Да будет свет... - Анатолий Федорович Дьяков

поставленной речью, он был своеобразным работником. Я его знаю с 1964 года. Работая в Ставропольэнерго, я помогал организовывать отдых его семьи. Это был специалист среднего уровня. Он приноровился прикрывать свои профессиональные недостатки лоском партийного функционера, получившего большую практику работы с письмами и общественными организациями. Дмитрий Федотович умел красиво говорить, но мягкий характер мешал ему сохранять верность выбранной позиции. Очень добрые от природы люди зачастую проявляют нерешительность и даже готовы на некоторое лукавство только по одной причине: им хочется, чтобы все были ими довольны. Ради сохранения удобного для себя статуса они кажутся непоследовательными и колеблющимися. Хотя это впечатление бывает и обманчивым.

Главным инженером Главцентрэнерго был участник Великой Отечественной войны Юрий Зиновьевич Шугаев, рано ушедший из жизни. Он прошел трудовой путь от кочегара ТЭЦ до главного инженера Татэнерго. В должности главного инженера — первого заместителя начальника Главного техуправления по строительству и проектированию электростанций, подстанций и сетей (Главтехстройпроект) много сделал по пуску и освоению Нижнекамской ТЭЦ–1 и Заинской ГРЭС. Шугаев и Гурычев были активными организаторами работ по освоению блоков 300 МВт и первого в мире блока 1200 МВт на закритических параметрах.

В Главцентрэнерго я сразу нашел контакт с начальником технического отдела Робертом Васильевичем Журавлевым (в начале 1960-х годов он работал заместителем начальника котельно-турбинного цеха ТЭЦ–22 Мосэнерго) и его заместителем Всеволодом Михайловичем Орфеевым. Каждый день я получал от них информацию о происшедших событиях, вместе мы разрабатывали противоаварийные мероприятия, готовили циркуляры.

Главвостокэнерго возглавлял Александр Васильевич Максимовских, занимавший в 1964–1971 годах должность управляющего Горэнерго. Главным инженером был Иван Николаевич Романов, бывший управляющий Омскэнерго, заместителем начальника главка — Вениамин Сергеевич Тимошин, ранее работавший управляющим Новосибэнерго и отвечавший за капитальное строительство, а вторым заместителем — Сергей Владимирович Сохранений, занимавшийся обеспечением топлива.

Начальник Главсеверовосток Иван Николаевич Кравченко (первый директор Беловской ГРЭС) был старше меня: он работал еще на первых машинах ВПТ–50 на Барабинской ТЭЦ. Главным инженером Главсеверовосток был Михаил Алексеевич Шувалов, а начальником отдела — Леонард Иванович Арцишевский.

Главсевзапэнерго руководил партфункционер — бывший секретарь парткома Вячеслав Дмитриевич Егорушкин, а заместителем у него был профессор Игорь Александрович Никулин, бывший управляющий Красноярской энергосистемой, в 1950-е годы работавший главным энергетиком Куйбышевэнергостроя. Всю свою жизнь он вынашивал идею о пропорциональном присутствии в энергетике Сибири «тепла» и «гидроэнергетики». Если подходить теоретически, то в какой-то степени он был прав. Хотя толчок развитию всей инфраструктуры Сибири дало не что иное, как строительство гидроэлектростанций.

Вопросами капитального строительства в министерстве занимался Юрий Александрович Кайранский, запомнившийся мне тем, что умел твердо отстаивать свои позиции.

Главуралэнерго с 1970 года возглавлял Вениамин Алексеевич Лукин. Участник Сталинградской битвы, он был демобилизован после тяжелого ранения. Прошел все должностные ступени от машиниста турбин до главного инженера Южно-Кузбасской ГРЭС, а затем — главного инженера Кузбасской энергосистемы. В 1979 году Вениамин Алексеевич был назначен заместителем министра энергетики и электрификации СССР по сетям. В 1986 году он принимал участие в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. С 1987 года возглавляет редакцию журнала «Промышленная энергетика».

