Заставить замолчать. Тайна элитной школы, которую скрывали 30 лет - Лэйси Кроуфорд

class="p1">Билл считает, что совещания, подобные тому, которое проводилось в прошлую пятницу, являются лучшей возможностью для выражения серьезных озабоченностей и беспристрастных оценок происшедшего. Билл думает, что при несоблюдении конфиденциальности мы утрачиваем прекрасную возможность для обоснованного принятия решений и защиты интересов тех, кто в этом участвовал.

Я надеюсь, что вы свяжетесь с родителями этих двоих мальчиков с тем, чтобы известить их о ситуации. Если у вас возникнут какие-либо вопросы в связи с вышеизложенным, пожалуйста, дайте мне знать.

Искренне ваш…

Г-ну Кларку

В копии: Клиффу Гиллеспи

Нэнси Лемке

Биллу Мэттьюзу

Робу Тинни

А здесь все тот же Джон Бакстон, который, что примечательно, звонил относительно меня врачу из Конкорда, изымает материалы из моего ученического дела в 1997 году, почти через пять лет после выпуска. Он отправляет юристу документы, имеющие отношение к изнасилованию. Джоанна – это лицензированный клинический психолог, которая была медицинским директором школы Св. Павла, когда я там училась. Если у нее и были какие-либо документы о наших встречах, они составляли врачебную тайну.

Факс

Кому: Биллу Чэпмену

От: Джона Н. Бакстона

Дата: 30 января 1997

Билл, это единственная информация, которой мы располагаем, не считая рукописных заметок в архиве Келли Кларка.

Джоанна сказала, что в свое время направляла тебе информацию, и скорее всего у нее нет никаких других документов.

Джон

Зачем Джон Бакстон отправлял документы из моего ученического дела через пять лет после выпуска? Скорее всего, я так этого и не узнаю. На вопрос полицейских из Конкорда он ответил, что не помнит, чтобы звонил моему врачу.

Мстительный гнев, охватывающий меня каждый раз при виде этих документов, еще не утих. Это яростное, но пустое чувство, поскольку его разрешение зависит от других людей. Чтобы избавиться от гнева, мне нужны подобающие извинения, а мужчины, понуждавшие меня молчать, пока не потрудились загладить свою вину. Чтобы покончить с мстительностью, мне нужно увернуться от встречного ветра неверия, с которым сталкиваются все жертвы изнасилования. Наступит ли когда-нибудь день, когда я не захочу немедленно предъявить их письма в качестве доказательств? Или когда я больше не буду думать, что если моими трудами мне посчастливится показать, как можно уничтожить девочку, мир перестанет уничтожать девочек?

Но это вопросы различия между свидетельствованием и правозащитой, а между ними простирается широкая пропасть. Я не одинока в моих попытках преодолеть ее.

И Кэти Джайлз, и нынешний председатель попечительского совета школы Св. Павла Арчибальд Кокс-мл. выразили мне свое возмущение в связи с заметанием следов, предпринятым их предшественниками. До знакомства с этой книгой они почти ничего не знали о том, как обошлись со мной в годы моего ученичества. Все причастные к заговору молчания вокруг меня покинули школу, кое-кто из них умер. В телефонном разговоре со мной Арчи Кокс рассказал, что связался с фирмой Orr&Reno и потребовал показать ему архивные документы по работе со школой Св. Павла. По его словам, практически ничего не нашлось.

Передав мне эти документальные свидетельства, руководство школы совершило мужественный поступок. При желании школа могла бы отрицать их существование. Это оказало мне серьезную поддержку.

Примерно через два месяца после выхода книги в свет попечительский совет принес мне официальные извинения.

Школа поступила очень любезно, прислав мне письмо об этом частным порядком, благодаря чему я могу опубликовать его по собственному усмотрению. Я посчитала эти официальные извинения триумфом – не моим персональным триумфом, но коллективной победой. Я подумала, что, описав свой опыт так, как я это сделала, и не вчиняя никаких исков, дала школе возможность считать мой случай приглашением к сотрудничеству, а не угрозой. Я верила, что совместными усилиями мы добьемся перемен.

Пожалуй, в целом я горда тем, что оставалась оптимисткой.

Ознакомившись с извинительным письмом, я пожалела лишь о том, что те, кто заставлял меня замолчать, не названы в нем поименно. Меры в отношении отдельных лиц так и не были предприняты. К сожалению, такая пассивность свидетельствовала о начале конца реагирования на мои переживания, рассказ о котором представлялся школе не более чем скандальным пиаром. Спустя несколько месяцев после выхода книги очень уважаемый бывший офицер полиции, назначенный прокурором штата куратором соблюдения законодательных требований в школе Св. Павла, ушел со своего поста. Прокуратура опубликовала его заявление об отставке. В нем упоминаются нападки, которым он подвергался в кампусе, среди которых была угроза гражданского иска в связи с его попытками расследовать подозрения в сексуализированном насилии со стороны действующих работников школы. Обнаружив в собственных рядах опытного профессионала, способного помочь преобразованиям, администрация школы возмутилась и постаралась избавиться от него. Реакция состояла в полном отрицании любых противоправных действий и утверждениях о превышении куратором его полномочий.

Арчибальд Кокс-мл., выпуск 1958

Председатель попечительского совета

19 августа 2020

Г-же Лэйси Кроуфорд

Уважаемая Лэйси,

По поручению попечительского совета школы Св. Павла приношу самые искренние извинения за действия школы в отношении вас и ваших родителей, а именно за принуждение к молчанию и за то, что вам довелось перенести. Мы также приносим извинения за ненадлежащую проверку фактов, недонесение властям в установленном законом порядке и за неправомерное разглашение медицинской информации. Мы, попечительский совет и администрация школы, глубочайшим образом сожалеем об этом и приносим наши чистосердечные извинения.

В ваших воспоминаниях вы пишете о своем опыте ученицы школы Св. Павла, который показывает, что в 1990-х годах школьное сообщество отошло от заявленных им ценностей. Если многие выпускники вашей эпохи переживают, вспоминая об описанной вами школьной среде, вина за это целиком и полностью ложится на школу. Попечители, администрация, преподавательский состав и работники также переживают из-за разного рода ошибок, о которых рассказывается в ваших воспоминаниях и которые созвучны опыту слишком многих выпускников. Школа несет перед своими учениками морально-этические обязательства попечения, которые включают уважение и доброжелательность, но также должны включать зоркость, последовательность и честность. При том что ученики являются индивидуальными акторами, они, как вы верно указываете, остаются детьми, вверенными заботам нам, взрослым. Мы сожалеем и раскаиваемся в том, что в этом отношении школа подвела вас и других учеников, а нанесенные в результате раны оказались настолько глубокими. Мы не можем изменить прошлое, но несем за него ответственность и обязаны не допускать ничего подобного впредь.

В лице попечительского совета и преподавательского состава, в лице сотрудников и учеников наша школа остается приверженной ответственности за безопасность и благополучие молодежи, вверенной ее заботам. Мы признаем безусловную первоочередность задачи обеспечения благополучия наших учеников и то, что для школы и каждого