдержал испытание столетиями. Ранке, отдававший дань естественным наукам, завел среди историков обыкновение воздерживаться от этических суждений о прошлом (примерно об этом позднее сказал Эйнштейн: большая наука всегда беспристрастна[482]). Итак, он продолжал упорно трудиться, публикуя статьи о внутренней и внешней политике (большую часть которых сам же старательно сочинял), но издание – скучное, академичное, высокопарное – так и не завоевало по‐настоящему широкой аудитории. Год спустя Ранке сложил полномочия, а в 1836 году журнал перестал выходить. Впоследствии, вернувшись в свой кабинет и размышляя о своей вероятной роли в жизни страны, он заключил, что задача политика – взяться за работу там, где кончил свои труды историк. Ученый, обдумывая события прошлого, укажет принципиальное направление практику, а тот поведет народ в будущее.

У этого соображения есть неожиданное следствие: Ранке считал войну кульминацией межгосударственных отношений, в которой народ обретает себя. “Бесконечно неверно, – писал он, – усматривать в войнах исторических держав лишь соревнование грубой силы… В самом государстве присутствует духовный смысл и неповторимый гений, живущий своей собственной жизнью”. Большие армии призваны нести великие идеи, и хотя Бог не всегда на стороне “больших батальонов”, он благоволит победителям. Так виднейший историк своего времени выстроил философскую модель, руководствуясь которой вожди объединенной Германии восемьдесят лет спустя отправились на войну.

Сам Ранке никогда не воевал. Его вкладом в политику были исторические изыскания, и каждые два года он выдавал новую книгу. Изменивший романтическим симпатиям Ранке, будучи возведен в 1859 году в дворянское знание, поместил на свой герб девиз Labor ipse voluptas, то есть “Труд сам по себе наслаждение”. Несомненно, эротические коннотации его не страшили. Большую часть своей взрослой жизни Ранке вел строгое и уединенное существование, пока в возрасте сорока восьми лет не женился на Клариссе-Хелене Грейвз, дочери дублинского барристера, на тринадцать лет младше его самого. Они встретились в Париже в 1843 году (в том же году Ранке познакомился с Маколеем, в котором видел заблуждающегося соперника[483]). В браке родилось трое детей. Внучатым племянником Ранке был поэт и писатель Роберт Грейвз.

Все это время Ранке продолжал преподавать, главным образом в Берлине. Он был очень неумелым оратором (ученик в 1857 году пожаловался, что прослушал “не лекцию, а монолог, сопровождаемый бормотанием, шепотом, кряхтеньем”[484]). Бывало, Ранке уставал на половине предложения и просто обрывал его. К нему тянулись талантливые студенты, а Ранке принимал в учениках отеческое участие, и в итоге они заняли почти все исторические кафедры в Германии. Генри Адамс (1838–1918) – внук американского президента Джона Куинси Адамса и правнук отца-основателя США Джона Адамса – счел необходимым отправиться в Германию, чтобы выяснить, что значит быть историком (точно так же сотни молодых американцев паломничали в Париж, в то время медицинскую Мекку, и преобразили американскую медицину). Последователи Ранке образовали школу историзма (Historismus). Ее влияние надолго пережило преподавательскую карьеру основателя.

Вильгельм фон Гизебрехт (1814–1889), один из подопечных Ранке, оставил яркое описание, относящееся к тому периоду:

Видя его на улице, вы сразу отмечали его бурную жестикуляцию, прыгающую походку, а наипаче несоответствие верхней и нижней частей его тела. Его маленький рост не соответствовал очень крупной голове с резко очерченным лицом, обрамленным ниспадающими темными волосами. Его лицо странно освещал пронизывающий взгляд больших голубых глаз[485].

Кроме лекций, Ранке ввел семинарскую форму обучения (“еженедельное распятие”, по выражению одного студента): будущие преподаватели представляли и разбирали работы друг друга под руководством профессора (в случае Ранке – требовательного, но милосердного арбитра). Особой честью считалось, если он принимал на себя главную роль. Многие американские специалисты по истории Европы, особенно континентальной, ведут свое интеллектуальное происхождение непосредственно от этих форумов; в первую очередь это касается специалистов по германской и итальянской истории. Чикагский университет и Университет Хопкинса в конце XIX века переняли семинарскую систему Ранке, возглавив профессионализацию истории в США. Чуть позднее примеру последовали Калифорнийский университет (Беркли), а также университеты Мичигана, Висконсина и Айовы. Лига плюща (кроме Колумбийского университета) долго игнорировала опыт Ранке. Докторская степень по философии (немецкое явление, перенятое Штатами в 1880‐х) стала необходимым подтверждением компетентности историка. Идея заимствована непосредственно у средневековых германских цехов: чтобы быть принятым в цех, обучавшийся у мастера подмастерье должен был самостоятельно изготовить “шедевр” (само английское слово “шедевр”, masterpiece, то есть “изделие мастера”, происходит как раз отсюда). Докторская степень по истории распространилась из Германии в Испанию, в Россию и так далее. Первая американская степень была получена в 1881 году в Университете Джонса Хопкинса.

Вероятно, историк Теодор Г. фон Лауэ не преувеличил, сказав, что Ранке “обрел своего рода святость”, но не в специфически религиозном или этическом смысле, а “на поле исторической науки и историографии”[486]. Жизнь Ранке протекала мирно, он преподавал в Берлине, иногда выезжал за границу и был “удовлетворен настолько, насколько это доступно человеку”. Из-за испортившихся зрения и слуха Ранке пришлось оставить преподавание, однако он все же завершил давно задуманную восьмитомную историю древности и Средних веков, свою Weltgeschichte [всемирную историю], надиктованную двум секретарям. К 1880‐м годам Ранке превратился в национальное достояние, символ идеальной историографии. Девяностый день рождения Ранке был объявлен в Германии праздником. Историк умер год спустя, в мае 1886‐го. Свой последний большой проект он успел довести только до XII века, но по записям учеников его продолжили до 1453 года. Карьера, начавшаяся с изучения Ренессанса во франкфуртской гимназии, совершила почти полный круг.

Несмотря на огромное влияние Ранке, история не сразу стала почтенной наукой. Первая кафедра в Оксфорде появилась еще в 1622 году, однако королевские кафедры современной истории, в 1724 году учрежденные Георгом I в Оксфорде и Кембридже, были синекурами с солидным жалованьем в 400 фунтов в год (более 60 тысяч в нынешних ценах), и история – в отличие от изучения древности – не входила в программу обучения. В 1762 году член совета Тринити-колледжа обратился в Кембридж с просьбой дать ему кафедру: “Я, человек, не преуспевший в своем ремесле, немощный и слабый, принужден просить о некотором прибавлении к нынешнему моему доходу”. Его не приняли. Преподавательские обязанности оксфордских профессоров ограничивались подготовкой дипломатов. Ученую степень по истории впервые присудил в 1776 году Геттингенский университет. Первый действительный профессор истории в Кембридже был назначен в 1807‐м. В 1851‐м предмет стал вспомогательной частью трайпоса по этике, а затем трайпоса по правоведению и истории (в подражание оксфордскому). В самостоятельную дисциплину историю выделили лишь в 1856