Случайности в истории культуры. Совпадения и неудачи, открывшие путь к шедеврам - Святослав Алексеевич Иванов

в Австрии в 1931-м, а последний – в Великобритании в 1979-м. Между ними – под 40 голливудских картин: легкие комедии, угрюмые нуары, мюзиклы с темнокожим кастом. К PCA Премингер относился с нескрываемым отвращением – и с начала 1950-х, кажется, поставил цель расшатать авторитет организации и сам институт самоцензуры.

В 1953-м он адаптировал популярную пьесу «Голубая луна», в которой двое немолодых мужчин пытаются соблазнить целомудренную актрису. В диалогах фильма встречались такие слова, как virgin (девственница – о главной героине), mistress (любовница) и pregnant (беременная), – каждое из них считалось недопустимым на экране. Более того, главная героиня использовала свою невинность для манипуляции мужчинами – приемлемо в фривольных нью-йоркских театрах, но недопустимо на всех экранах страны.

Цензоры отказались утвердить картину, и Премингеру было предложено внести правки, но он отказался. Чисто формально печать PCA была все-таки необязательна – и фильм вышел в прокат без нее. Скандал (в том числе осуждающее заявление Легиона приличия) только подогрел интерес публики, и «Голубая луна» стала кассовым хитом, сборы в девять раз превзошли бюджет.

Три года спустя Премингер снял и спродюсировал еще одну экранизацию – «Человек с золотой рукой», по популярному роману Нельсона Олгрена. Главный герой, которого в фильме сыграл Фрэнк Синатра, – ветеран Второй мировой войны, который попадает в зависимость после фронтового ранения. Эта тема также была запретной, но Премингер подошел к постановке безо всяких компромиссов, и фильм снова вышел без цензурного одобрения.

Если «Голубая луна» была в целом весьма легкомысленным фильмом, то «Человек с золотой рукой» – серьезная социальная драма; он тоже хорошо показал себя в прокате, а Синатра даже получил номинацию на «Оскар» за лучшую мужскую роль.

Наконец, в 1959-м Премингер снял еще один фильм, бросивший вызов Кодексу: в «Анатомии убийства» впервые на экране прозвучали слова intercourse (половой акт), slut (шлюха) и semen (сперма) – вполне анатомично. Фильм также был отлично принят, получил семь номинаций на «Оскар» и по сей день числится в ряду величайших судебных драм.

Впрочем, к 1959-му авторитет Кодекса уже был достаточно подорван, – в том числе усилиями самого Премингера – и к нему с небрежностью относился не только он.

ДЖЕРРИ

Но ты не понимаешь! (срывает парик, мужским голосом)

Я – МУЖЧИНА!

ОСГУД

(равнодушно)

Ну… никто не идеален[57].

Давайте поприветствуем, вероятно, самый популярный фильм из фигурирующих в этой главе – «Некоторые любят погорячее» Билли Уайлдера, на русском языке известный как «В джазе только девушки».

По причине еще одного любопытного зигзага судьбы, который мог бы послужить основой для целой отдельной главы, любой фильм с Мэрилин Монро имел слегка скандальный оттенок. В 1949 году, когда Норма Джин Бейкер еще не была известной актрисой и испытывала финансовые трудности, она согласилась позировать обнаженной для фотографа Тома Келли. Фотосессия предназначалась для печати в эротическом календаре без указания имени, а будущая главная звезда десятилетия получила за нее 50 долларов (600 с чем-то на нынешние деньги).

В конце 1953 года издатель Хью Хефнер приобрел права на одну из этих фотографий – знаменитый снимок Монро, лежащей на красной атласной простыне, – и поместил ее на разворот первого номера журнала Playboy. К этому времени Мэрилин уже активно снималась в кино и завоевывала национальную известность: уже вышли «Джентльмены предпочитают блондинок» и «Как выйти замуж за миллионера». Благодаря растущей популярности актрисы журнал разошелся тиражом более 50 000 экземпляров, что стало выдающимся успехом для нового издания.

Этот шаг сделал Мэрилин первой женщиной, которую массовая аудитория увидела одновременно и как кинозвезду, и как обнаженную женщину. Парадоксальный образ «блондинки с придыханием и детской невинностью», совмещенный с физической откровенностью, стал неотъемлемой частью ее мифа.

Итак, «В джазе только девушки». Этот фильм, как и работы Премингера, по всей видимости, и не претендовал на то, чтобы получить печать PCA. Комедия о двух мужчинах, переодевающихся в женщин, чтобы скрыться от мафии! Главные герои не просто ходят в туфлях, платьях и чулках, но еще и прибиваются к женскому бэнду, узнавая мир женщин изнутри. Скажем, появляется тема домогательств и приставаний, которым герои начинают подвергаться сразу, как только облачаются в женщин: «Я ведь даже не красивая!» – негодует один из персонажей, а второй отвечает, что похотливым мужчинам достаточно увидеть человека в юбке.

В фильме исследуется положение женщин в обществе, ставятся под сомнение гендерные границы и сама бинарность мужественности и женственности. Да и само присутствие Монро, как ясно из вышеизложенного, обещало зрителю некую не вполне пристойную тематику – и зритель ее получал: очень уж многое в этом фильме крутится вокруг не только сексуальных намеков, но и прямых разговоров.

Любопытно, что персонаж по имени Джо (Тони Кёртис) в женском обличье называет себя Джозефиной и создает как бы женскую версию самого себя, предсказуемую и контролируемую (и при необходимости переключаемую на еще одну выдуманную личность, уже мужскую). В то же время его друг Джерри (Джек Леммон) отвергает идею называться Джеральдиной и берет имя Дафна, создавая дистанцию между оригиналом и новой личностью. Он настолько входит в этот образ, что начинает принимать ухаживания пожилого миллионера Осгуда и даже соглашается выйти за него замуж, что и приводит к знаменитому диалогу о том, что «никто не идеален» (в русском переводе – «у каждого свои недостатки»).

В фильме после этой фразы следует титр The End, а в сценарии идет следующая ремарка:

Как [Джерри] будет выкручиваться? Но это уже совсем другая история – и мы не уверены, готова ли к ней публика.

По всей видимости, к «другой истории» публика действительно не была бы готова, однако она точно была готова именно к этой.

Разумеется, против фильма активно выступили религиозные организации, а в штате Канзас он попал под прямой запрет, но это едва ли помешало успеху «Некоторые любят погорячее», который стал одним из самых успешных фильмов рубежа 50–60-х годов. Он отражал сдвиг в общественном сознании – табу начали терять свою силу, и еще недавно жутко влиятельная PCA перестала быть столь значимой. До отмены Кодекса Хейса и перехода на систему возрастных ограничений, оставалось еще почти 10 лет, но в этот период на эти нормы никто толком не ориентировался.

В 1960 году Альфред Хичкок, еще недавно выдумывавший остроумные выкручивания вроде того самого кадра с поездом, снял «Психо» – фильм более жесткий и нестандартный, чем любой из упомянутых в этой главе. Тем не менее после минимальных правок он получил печать одобрения и вышел