«Любимые, ждите! Я вернусь…». Фронтовые письма 1941–1945 гг. - Нина Константиновна Петрова

Имеются здесь и «сметанники» – находившиеся в рядах Красной армии, но оставшиеся дома при отступлении осенью 1941 г. Те, у которых мужчины находятся и сейчас в Красной армии, говорят так – наши мужья и сыновья кровь проливают, а эти остались сметану дома кушать.

В январе месяце в этих местах был получен приказ – всех от 15 до 45 лет отправить на работу в Германию, независимо от пола, семейного положения (считались только с состоянием здоровья), осуществлять этот приказ начали с бывшей прифронтовой полосы и дальше вглубь, но не успели.

Деревни здесь в большинстве целые. Разрушены и сожжены только те, в районе которых шли сильные бои. У многих жителей в этих местах остались и корова и гуси и куры.

Это объясняется все тем, что районы были под партизанским контролем. Те старосты, которые слишком рьяно выполняли приказы командования, партизанами быстро убирались.

Ксана, помнишь я посылал тебе несколько куплетов песни «Парень молодой» с новым текстом. Оказывается это лишь часть нашей листовки, которая распространялась среди населения оккупированных районов.

Пишу тебе продолжение (начинаю последним куплетом первой части)

Многие из девушек

Никогда не думали,

Что когда за Родину

Вспыхнет жаркий бой,

То за этих девушек

В первом же сражении

Кровь прольет горячую

Парень молодой.

Молодые девушки немцам улыбаются,

Позабыли девушки о парнях своих,

Только лишь родителям горя прибавляется,

Плачут они бедные о сынах своих.

Молодые девушки, скоро позабыли вы,

Что идет за Родину долгий, жаркий бой,

Что за вас, за девушек в первом же сражении

Кровь пролил горячую парень молодой.

Где-то там у берега, над широкой Волгою,

Пал в бою за Родину молодой герой.

Только ветер волосы развевает черные.

Будто бы любимая теребит рукой.

Будет лить со временем дождь на кости белые,

Заметет их медленно мать-сыра земля,

Так погибли юные, так погибли смелые,

Защищая Родину, жизни не щадя.

Воинов и соколов девушки любили вы,

Со слезами плакали, в верности клялись,

А как пришло времечко трудное, тяжелое,

Вы за пайку хлеба немцам отдались.

Но вернутся соколы, прилетят желанные.

С чем тогда, вы девушки, выйдете встречать?

И торговлю ласками, и торговлю чувствами

Невозможно, девушки, будет оправдать.

Под немецких куколок вы прически делали,

Красками все красились, кружились юлой,

Но не нужно соколам краски ваши, локоны,

И пройдет с презрением парень молодой.

Эта песня относится больше к городским девушкам, потому что были случаи, когда девушки из интеллигентных семей выходили замуж за солдат и офицеров, что всячески поощрялось немецким командованием.

Ксана, сейчас уже темно, поэтому возможно в письме много ошибок, прости.

На этом желаю всего хорошего. Привет мамаше. Мой отец сейчас работает в Москве. Если будешь у нас, о моей болезни не говори.

С сердечным приветом Саша.

07.04.1943 г. Ксана!

У меня все в порядке. Чувствую себя неплохо, во всяком случае раньше (3–4 дня) я чувствовал себя немного хуже. После тифа у меня немного болят ноги, но сейчас много ходить не приходится, так что все хорошо.

На дворе весна. Тропинки сухие, дороги грязные, а на полях и на обочинах дорог тают остатки снега. Сегодня 7 апреля, завтра 8 апреля. Для тебя-то все равно – седьмое или десятое. А для меня нет. Сегодня – последний день, когда мой возраст определялся – «двадцатый год». Завтра исполняется 20 лет. Что у меня было за это время? И хорошее и плохое. Во-первых, я родился. Шарль-де Костер считал это первым несчастьем Тиля. Я отношусь к этому событию не так. Если бы я знал, в какую минуту раздался первый писк Саши Кошмана, то я и сейчас пискнул бы, дабы отметить двадцатилетие такого великого события (наиболее важного для меня). Побегал сколько положено босиком по улицам, получил среднее образование, потерял год в коридорах и кабинетах института, а теперь уже десять месяцев фронтовая, боевая жизнь. Узнал на своей шкуре, что такое малярия, брюшной тиф, сыпной тиф, два раза какие-то белокурые звери дырявили мне шкуру. Пожалуй, я теперь могу писать в анкете – профессия по опыту (работы) – медик. «Поработал» порядком. Влюблялся, разочаровывался и опять влюблялся: это всегда зависит от погоды, как учил старик Беранже («Весна и осень» – Снег тает, сердце пробуждая, Короче дни – хладеет кровь и т. д.»). Пять лет был в комсомоле. Уже 8 месяцев член партии. Работал комсомольским руководителем, а теперь попал на партийную работу.

3‑го я возвратился из госпиталя в свою часть. Там мое место было занято, подходящего не нашлось. Поэтому меня направили в другую такую же часть. Вопреки уставу мне поручили «заворачивать» партийной организацией (у меня еще нет годичного стажа ВКП(б). Правда, назначение я получил за подписью большого начальника, но все-таки.

Получается интересно. Все члены моей организации старше меня. Секретарь комсомольской организации тоже старше меня. Как-никак щекотливое положение. Я только думаю, что наш большой комсомольский «начальник» при возвращении из поездки заберет меня опять на комсомольскую работу. Ще побачим…

Желаю счастья. С сердечным приветом Саша.

15.04.1943 г. …Моя жизнь идет нормальным ходом. С новой работой уже почти освоился, но приходится время от времени, когда встречаюсь с чем-нибудь для меня новым, туговато. У меня есть желание работать. Если бы мне сейчас предложили какую-либо другую (хоть партийную, хоть комсомольскую) работу – я отказался бы, потому что, если бы это была более низкая, менее серьезная и менее ответственная работа, то я воспринял бы это как недоверие ко мне, неверие в то, что я в силах с этой работой справиться, а если бы предложили более ответственную, более серьезную работу, то я отказался бы, потому что с этой еще не освоился, не нашел еще этой ступеньки в своей жизни, в своей работе. Когда был семинар таких работников, как я, некоторых поругали, некоторых похвалили. Меня было за что ругать, но не ругали, ибо я к работе только неделя как приступил. Одного работника хвалили, ставя в пример другим. Меня это сильно задело. Когда я работал секретарем комсомольской организации – моя организация была лучшей. И я вчера решил – читать меньше буду, писать письма меньше буду, спать меньше буду, но работать научусь и того «друга» переплюну. Кто хочет, тот добьется.