Гюро переезжает - Анне-Катарина Вестли

ссорились! Бьёрн говорил, что, когда Гюро играет на скрипке, ему всегда становится веселее на душе. Вернувшись со скрипкой, она стала играть танцевальную пьесу. Стоя в пижамке, она играла, изображая спиллемана.

– Не сердись на Лилле-Бьёрна, – сказала она. – Он не виноват!

– Хорошо, Гюро, – сказал Бьёрн.

Лилле-Бьёрн показался из спальни и стоял на пороге. Бьёрн подхватил его под мышки, подкинул высоко в воздух и с Лилле-Бьёрном на руках стал танцевать под музыку Гюро. После этого всё опять стало хорошо.

Но самое интересное – это то, что, когда Лилле-Бьёрн на другой день пришёл в школу, все стали его спрашивать:

– Ну что? Здорово обозлилась вчера твоя мама, не та, которая в море, а Эрле?

– Эрле добрая и ничего плохого не сказала, – ответил Лилле-Бьёрн, и ему показалось, что ребята обрадовались такому ответу. А главное – это то, что Лилле-Бьёрн перестал их бояться. И всё пошло у него на лад, хотя Мортен ещё не пришёл в школу после болезни.

Гюро в Тириллтопене

Тириллтопенский оркестр «Отрада»

В маленькой тириллтопенской школе происходило столько всего интересного! Школа стояла у самого леса, а домик дворника, в котором вместе с Эрле, Бьёрном и Лилле-Бьёрном жила Гюро, был как раз рядом со школой. С утра приходили на уроки школьники, поэтому там было полно детей, а это уже само по себе всегда интересно. С осени Гюро тоже предстояло идти в первый класс, и ей очень повезло, что она заранее познакомилась со школой и школьным двором.

А после уроков было ещё интереснее, тогда в школу приходили все, кто хотел заниматься гимнастикой, кто играл в духовом оркестре и кто пел в хоре. И вот зимой появилась ещё одна интересная вещь. Как-то вечером в домик дворника к Гюро пришли Сократ, Аврора и их папа Эдвард, и папа принёс с собой большую сумку, набитую нотами.

– Давайте-ка послушаем, как у нас получится играть вместе. Марта и Аллан обещали привести знакомых, которые играют на гобое, валторне и фаготе, мама детей из лесного домика согласилась быть нашей флейтисткой. Она уже пять лет играет на флейте, и её учитель говорит, что никогда ещё у него не бывало такой прилежной ученицы. Так что прямо сейчас мы пойдём в зал для хорового пения. Скажи, Лилле-Бьёрн, не мог бы ты оказать мне одну услугу?

– Конечно, могу, – согласился Лилле-Бьёрн.

– Если можешь, то постой, пожалуйста, на дворе, чтобы показывать людям дорогу к залу для хорового пения. Дело в том, что многие из тех, кто придёт, ещё никогда не бывали в этой школе. А когда все придут, заходи сам и присоединяйся к нам.

– Я же не умею играть, – сказал Лилле-Бьёрн.

– Для тебя тоже дело найдётся, – сказал Эдвард. – Ведь у нас есть ещё ударная группа. Дедушка Андерсен страшно расстроился, что его пила сломалась, но я сказал, чтобы он всё равно приходил, для него тоже будет занятие – не пила, так что-нибудь другое. Только оденься потеплее, Лилле-Бьёрн! На улице сильный мороз.

Всё было так, как сказал Эдвард. На дворе гулял ветер и мела метель. Хорошо, что Лилле-Бьёрн тепло оделся. Потоптавшись немного, он стал ходить взад и вперёд между школой и воротами, как часовой на посту. Завидев приближающихся людей, Лилле-Бьёрн тотчас же побежал им навстречу:

– Вы на репетицию оркестра?

– Да, – обрадовались они. – Как хорошо, что ты нас встретил, а то мы не знали, куда идти.

– Вам вон в ту дверь и на второй этаж, – сказал Лилле-Бьёрн.

Затем подошли Тюлинька с Андерсеном, а с ними мама Сократа и Авроры.

– Здравствуй, Лилле-Бьёрн! – приветствовала его Тюлинька. – Я сразу разглядела, что это ты, несмотря на метель. Скажи, где зал для хорового пения – на первом или на втором этаже?

– На втором. Некоторые уже там.

– Спасибо тебе, – сказал дедушка Андерсен. – А ты-то сам разве не будешь участвовать?

– Я тоже буду, хотя и не умею играть.

– Как и мы с Андерсеном, – сказала Тюлинька. – Я буду трясти банкой с горохом, а Андерсен, наверное, тамбурином. А тебе, Мари, что досталось?

– Мне дадут бубенчики, – с улыбкой ответила мама Сократа.