Главным инженером Главуралэнерго с середины 1960-х годов и до ухода на пенсию бессменно работал один из старейших энергетиков России Михаил Борисович Гервиц, о котором я уже упоминал, рассказывая о работе комиссии по проверке Кавминводского предприятия. Мои деловые контакты с ним сложились именно в тот «исторический момент». Михаил Борисович на протяжении десятилетий возглавлял уральские электростанции, представлял Минэнерго СССР на строительстве и пуске энергоблоков Кармановской ГРЭС, Ново-Салаватской ТЭЦ, Стерлитамакской и Приуфимской ТЭЦ, Уфимских ТЭЦ–2 и ТЭЦ–4, крупных подстанций, что гарантировало сдачу пусковых комплексов в срок и неизменно с хорошим качеством. Об этом свидетельствует их многолетняя безаварийная работа. Михаил Борисович Гервиц скончался 17 июня 2005 года на 93-м году жизни.

Начальником техотдела этого главка работал Валентин Петрович Зырянов, перешедший впоследствии в Бюро по ТЭК Совета Министров СССР. Этот прекрасный человек работал экспертом в РАО «ЕЭС России», когда я был там председателем совета директоров. Он и сейчас рядом со мной.

Глава 23

Государственная инспекция

Накануне моего назначения Госинспекция как будто застыла в своем развитии: здесь не было начальника более двух лет. Обязанности начальника и главного инженера — заместителя начальника Госинспекции исполнял Борис Николаевич Окунев, незадолго до моего назначения отправленный на пенсию по возрасту. Говорили, что он до самозабвения тянул вверенную ему лямку. По штату в центральном аппарате насчитывалось пятнадцать сотрудников, а в регионах — пятьдесят один инспектор без подчиненных и транспорта. Большей частью они были предоставлены самим себе, поскольку руководить их деятельностью из Москвы было непросто. Вполне естественно, что с таким количеством персонала было невозможно качественно контролировать работу эксплуатационных структур министерства. Да и руководители этих структур, маститые, тертые, известные энергетики страны, не терпели замечаний в свой адрес.

Коллективу Госинспекции меня представлял первый заместитель министра энергетики и электрификации СССР Егор Иванович Борисов. Признаюсь честно: встретили меня поначалу довольно настороженно. Чувствовалось, что уже задолго до моего приезда кто-то основательно «унавозил» почву слухами и домыслами. Видимо, большой коллектив без клеветника — это нонсенс. Не стала исключением и Госинспекция. По ее этажам и кабинетам вовсю гуляла байка о том, что в лице Дьякова приходит самовлюбленный и жесткий руководитель, работать с которым будет почти невозможно.

К распространению нелестных для меня характеристик, как я потом разобрался, были причастны некоторые мои сослуживцы. Среди них наиболее выделялся представитель Госинспекции по Ставропольскому краю Виктор Афанасьевич Филатов — непрошеный духовный организатор всей этой затеи. Этот человек немало повидал в своей жизни: во время Великой Отечественной войны попал в плен, находился в немецком концлагере, был исключен из партии. Кстати, при моей активной помощи он смог восстановиться в рядах КПСС. Да и в период его выдвижения на должность старшего инженера — инспектора Госинспекции по эксплуатации электростанций и сетей по Ставрополью я тоже не стоял в стороне.

Я так до сих пор и не знаю, зачем Филатову понадобилось распространять обо мне нелепости. Может быть, он проявлял не лучшие стороны своей натуры ради карьеры? Такое бывает довольно часто, и эта истина не тускнеет от повторения. Или ему, подобно актеру, чтобы почувствовать себя живым, нужна была толика вымысла о себе самом и окружающих? Насколько мне известно, воображение — это не пустота, не просто ложь, а игра ума, занятие для впечатлительных душой интеллектуалов.

Филатова к интеллектуалам можно было отнести с большой натяжкой. Но что это было его затеей, мне честно поведал Иван Николаевич Баранов, трудившийся у нас на должности заместителя начальника Госинспекции после ухода Окунева на пенсию.