Первый Выбор - Канира

Сердце сжалось. Если у меня было сердце в обычном понимании.

Мог бы. Технически. Вылечить его мать было бы тривиально для меня. Коснуться, направить немного энергии, исправить болезнь на клеточном уровне.

Но должен ли был?

Посмотрел на мальчика. В его глазах была надежда. Простая, детская надежда на чудо.

— Томми, — сказал я медленно, — иногда ангелы не могут вмешиваться напрямую. Но они могут… направлять.

— Что это значит?

— Это значит, что я не могу вылечить твою маму сам. Но могу помочь тебе помочь ей. Она ходит к врачу?

Томми покачал головой.

— Говорит, что дорого. Что мы не можем позволить.

— Есть бесплатные клиники, — сказал я. — В городе. Для людей, у которых нет денег. Твоя мама знает о них?

— Не знаю.

Я протянул руку. Материализовал небольшой листок бумаги. Написал адрес и название клиники. Протянул Томми.

— Отдай это маме, — сказал я. — Скажи, что добрый человек в парке дал тебе. Клиника откроется завтра утром. Они помогут ей.

Томми взял листок, посмотрел на него.

— Это правда поможет?

— Да, — пообещал я. — Но ты должен убедить маму пойти. Иногда взрослые упрямые. Не хотят принимать помощь. Но ты должен настаивать. Скажи, что любишь её и хочешь, чтобы она была здорова.

Томми кивнул серьёзно.

— Хорошо. Я скажу.

Он спрыгнул со скамейки, сжимая листок в руке.

— Спасибо, мистер ангел.

— Просто Михаил.

— Спасибо, Михаил.

Мальчик побежал прочь, через парк, обратно к дому. Я наблюдал, пока он не исчез за углом.

Минимальное вмешательство. Не вылечил напрямую. Просто дал информацию. Направил. Остальное зависело от них. От мальчика и его матери.

Это было правильно. Балансом между действием и бездействием.

Встал со скамейки и продолжил идти.

* * *

Рассвет застал меня у берега океана. Добрался до пляжа где-то на окраине города. Песок был холодным под ногами, волны мягко накатывали на берег омывая мои ноги.

Солнце начало подниматься над горизонтом. Золотые и оранжевые полосы окрасили небо. Красота, которую я видел миллиарды раз, но каждый раз она была другой. Уникальной.

Сел на песок. Смотрел, как день рождается.

Думал о Добре и Зле. О предназначении. О смысле существования.

Отец создал Творение с определённым замыслом. Но каким? Была ли цель? Или это был эксперимент без заранее определённого результата?

Люцифер всегда утверждал, что План Отца был жестоким. Что заставлять существ выбирать между добром и злом, а потом наказывать их за неправильный выбор — садизм.

Но был ли это действительно выбор между добром и злом? Или что-то более тонкое?

Вспомнил мужчину в переулке. Преступника, которому показал правду. Он не был абсолютным злом. Был человеком, сделавшим плохие выборы. Возможно, из-за обстоятельств. Возможно, из-за незнания. Возможно, из-за боли, которую сам перенёс.

Показав ему последствия его действий, я не осудил его. Просто дал понимание. А что он делал с этим пониманием — его выбор.

Он выбрал покаяние. Сдался. Это делало его хорошим человеком? Нет. Но делало его лучше, чем был.

Эволюция. Рост. Не от зла к добру. От незнания к пониманию.

Может быть, в этом и была суть. Не в абсолютах. Не в чёрном и белом. В оттенках серого. В постепенном движении к свету, даже если путь был тёмным и извилистым.

Мать говорила о балансе Света и Тьмы. Не как противоположностей, но как дополнений. Янь и Инь. Порядок и Хаос, работающие вместе, создающие что-то новое.

Я всегда видел порядок как абсолютное благо. А хаос как угрозу. Но после событий в секторе героев, после разговора с Матерью, после этой ночи размышлений в городе… начал понимать иначе.

Порядок без хаоса — стагнация. Жёсткая структура, которая не позволяет роста. Хаос без порядка — разрушение. Бесформенная энергия, которая не может создать ничего устойчивого.

Но вместе? Вместе они были творением. Процессом. Жизнью.

Солнце поднялось выше. Первые лучи коснулись воды, заставив её сиять.

Услышал шаги позади. Повернул голову.

Люцифер.

Мой брат шёл по песку, руки в карманах дорогого костюма. Выглядел усталым, но… довольным? Это было новое выражение для него.

Он сел рядом со мной, не говоря ни слова. Мы наблюдали за восходом вместе.

— Диди дала понять, что ты вернулся, — произнёс он наконец.

— Вчера.

— Как прошло путешествие?

— Поучительно, — ответил я просто.

Люцифер усмехнулся.

— Поучительно. Классический Михаил. Никогда не скажет прямо.

— А ты бы предпочёл длинный отчёт?

— Нет, — признал он. — Хотя любопытен. Что за срочное дело отвлекло тебя от нашего наблюдение?

Посмотрел на брата. Он не знал о Кризисе. О вмешательстве Матери. О том, что я провёл относительно годы, наблюдая за циклом героев. Он просто знал что я ушёл, что я следил за ними.

Должен ли был рассказать?

— Семейные дела, — сказал я. — Мать нуждалась в… консультации.

Люцифер поднял бровь.

— Мать? Тьма сама? Что ей могло понадобиться от тебя?

— Перспективу, — ответил я. — Она пыталась помочь там, где не должна была. Почти устроила катастрофу. Пришлось вмешаться.

Люцифер засмеялся. Искренне.

— Это смешно. Мать Творения, Первобытный Хаос, делает ошибки. Кто бы мог подумать.

— Все мы делаем ошибки, — сказал я тихо. — Даже вечные.

Смех затих. Люцифер посмотрел на меня внимательнее.

— Ты изменился, брат.

— Возможно.

— Нет, определённо, — он повернулся, чтобы видеть моё лицо полностью. — Раньше ты бы никогда не признал возможность ошибки. Был абсолютно уверен в своей правоте. В порядке, который защищал.

— А сейчас не уверен?

— Сейчас ты сомневаешься, — сказал Люцифер. — Вижу это. Вижу вопросы в твоих глазах. В твоей Сути. Это так… странно. И немного обнадёживающе.

Мы снова замолчали. Волны продолжали накатывать. Чайки начали кричать где-то вдали.

— Диди рассказала мне, — сказал я наконец, — о тебе и Хлое.

Люцифер напрягся. Еле заметно, но я почувствовал.

— И?

— Ничего. Просто констатирую факт.

— Не осуждаешь? Не читаешь лекцию о том, как Архангел не должен связываться со смертной?

Покачал головой.

— Нет. Это твой выбор. Твоя жизнь.

Люцифер смотрел на меня долго. Потом рассмеялся снова, на этот раз тише.

— Ты действительно изменился. Старый Михаил кричал бы о долге. О том, что я отвлекаюсь от важных вещей.