Записки сестры милосердия. Кавказский фронт. 1914–1918 - Х. Д. Семина

зимой были турки, но, по-видимому, они храма не тронули. По крайней мере, я ничего не заметила. В алтаре раздались легкие шаги, из боковой двери вышел священник и, увидев меня, подошел ко мне.

– Здравствуйте, сестрица. Я и не слыхал, как вы вошли.

– Здравствуйте, батюшка. Я только что вошла.

– Из какого будете госпиталя?

– Мы только что приехали в Ольты, и наш транспорт пока остановился тут же, около вашей церкви. Муж поехал к коменданту узнать, где можно занять место для стоянки транспорта, а я вот зашла в церковь.

– Здесь теперь трудно насчет помещения. Город полон войск и госпиталей. Едва ли найдется хорошее место для вашего транспорта. Многие войсковые части расположены за городом, по ту сторону Ольт.

– А много раненых, батюшка, в госпиталях?

– Много и раненых, и тифозных. Да еще ожидаются большие бои. Все время подходят войска.

– А вы, батюшка, зимой, когда турки пришли сюда, были здесь?

– Нет! Успел уехать в Карс. И вернулся сюда только, когда наши войска уже прогнали турок.

– И церковь никто не охранял? Неужели турки ничего не тронули в ней? Даже иконы оставили на местах?..

– А вот, посмотрите; видите, Спасителя штыком искололи. Но это и все. Больше они ничего не тронули, ничего не поломали. Даже ни одной ценной вещи не унесли из храма. А они ведь здесь пробыли несколько недель. Турки – как офицеры, так и солдаты – к храмам вообще относятся с большим уважением, чем наши солдаты…

– Наши солдаты, если бы это была мечеть, в несколько дней не только растащили бы все имущество мечети, но и камня на камне не оставили бы в ней. Вон, в Сарыкамыше свои же госпитали растащили и разграбили! А потом нечем было ноготь обстричь, не только делать операции.

– А вы разве были в Сарыкамыше, когда турки атаковали его?

– Да, была. Но потом бежала в Карс и работала там в госпитале.

– Вот как! И теперь тоже приехали сюда работать?

– Да, конечно! Как только устроимся, я сейчас же поступлю в какой-нибудь госпиталь.

– Я могу вам порекомендовать госпиталь Кравченко как лучший из госпиталей, стоящих здесь. Я часто бываю там. Всегда порядок и чистота на первом месте. Да и подбор сестер у него, видимо, хороший.

– Спасибо, батюшка! Я поговорю с мужем. Он всех врачей знает в Кавказской армии.

– А какую должность занимает ваш муж?

– Он тоже доктор. А вот и он! – показала я на входившего мужа. – Вот настоятель церкви, отец Александр.

– Здравствуйте, доктор, вот ваша жена говорила мне, что вы поехали к коменданту насчет помещения и места для вашего транспорта. Ну что, дали вам что-нибудь?

– Нет. У коменданта ничего не добился. Он мне сказал, что где найду, там и будет мое место. Мы вот сейчас осматривали: тут, за городским садом, места много! Транспорт поместится весь. Придется жить всем, конечно, в палатках. Ну, да это ничего. Теперь тепло! Пойдем! Нужно посмотреть, как будут разбивать лагерь для транспорта. До свидания, батюшка! Будем знакомы соседями, – сказал муж.

Городской сад был тут же, напротив церкви. Мы перешли дорогу, поднялись немного в гору и очутились в саду, полном цветущих кустов сирени, жасмина и шиповника. В самом углу сада стояла большая круглая беседка. Она была с деревянной крышей и обсажена сиренью, но пола не было. Сейчас же за садом расположился транспорт. Санитарные двуколки выстроились в два ряда; за ними была коновязь для лошадей. Свои палатки солдаты поставили между садом и двуколками. Тут же была и походная кухня.

– Всем нашлось место, кроме меня! – говорит муж.

Мы стояли и смотрели, как солдаты устраивали лагерь.

– А что ты скажешь, если эту беседку обтянуть палаткой и считать ее нашим домом? – спросил муж.

– А разве это можно? Она ведь общественная собственность?

– Теперь нет общественной собственности! Война! Да и комендант сказал мне прямо, чтобы я устраивался, как найду возможным. Галкин, пришлите сюда людей и мою палатку, – крикнул муж подпрапорщику, наблюдавшему за работой санитаров.

Через полчаса городской беседки не стало! Но зато была у нас большая палатка-комната. В ней была масса места, хотя она и была круглая. Поставили две кровати; посредине стол. А кругом разместили сундуки и чемоданы. Когда все в палатке было готово и прибрано, мы пошли смотреть, как будут устраивать баню-душ. Когда я была еще дома в Баку, муж написал мне, что всюду грязь и зараза, а команде мыться негде. Тогда я пошла и заказала из оцинкованного железа пятиведерный бак с клапаном, которым можно пользоваться, как настоящим душем. Вот теперь и устраивают с ним баню в Александровском саду. Среди деревьев вкопали шесть столбов; обтянули их палатками и разгородили: большую половину пустили под баню, а меньшую – под раздевальню. Прямо на газон положили доски пола; сколотили скамейки. На толстую перекладину наверху водрузили бак-душ. И сейчас же стали греть воду и мыться. И с этого времени ни на одну минуту эта «баня» не была свободна. В ней мог поместиться только один человек, но у солдат была такая потребность в бане, что они мылись по два человека одновременно. Следующие двое уже ждали тут же около «бани» своей очереди. Воду грели во всякой посуде, которая только попадалась под руки, вплоть до походной кухни. Как только сварят обед и раздадут, сейчас же вымоют котел, чтобы не очень пахло супом, нальют чистую воду и греют ее для бани. Солдаты, которые уже помылись, ходили, как перед Пасхой, посветлевшие, в чистой одежде, постриженные. Грязное белье тоже помыли, и теперь кто сидит чинит, а кто вылавливает насекомых и тут же бросает их в костер.

– Спасибо, барыня! Лучшего подарка нам и не надо! Вот уж угодили! Самый это правильный подарок для солдата. За целый год отмылись!

Только Гайдамакин ходил мрачный и ворчал:

– Что я теперь наготовлю на костре-то?! Суп только поставил вариться, не успел оглянуться, а вода уже выкипела. А мясо сырое!.. Поставил жарить, все сгорело! Вот тут и готовь, как знаешь!

На другой день мы с мужем поехали в госпиталь к доктору Кравченко. Но у него сестер было много, а работы, как он сказал, мало пока. Мы пошли в другой госпиталь. Там старший врач сразу сказал:

– Приходите, сестра! Лишние руки всегда нужны.

И вот я опять в госпитале. Муж просил не уходить из госпиталя пешком, а ждать, когда приедет за мной двуколка. От госпиталя до городского сада далеко; улицы забиты подводами, обозами, кавалерией и массой пеших солдат. А русский солдатик,