Падение Робеспьера: 24 часа в Париже времен Великой французской революции - Колин Джонс

с бессовестной, почти смехотворной ложью. Дантону не позволили выступить в свою защиту в Конвенте, а затем заставили замолчать, когда он принялся в полный голос излагать свое мнение перед Революционным трибуналом во время судебного процесса. КОС отреагировал быстро и принял нужные меры: благодаря внесенным в правовые процедуры изменениям говорить ему больше не позволили.

Может ли КОС сделать с Робеспьером то, что он сделал с Дантоном? И если да, то как именно это должно произойти? Пока что ни один прогноз не сулит ничего хорошего. Декрет об аресте Дантона, Демулена и их сторонников был подписан всеми членами КОС и КОБ, и такого рода единодушие понадобилось для того, чтобы заставить Конвент включиться в дело уже на следующий день. Но в настоящее время правительственные комитеты разобщены: члены КОБ Леба и Давид – откровенные сторонники Робеспьера, как и Кутон и Сен-Жюст – в КОС. Таким образом, далеко не факт, что удастся реализовать подобное намерение в Конвенте. Что касается вынашиваемых Лекуантром и Бурдоном из Уазы заговоров с целью совершить убийство, то это крайние меры, которые едва ли найдут поддержку среди всех членов собрания, по крайней мере на текущий момент. Более того, комитет даже не уверен, что сможет найти кого-то, кто осмелится осуществить нападение на Робеспьера. У КОС нет собственных войск, которые могли бы привести приговор в исполнение, – как, если уж на то пошло, и у Конвента, за исключением небольшой церемониальной гвардии, которая подчиняется Анрио и в конечном итоге Коммуне. Эта неспособность контролировать положение силовым образом до сих пор вызывает раздражение у многих депутатов, особенно когда они вспоминают, как отряды НГ под началом Анрио принудили их к безропотному подчинению[267] в ходе событий 31 мая и 2 июня прошлого года.

Несмотря на реальную угрозу, которую теперь представляет собой Робеспьер, нападение на него прямо сейчас может показаться опасным и преждевременным. О перевороте в стиле 31 мая просто не может быть и речи, а рассчитывать на Конвент еще рано. Действительно, раскрыв свои карты, они бы не только создали угрозу национальной безопасности, но и подставили бы под удар собственные головы. Поспешные действия могут обернуться для них неприятными последствиями и возыметь противоположный эффект: Робеспьер получит полный контроль над ситуацией, а его коллеги окажутся обречены на неизбежную смерть. Поэтому их основная стратегия, по крайней мере на данный момент, состоит в том, чтобы выжидать и смотреть, что же приготовит Сен-Жюст для своей речи в Конвенте.

Однако они предпринимают и несколько робких шагов[268], стараясь не привлекать внимания Сен-Жюста, чтобы быть готовыми, если в ближайшем будущем дело дойдет до конфронтации. Во-первых, они решают свести к минимуму шансы Робеспьера организовать операцию по чистке Конвента и для этого нейтрализовать командующего НГ Анрио. Его уволят со службы и заменят командирами шести легионов, которые будут сменять друг друга по принципу ротации. Они уже установили контакт с командиром конной жандармерии Эмаром, чтобы убедиться, что завтра в случае необходимости на него можно будет положиться. Кроме того, они предусмотрительно вызвали к себе потенциальных союзников Робеспьера, мэра Флёрио-Леско и национального агента Пайяна, чтобы те пришли и без лишних движений сидели в вестибюле, ожидая приглашения выступить перед комитетом – которого они так и не дождутся. Это способ не дать им выкинуть какой-либо трюк.

Более того, теперь они решают взяться за работу над прокламацией, которую намереваются представить завтра и которая узаконит их предложение, касающееся Национальной гвардии, и привлечет внимание депутатов, а также широкой общественности к текущему состоянию политической неопределенности. Обратиться к парижанам с увещеванием – это то, в чем Барер может рассчитывать на успех. Он превосходно владеет искусством говорить обтекаемыми формулировками. А так как сегодня совершенно непонятно, как все сложится дальше, лучше не полагаться на благосклонность фортуны. А уж Барер найдет способ подчеркнуть необходимость сплотиться вокруг правительственных комитетов, несмотря ни на что.