Некоторое время на дворе всё было тихо, потом из леса показалась целая вереница людей – и все на лыжах! Это было удивительное шествие: впереди выступала бабушка с большим барабаном на шее, это было необычайное зрелище. Вслед за ней шёл Мортен, за Мортеном – мама и папа. И в этот миг вышел спустившийся из зала Эдвард.

– Грузовик пришлось оставить дома, – извинилась за него бабушка, как будто грузовик тоже должен был участвовать в репетиции оркестра.

– Дорогу занесло, а расчистить ещё не успели, вот мы и решили, что дойдём на лыжах.

– Понятно, – сказал Эдвард. – А что, остальные-то ваши не придут?

– Остальные у нас в духовом оркестре, у них там репетиция, – сказал папа восьмерых детей.

А Мортен добавил:

– Мне и самому жаль, что я не могу остаться. Но что поделаешь – невозможно быть одновременно в двух местах, а раз уж приходится выбирать одно или другое, то я решил идти на репетицию духового оркестра, я же давно в нём играю.

– Ты совершенно прав, – сказал Эдвард. – Духовому оркестру без тебя будет трудно, но, если у тебя всё-таки найдётся время, мы тоже будем рады тебя принять. А сейчас беги на репетицию!

В это время подошёл старичок с санками. На санках лежал громадный футляр с каким-то инструментом.

– А вот и контрабас! – сказал Эдвард. – Хорошо, что он отыскался.

Тут пришёл Аллан с несколькими товарищами.

– Мы уже знаем, куда идти, – успокоил он Лилле-Бьёрна.

– Осталось дождаться ещё одного человека, – сказал Эдвард. – Это мой друг, но он только недавно переехал в Тириллтопен. Сам он скрипач, но я надеюсь, что он станет у нас дирижёром, потому что мне самому трудновато дирижировать оркестром, сидя за пианино. Давай теперь я его тут подожду, а то ты, Лилле-Бьёрн, наверное, уже совсем окоченел на морозе.

– Нисколечко! – сказал Лилле-Бьёрн. – Я могу ещё постоять, я же тепло одет, а вы нет.

Лилле-Бьёрн остался совсем один ждать на дворе, а в физкультурном зале уже вовсю шла репетиция духового оркестра. Они здорово играли, и Лилле-Бьёрн подошёл поближе к окнам, под музыку ждать было легче и веселей.

Физкультурный зал находился в здании в дальнем конце двора, но оттуда весь двор был как на ладони. Наконец показался мужчина с футляром для скрипки. Наверняка это был тот, о ком говорил Эдвард. Лилле-Бьёрн увидел, что запоздавший музыкант направляется в сторону физкультурного зала. Он быстро подбежал к нему и подёргал за рукав.

– Вам туда, – сказал Лилле-Бьёрн, показывая ему дорогу.

– Спасибо, – сказал скрипач. – Ты уж проводи меня, пожалуйста. Представляешь, я сначала вообще забрёл не в ту школу. Вот почему я так запоздал. Не мог бы ты взять у меня скрипку? У меня пальцы совсем окоченели, так что надо растереть руки. Как же это здорово – оказаться наконец в тепле! – обрадовался он, очутившись в коридоре.

Лилле-Бьёрн тоже был этому рад. Он достаточно намёрзся, стоя на улице, а ещё он был рад, что ему дали нести скрипку и он войдёт в зал, где собрались оркестранты с инструментами.

– Тут уж не заблудишься, можно идти на звук, – весело сказал скрипач. – Я слышу, они уже настраиваются.

Лилле-Бьёрн отворил дверь, отдал скрипку хозяину и немного смутился, не зная, что делать дальше. Но тут Эдвард кивнул ему и сказал:

– Иди туда, Лилле-Бьёрн, где стоят ударные.

Смущение Лилле-Бьёрна прошло, и он снова почувствовал себя уверенно, увидев рядом бабушку, дедушку Андерсена и Тюлиньку. Народу было много, но все были заняты: водили смычком по струнам, дули в трубы, каждый играл своё, и так, наверное, и должно было быть в начале занятия, но, как только появился человек со скрипкой, воцарился порядок. Он взял в руку скрипку, вышел вперёд и сказал, обращаясь к оркестру:

– Меня зовут Оскар, и я очень рад, что раз в неделю буду играть с вами в этом оркестре. Я слышал, что некоторые из вас играют уже давно, а некоторые только начали учиться. Так даже интереснее. Давайте немножко познакомимся друг с другом. Мы можем поиграть вместе гаммы, а затем перейти к тому, что я для нас придумал. Но, прежде чем начать, нам нужно всем настроиться на ля. Эдвард, ты можешь задать нам ля на пианино?

Но Эдвард в это время с головой нырнул в свой рюкзак, отыскивая нужные ноты. Поэтому вместо него к пианино подскочил Сократ.

– Я могу, – сказал он. – Я могу достать ля. Раньше я уже это делал.

– Отлично, – сказал Оскар, а Гюро серьёзно кивнула. Она хорошо помнила, как Сократ