Книга 2. Война и мир Сталина, 1939–1953. Часть 2. «О дивный новый мир…», 1945–1953 - Андрей Константинович Сорокин

Лю Шаоци[786]. Вероятно, речь на этой встрече шла о координации действий участников совещания. Специально стоит отметить, что Сталин посоветует отказаться от лозунга национализации земли как слишком радикального. Получив от «индонезийских товарищей» письмо по итогам приема, Сталин сочтет необходимым на него ответить. Свой ответ он разошлет для ознакомления членам Бюро Президиума и секретарям ЦК КПСС[787]. Как и в первом случае, Сталин будет тщательно готовить свой ответ, о чем свидетельствуют три редакции нового письма на русском языке и четвертая — на английском, сохраненные им в своем архиве. И вновь он сконцентрирует внимание на двух вопросах — крестьянском (аграрном) и национальном фронте, в очередной раз предостерегая от «левых загибов»[788]. В известном смысле можно говорить о политическом завещании Сталина леворадикалам Азиатско-Тихоокеанского региона.

Вероятно, именно цитированные выше солидарные оценки «китайских и индонезийских товарищей», данные ими политическому режиму, установившемуся в независимой Индонезии, заставят Сталина притормозить процесс установления полноценных дипотношений с Республикой Индонезия. Легитимизировать «клику Сукарно — Хатта», как характеризовалась правящая группа страны в документах «братских партий», было, по мнению советского вождя, преждевременно. Кто знает, не отказался бы советский вождь от признания «республики СШИ», получи он шифровку Лю Шаоци в начале января 1951-го. Пауза продлится три года, а обмен дипломатическими представительствами состоится уже после смерти советского вождя — в 1954 г.

«Латино-американским странам надо бы объединиться»

Еще одна встреча, проведенная Сталиным в последний период жизни, просится быть представленной на страницах этой книги. 29 января 1953 г. Вышинский проинформирует Сталина о том, что новый посол Аргентины в СССР Леопольдо Браво заявил о своем желании быть принятым советским вождем[789], и уже 7 февраля такая встреча состоится. Два экземпляра ее записи Вышинский представит Сталину на следующий день[790].

Браво, как и положено послу, придет продвинуть на самом высоком уровне интересы своей страны и курс переизбранного на новый срок в 1952 г. президента Хуана Доминго Перона. Нелишним будет напомнить, что дипломатические отношения двух стран были установлены 6 июня 1946 г., через день после того, как Перон официально вступил в должность президента своей страны. Тем самым он реализовал одно из своих предвыборных обещаний. Браво в зачине беседы заявит, что «Аргентина желает укреплять связи с Советским Союзом и, в частности, развивать торговые отношения». Собеседники поговорят и о торговле, и о культурных связах, и даже о футболе. Содержание их беседы примечательно, однако, не этими сюжетами. Аргентинский посол затронет советского вождя за живое, заявив о своем восхищении огромным строительством, ведущимся в СССР и замечательными успехами в области индустриализации. Еще больший интерес Сталина вызовет заявление посла о том, что «президент Аргентины Перон также начал движение за независимость страны».

Запись беседы И. В. Сталина с послом Аргентины Л. Браво

7 февраля 1953

[РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 250. Л. 3–4]

Этот тезис вызовет то ли нарочитое, то ли непритворное удивление Сталина, переспросившего: «Разве Аргентина в настоящее время не является независимой страной?», Браво в ответ проинформирует Сталина о кампании по национализации иностранных предприятий, железных дорог, портов, электропромышленности, городского транспорта и т. д. Резюмируя он скажет, что «без экономической независимости нет и свободы», а Перон и его сторонники «добиваются экономической независимости, чтобы добиться независимости политической». Сталин всячески поддержит эту тему: «Американцы хорошо знают, что те, кто владеет экономикой страны, владеют и ее независимостью, и что будет хорошо для Аргентины, если ее экономическая независимость будет утверждена, хотя бы постепенно». «Чтобы стать самостоятельными, надо иметь свою индустрию», — отметит он в другом месте беседы. Сталин пообещает аргентинскому послу поддержку в торгово-экономических вопросах и попросит передать президенту Перону «привет и пожелание успеха в борьбе Аргентины за независимость». Сталин пойдет дальше и выскажет мысль: «Латино-американским странам надо бы объединиться…» и тут же задастся вопросом, а может быть, «следовало бы образовать что-нибудь вроде Соединенных Штатов Южной Америки?» И, наконец, порекомендует: «Надо создать какой-нибудь союз латино-американских стран для позитивных целей, для целей экономического строительства, а не только для организации сопротивления»[791]. Браво не решится напомнить советскому вождю об Организации американских государств, созданной в апреле 1948 г. и объединившей все страны обеих Америк, включая Аргентину.

Хуан Доминго Перон

1954

[Из открытых источников]

Тезисы этой беседы сегодня в блогосфере нередко фигурируют в качестве сталинского завещания, на статус которого они, конечно, не тянут в силу своей фрагментарности. Обсуждавшаяся собеседниками идея взаимосвязи экономической и политической составляющих суверенитета, вызывающая сегодня повышенный интерес, новой для них не являлась, и открытий в ходе обмена мнениями они не совершили. В рекомендациях Сталина по созданию организации латиноамериканских государств, разумеется, по мысли советского вождя, независимых от североамериканского патрона, действительно можно усмотреть абрис контуров многополярного устройства мира. Однако все предшествующее изложение, как нам кажется, вряд ли позволяет говорить о пересмотре Сталиным классовых подходов к международным отношениям. Новые полюса, начни они и вправду появляться на политической карте мира, в мировосприятии Сталина неизбежно должны были начать склоняться в сторону того или иного блока, и борьба за «правильный уклон», судя по всему, и составляла суть дипломатической борьбы на «текущем этапе» противостояния коммунизма и империализма. Не приходится спорить лишь с тем, что в августе 1953 г., уже после смерти Сталина, действительно было заключено первое советско-аргентинское торговое соглашение, подготовка которого была запущена его решениями. Никакой сколько-нибудь заметной роли в достижении экономической независимости Аргентины оно тогда не сыграет.

Колоритной и политически неоднозначной фигуре Перона, которого часто (и небезосновательно) именуют диктатором, не позволят провести полностью второй президентский срок на вершине аргентинского политического олимпа и реализовать на практике озвученные выше идеи о достижении экономической и политической независимости страны. В сентябре 1955 г. в результате так называемой освободительной революции или, точнее, военного переворота Перон был отстранен от власти и изгнан из страны. По иронии судьбы аргентинские коммунисты, если судить по встречающимся в литературе упоминаниям, приняли участие в этом перевороте на стороне путчистов. Причем во время первой неудавшейся попытки переворота путчисты станут бомбить столичный район, в котором находился президентский дворец, и Plazade Mayo, центральную площадь Буэнос-Айреса, в результате чего погибнут сотни гражданских лиц. В 1970-х гг. Перон триумфально вернется в Аргентину, но это уже совсем другая история.

Глава 5

«Восстановить довоенный уровень промышленности и сельского хозяйства и затем превзойти…» Достижения и