Когда Барер берет перо в руку, мужчины за зеленым столом понимают, что находятся на острие ножа. В грядущем противостоянии с Робеспьером им потребуется больше поддержки со стороны Конвента и жителей Парижа, чем они могут рассчитывать в настоящее время. И, оказавшись втянуты в это противостояние, они вовсе не горят желанием моргнуть первыми. По крайней мере, они должны будут иметь более ясное представление о том, что происходит, когда вернется Сен-Жюст и сообщит им, чему будет посвящена его большая речь.

Около 5 утра

ТАМ ЖЕ, ЧУТЬ ПООДАЛЬ

Речи Сен-Жюста всегда тщательно подготовлены: наполнены афоризмами и безупречно отточенными фразами. Однако ему еще предстоит подшлифовать кое-какие шероховатости. Пожалуй, сейчас самое время ускользнуть. Перед уходом он повторяет свое обещание вернуться в 11 часов утра: успеть показать коллегам свой отчет до того, как он его обнародует. Ходят слухи, что придет Фуше[269], чтобы ответить на обвинения. Официальное рассмотрение текущих вопросов в Конвенте начинается в полдень, так что еще останется немного времени, чтобы внести поправки.

Искренен ли Сен-Жюст, когда обещает это? Или он уже прикидывает, что сможет добиться большего, если перешагнет через их головы и обратится напрямую к Конвенту? Поступить так означало бы разрушить ауру коллективной ответственности и обет молчания, которые всегда были важны для тех, кто занимался делами КОС. Однако ставки, пожалуй, слишком высоки, чтобы действовать согласно стандартному протоколу. И, в конце концов, именно Конвент избрал его в КОС в числе первых, так что он ответствен прежде всего перед представителями народа[270], а не перед кликой коллег по комитету. Он с самого начала даст понять, что говорит именно от своего имени: эти слова от сердца, а не от стоящей за ним фракции. Да, он положительно отзовется о якобинцах и их недовольстве, но его целевой аудиторией (как и у вчерашней речи Робеспьера) будут середняки – депутаты «равнины», gens de bien[271]. И он надеется, что это поможет вернуть Робеспьера в политическую игру. Сен-Жюст прощается со своими засидевшимися коллегами, буквально проносится мимо Флёрио-Леско и Пайяна, нетерпеливо ожидающих в вестибюле КОС; надо полагать, он прокручивает в голове мысль о том, что если сегодня ему удастся хорошо разыграть свои немногочисленные козыри, то он предотвратит крупный политический кризис, избежит вероятного кровопролития, защитит своего лучшего друга от нападок (и предложит великому человеку спасательный круг), а кроме того, укажет правительству, да и всей республике твердый курс на лучшее будущее. Конвенту будет предложено изучить поведение Бийо и Колло в свете высказанной им критики; восстановить перемирие, которое он помог заключить несколько дней назад; приступить к реорганизации КОС таким образом, чтобы он функционировал как в полной мере коллегиальный орган. Кроме того, хорошо бы они согласились дать ему еще несколько дней, чтобы довести до совершенства его второй доклад об общественных учреждениях. Если все пойдет так, как надеется Сен-Жюст, 9 термидора II года, День шелковицы, может стать днем славы, который потомки не забудут никогда.

ЧАСТЬ II

Декорации для драмы

(с 5 утра до полудня)

Восходит солнце. Те немногие, кто в течение нескольких последних часов лихорадочно, но безрезультатно пытался спланировать заговор, берут перерыв на отдых. Несмотря на то что все кому не лень то и дело ищут следы заговоров, в данный момент их на удивление мало. Робеспьер не видит повода всерьез готовиться к схватке. В течение всей ночи он и пальцем не пошевелил, чтобы наладить взаимодействие со своими основными сторонниками и товарищами. С противниками Робеспьера в правительственных комитетах то же самое. Они понимают, что кризис неизбежен и что им, возможно, придется попытаться отстранить Робеспьера от власти, прежде чем он сделает то же самое с ними. Но они с горечью осознают, что нынешний расклад сил внутри города в очень значительной степени благоприятствует ему, а не им. Полагая маловероятным, что он сделает свой ход сегодня, они решили поставить заговор на паузу, чтобы подождать и посмотреть, что